Падь (СИ) - Штиль Жанна. Страница 30

Глава 12

С самого утра Бригахбург пребывал в дурном настроении. Мало того, что он не выспался, так ещё и Юфрозина оказалась не такой уж тихой и скромной воспитанницей монастыря, как он полагал.

Спозаранку его отозвала Клара из покоев сына, где он заснул, и стала рассказывать, что графиня выгнала девку, предоставленную ей в услужение. Экономка, полагая, что та ей не понравилась, прислала другую. Но через некоторое время, заплаканная служанка прибежала к ней, отказываясь вернуться к графине. Никто не знает её языка и что она хочет, понять невозможно.

Его сиятельство, сопровождаемый Кларой, вошёл в покои Юфрозины.

Та в ночной сорочке сидела на полу возле открытого сундука. Вывернутые из него вещи грудой лежали рядом. Графиня была по-прежнему грязна, растрёпана и заплакана. Герард поморщился. Тотчас перед глазами встал другой образ. Девчонка, найденная в лесу, после того как отмылась, умудрялась всю дорогу до замка поддерживать приятный внешний вид. По приезду в замок ей так же хватило желания и терпения обмыться в неудобное ночное время.

Увидев отца своего жениха, монашка подбежала к нему и на своём языке стала что-то горячо объяснять и задавать вопросы.

Бригахбург озабоченно потирал шею, размышляя, стоит ли напомнить графине, что накануне они общались на англосакском языке. Похоже, невеста настолько чувствительна, что позабыла об этом. Исподлобья он присматривался к ней. В душе поднималась глухая волна раздражения. Взвесив все «за» и «против», он решил, что не следует напоминать ей об этом и ограничить с ней своё общение. Лишний раз встречаться с женщиной не хотелось.

Отвлёкшись от словесных излияний Юфрозины, граф вышел из раздумий, услышав от неё настойчиво повторяемое слово «девка». Здесь трудно было с ней не согласиться. Они понимали друг друга. Иноземка могла бы ответить на все вопросы графини и помочь ей понять других. Почему бы и нет? Предстояло сделать выбор: либо он сам должен общаться с графиней, либо найти для неё понятливую прислугу. Или компаньонку.

Сказав Кларе, чтобы та помогла госпоже облачиться и после привела её к нему, Герард вернулся в кабинет, вызвав для беседы брата.

Думая о Дитрихе, у него теплело на душе. Брату тридцать два года. У них был ещё один брат, младший, четырнадцати лет. Он погиб семь лет назад, упав с лошади на охоте. Дочери Дитриха тогда исполнился год. Бригахбург задумался. Когда брат женился девять лет назад, его женитьба не повлияла на их отношения. Они всегда ладили между собой и дружили. Герард активно привлекал Дитриха к участию в делах семьи. Советовался с ним, хорошо осознавая, что, в случае его смерти, семейное дело должен будет продолжить брат. Предполагалось, что Ирмгард после свадебного пира отбудет в родовой замок бабушки, матери графа, в Британь. Графиня Леова фон Бригахбург была саксонкой и наследной владелицей каменоломен в Дербишире.

Жена барона, Агна, будучи тихой и спокойной, ни во что не вмешивалась, возилась с детьми и предпочитала вести затворнический образ жизни. Зная, что её муж не идеален и любит развлечься с прислугой, она никогда не жаловалась ни на что, принимая все его выходки спокойно и терпеливо. Когда у них родился сын, на какое-то время Дитрих успокоился. Герард тогда подумал, что тот, наконец-то, одумался. Но его милости быстро наскучила тихая семейная жизнь. Он снова взялся за старое.

Дитрих являлся полной противоположностью Герарду. Поэтому они и ладили, дополняя друг друга. Только в одном они были едины — в своей любви к женщинам.

Барон — сердцеед и щеголь, — не в пример брату, следил за модой, выписывал ткани из Тосканы и Фландрии, шелка из Китая, восточные товары из Венеции. Раз в год они посещали Шампанские ярмарки. Оттуда привозили французские и немецкие полотна. Бумажные ткани доставлялись с Юга и Востока, шелка — из Венеции и Ломбардии. Из Индии — муслин и самые разнообразные сорта сукна, начиная с грубых французских полуфабрикатов, которые обрабатывались в Италии, и кончая тончайшими фламандскими. Одеяние нужно было не только для себя, но и для прислуги. Много грубых тканей для внутреннего потребления крестьян и рабов производилось в самом графстве и не являлось основным источником доходов.

