Приглашение на казнь (СИ) - Штиль Жанна. Страница 48

Стукнула дверь, брякнул поднос о столик. Прислуга принесла ужин.

Завтра снова приведут детей. Хоть Дитрих это не озвучил, но было понятно и без слов.

— Кэйти, — позвала она девочку. Та с зажжённой свечой появилась в умывальне. — Когда завтра будут хоронить госпожу Агну?

— Хоронить? — она подняла брови, морща лоб.

Девушка вздохнула. Сил не было, чтобы на неё гаркнуть.

До прислуги всё же дошло:

— Не будут хоронить…

Наташа угрожающе качнула головой:

— Господин барон сказал, что завтра. До обеда или после?

— Да, завтра. Но похорон не будет. У вас разве не так?

Пфальцграфиня вздохнула, предупреждающе сжав губы. Кэйти всё поняла:

— А у нас самоубиенных не хоронят. То есть хоронят, но… — она закатила глаза. Запуталась. Тряхнула головой. — Просто гроб заберут, завезут на поляну за кладбищем и закопают. — Она тяжело протяжно выдохнула: — Никого за гробом не будет, цветов не будет. Закопают и всё. Без креста на могиле. — Закрестилась мелко, поспешно, шепча непонятное. Добавила: — И тризны не будут.

Леди вздрогнула. Вот так. Жёстко. Раз и навсегда вычеркнут из жизни жену, мать, чью-то дочь… Ни почестей, ни цветов на могилу. Ни слёз, ни прощания. Ни-че-го.

О ней тоже думали. И сидя в седле и на коротких привалах. Сейчас Герард, устроившись у костра, обвёл коротким взором спящих воинов. Несмотря на усталость, сон не шёл. Он смотрел на огонь и думал о своей леди. Что она делала в течение дня, думала ли о нём? Насколько сильно вцепилась в неё немочь? Когда он вернётся, встретит ли она его на крыльце, как другие женщины своих мужчин, или будет метаться от жара на ложе?

Когда его у деревни догнал Бруно и сказал, что в последний момент госпожа выскочила на крыльцо, Герард досадливо поморщился, мысленно ругая её за неосмотрительность. Могла ведь от слабости и с лестницы упасть. Всё же нужно было разбудить её и попрощаться. Не побежала бы на улицу вслед за ним. Несмотря на это стало приятно, что девчонка всё же думает о нём, а не просто слепо отзывается на зов его плоти. От одной мысли о ней в паху мучительно заныло. Он никогда не думал, что настолько сильно можно хотеть одну определённую женщину.

— Ложись, поспи, — услышал за спиной. Рядом опустился Бруно. — Я проверил дозорных. Завтра к обеду будем на месте, а к следующему обеду уже будем дома.

— С Эрной говорил?

— Разговора не получилось, — в пальцах рыцаря трещал тонкий сухой прутик, рассыпаясь на мелкие кусочки. — Одни слёзы и причитания. Её избил отец, грозился выгнать.

— Простишь?

— Не люблю я её. Родит, выкормит дитя, и заберу его, — бросил остатки ветки в костёр. — Уеду куда-нибудь.

— Куда? — вздохнул его сиятельство. — Да ещё с дитём. Тебе нужна женщина и ему мать.

— Всё, хватит, — командующий встал. — Я уже всё решил.

Граф ухватил его за руку:

— Не спеши. Время всё обдумать есть. Я помогу тебе. Уедете с Дитрихом.

— Поедет ли он теперь? Здесь я не смогу остаться, как бы ни хотелось.

— Я бы на твоём месте…

Бруно не дал договорить. В сердцах повысил голос, будто выплюнул:

— Не приведи Господь тебе оказаться на моём месте, Герард, — сделав шаг в сторону, растворился в темноте.

Вслед ему нёсся тяжёлый протяжный вздох.

В чаще послышалось хлопанье крыльев крупной птицы, и последовавший за этим посмертный крик пойманной жертвы.

Ночные хищники выходили на охоту. Бесшумно скользя под покровом ночи, они выслеживают свою добычу и, стремительно настигая её, безжалостно разрывают на куски…

Глава 18

Привет, солнце! Наташа потянулась в постели, улыбаясь. Вот что значит, открыв глаза, увидеть прекрасное начало дня. Прислушалась к себе. Вроде ничего не болит. Чуть саднит горло. Главное, нет температуры. Чудеса! Всё же, отвар у бабки волшебный, колдовской.