Дитрих всегда подсмеивался над братом, что тот носит простое одеяние и порой в нём трудно отличить благородного господина от простолюдина. Герард любил облачаться просто и удобно. Крепкое сукно отлично справлялось с непомерной нагрузкой в долгих походах и путешествиях.

Во время частых отлучек Бригахбурга, вся ответственность за графство ложилась на плечи барона. Он прекрасно с этим справлялся, хотя и без особого желания. Герард всегда мог положиться на Дитриха, и был неизменно спокоен в долгих отъездах.

Дверь кабинета отворилась. Его сиятельство, стоя у окна, оглянулся и приветственно кивнул, сделав несколько шагов в сторону вошедшего.

— Заходи, Дитрих. Мне сказали, что староста чем-то обеспокоен и искал меня утром. Собираюсь поехать в деревню. Не хочешь присоединиться ко мне?

Они вернулись к окну.

— Почему бы и нет. Мне будет интересно. Утром замок гудел, как улей. Эта женщина… Она действительно так хороша, как говорят? — вскинул голову барон, глядя на проплывающие по небу облака.

— Женщина? — недоуменно смотрел на брата граф.

— Графиня, — подсказал Дитрих, опираясь бедром о подоконник и складывая руки на груди.

— Хороша? Кхм… Ты же видел её… внизу, — сел Герард на скамью.

— Не успел рассмотреть. Было довольно темно. Но то, что я успел заметить… — губы барона растянулись в довольной улыбке.

— Дитрих, не о том ты думаешь, — прервал его сиятельный, вытянув ноги и скрестив их в лодыжках. — Даже не думай об этом. Она невеста Ирмгарда. Хватит тебе прислуги. Пора уже остепениться.

— Кто бы говорил, — подметил ехидно барон. — Сам-то наверняка равнодушным не остался.

Бригахбург поморщился:

— Конечно, не остался. Я уже жалею о том, что подписал соглашение.

— Почему? Что-то произошло в дороге? — подмигнул его милость брату, улыбаясь. — Она тебя соблазняла?

Граф удивлённо поднял брови:

— Меня? Ты шутишь?

— Что, нет? Или говорить не хочешь? Я бы не отказался, — засмеялся он.

— Дитрих, прекрати, мне не до смеха. Сейчас меня занимает другое. В лесу мы подобрали девчонку.

— Красивую?

— Ты опять? — нахмурился его сиятельство.

— Всё, молчу и слушаю, — шутливо поднял руки барон.

— Иноземка. Облачена по-варварски, украшения дорогие, диковины разные, два языка знает. Правда, говорит путано, не всегда понятно. Странная девчонка.

— Что здесь странного?

— Понимаешь, вытащили её из-под насильника.

— Ты хочешь сказать, что он…

— Нет, — качнул головой Герард, — не успел. Она его убила и не смогла скинуть с себя.

Бригахбург замолчал, наслаждаясь реакцией брата. На его удивлённый немой вопрос, продолжил:

— Боевая девчонка, злая. И хитрая. Говорит, что одна в нашем лесу была. Без сопровождения.

— Как одна? Это невозможно.

— Вот и я о том же. А она говорит, что в реку упала и её течением к нашим берегам прибило. В ранах вся.

— Так ей повезло, что осталась живой. Надо найти её родных. Откуда она?

— В том и дело, что не говорит. Может, с бандитами была.

— Так ты сказал, что убила. Да что у вас там произошло? Откуда эти бандиты взялись?

— Тоже загадка. Мы ведь по договоренности с графиней в таверне должны были встретиться. Ты знаешь. Мы прибыли, а она с обозом уже отбыла, да не в сторону нового тракта, а к Старому броду.

— Та дорога давно заброшена. Зачем они туда поехали?

— Хозяин таверны сказал, что от нас гонец прискакал, и они, на ночь глядя, поехали с ним.

— Всевышний! Их заманили в ловушку!

— Похоже на то. Присмотрели в дороге и решили ограбить. Так я к девчонке Бруно подрядил, выведать всё.