Сегодня она решила сделать вылазку из своей комнаты и побродить по интересующим местам будущего «скромного» жилища. Стражник за дверью никак не вписывался в её планы и что предпринять для его нейтрализации, она уже придумала.

Кэйти не заставила себя долго ждать. Госпожа отказалась от плетения замысловатых кос и сделала высокий конский хвост, закрутив его вокруг основания и закрепив часть волос зажимом. Быстро и стильно.

По задуманному сценарию, пфальцграфиня должна выглядеть совсем больной. Слабым, упавшим голосом, завалившись снова в кровать, она отправила служанку в покои барона узнать, когда к ней приведут детей. Девочка вернулась быстро, сообщив, что маленькие госпожа и господин спят беспробудно, как ёжики в спячке, и, скорее всего, проснутся не очень скоро.

Отправив Кэйти и предупредив, чтобы та не беспокоила её до обеда, подождала немного, выглянув в коридор. Новый охранник стоял на месте:

— Пожалуйста, не пускайте ко мне никого до обеда, — она, словно умирающий лебедь, обессилено привалилась к открытой двери, томно прикрывая глаза. — Я спать буду. — Слабо махнула рукой. Поймав сочувственный взгляд карих глаз, осталась собой довольна. До безобразия.

Связала ручки двери, пробуя на прочность. Достала из-под матраса простыню. От платья из-за его длинных болтающихся и действующих на нервы рукавов пришлось отказаться. На сорочку надела вязаную накидку, укуталась в ткань. Прихватила в сумочку свечу. Всё, к вылазке готова. Ступила в тайный ход.

Её первой целью было посещение комнаты его сиятельства. Находящаяся в ней вторая маленькая дверь вызывала любопытство.

В покои графа она попала со второй попытки, ошибившись дверью. Предварительно приоткрыв смотровое окошко и убедившись, что комната пуста, робко распахнула дверцу.

Здесь витал запах мужчины, которого она любила. Да, любила. Теперь она знала это точно. Только затруднялась ответить, в какой момент неприязнь, раздражение и возмущение его отношением к себе переросли в сильное дурманящее чувство. Она с закрытыми глазами узнала бы его по запаху среди тысячи мужчин. Его не спутаешь ни с каким другим запахом. Горьковатый и освежающий аромат, с древесными мшистыми аккордами кружил голову. Так пахнет в лесу поздней осенью, когда упадёт с деревьев последняя листва и наступит пограничное состояние между ещё тёплыми солнечными днями и лёгкими ночными морозцами. Когда уже не осень, но ещё и не зима.

Комната господина оказалась прибранной. Всё на своих местах. Она вспомнила, когда была здесь в последний и единственный раз. В кресле лежала сложенная меховая накидка. Девушка погладила шелковистый мех.

Замка на интересующей её двери не оказалось. Она открылась бесшумно и на удивление легко. Сделав шаг в полумрак, Наташа остановилась и осмотрелась. Такого она никак не ожидала.

Покои оказались нежилыми и практически пустыми. Она рассчитывала найти на стене карту мира или хотя бы его европейскую часть. Увы…

Девушка находилась в большой комнате со светлыми панелями на стенах. Ни матраса на ложе, ни гобеленов на стенах. Здесь давно не проветривалось, хоть и было чисто. По всей вероятности она принадлежала последней жене сиятельного или была их совместной спальней. Из неё дверь вела в другие покои. Наташа прошла по всем комнатам. Пусто и уныло. Эта часть третьего этажа принадлежала старшему сыну в семье, то есть Герарду. То, что у него не было супруги, и наводить порядок было некому, казалось ненормальным и противоестественным. Похоже, что заниматься обустройством быта в этой половине замка придётся ей. Девушка представила, как будет подбирать гобелены и ковры. Возможно, закажет изготовить мебель по собственным эскизам. Появятся шкафы, горки и комоды, столы, удобные диваны и кресла.

Задумавшись, она не заметила, как вернувшись в покои его сиятельства и потянув ручку входной двери на себя, едва не вышла в коридор. Нет, возвращаться в свою комнату придётся тем же путём, что и пришла. Хотя, стоит заглянуть в кабинет. В тайнике господина она видела небольшой свиток, вполне подходящий под размеры карты. Пусть и небольшой.