Белый край (СИ) - Острожных Дарья "Волхитка". Страница 57

— Из мертвых не возвращаются. Мы с братом существуем только благодаря силам людей, что вокруг. Это место пропитано магией смерти, мы сами излучаем ее. Оно поддерживает в людях жизнь, чтобы они отдавали ее нам. Но мы хорошо обращаемся с нашими подданными, не ставь мне это в вину.

— Хорошо, как с дорогим скотом! Посмотри на них! Это не жизнь, они же с трудом понимают, что происходит!

— Я ведь существо, мертвец — ты сама так сказала, чего еще ждать от такого?

Глаза Нэмьера перестали пугать. Он встрепенулся, раскинул руки и заговорил с такой болью, что его стало жаль.

— Я хотел бы все изменить, но не могу. Если отпустить людей, они умрут, и мы с братом тоже. Я был по ту сторону и никому не пожелаю увидеть ее.

Договорив, он снова вытянулся и громко задышал. Откровения закончились, но у меня в ушах до сих пор стоял полный скорби голос. Нэмьера насильно вернули в этот мир, и он ничего не мог изменить. Ужасно. Хотелось спросить о его отце, но смелости не хватило.

— Хвала богам, я скоро все забуду.

На миг это действительно обрадовало. Казалось, что следовало биться головой об пол, рыдать и вопить. Но в душе стало пусто, будто чувства растаяли. Явно ненадолго, на меня вот-вот рухнет понимание. Я терпеливо ждала его, не слишком усердно думая над словами Нэмьера.

— Сомневаюсь, что забудешь, — сказал он.

— Почему?

— Ты и так здесь долго, но в тебе ничего не поменялось.

— Ничего? А это?

Я схватилась за косу, а Нэмьер усмехнулся.

— Только внешне. Плохо тебе стало от испуга, не из-за меня. Все, кто был рядом с нами за такой срок, уже теряли себя. Твой супруг старался держаться подальше, но я чувствую, что он почти один из нас.

— Только не рассказывай про мои силы, — взмолилась я.

— Другого объяснения нет. Слеза Ашвейна не угроза чародеям, они и без того связаны с миром мертвых, он вернет им все потерянные силы. Твоих не хватает, чтобы управлять духами, однако они могут поддерживать тебя.

Вспомнился холодок от прикосновения к Дайли. Холод мертвых — и эта дрянь меня поддерживала? Теперь действительно захотелось стукнуться лбом обо что-то.

— Столько бедных чародеев в Ильмисаре, позови их сюда, зачем терзать невинных? — простонала я.

— Никто не ожидал, что так будет, это вышло случайно! — крикнул Нэмьер. — Из чародеев никто добровольно не пойдет в рабство… к существу.

— Ты человек.

Он застыл. Казалось, даже мрак рассеялся и открыл родное лицо. Сама не поняла, зачем сказала это. Просто стало обидно от того, как он себя назвал. Это же Нэмьер, от его улыбки трепетало сердце, после касаний и умереть было не жалко. Нет, я не могла думать о нем как о творении безумного чародея. Но и просто смириться тоже не могла.

Стоило подняться на ноги, как меня повело в сторону.

— Тебе плохо? Почему не сказала? — Нэмьер шагнул вперед.

— Нет! Пожалуйста, — я выставила вперед руки, — все хорошо, пожалуйста, дай мне уйти.

Он остановился и снова показался черной тенью. Следовало дать понять, что меня не отталкивала его сущность, но язык будто онемел. Я устала, мечтала сжаться в комок и подумать.

Нэмьер отступил и указал на выход. Снова появился надменный брат лорда, который предстал передо мной в первый день. Не верилось, что он просто забудет все и отвернется от меня.

Покачиваясь, я вышла из склепа и обернулась.

— Это ведь гробы? Ваши тела до сих пор там?

Теперь свет падал на лицо Нэмьера. Тени обострили все изгибы, делая их похожими на шрамы. Но глаза оставались прежними и не дали мне испугаться.

Он кивнул, и я спросила:

— Если их сжечь, как полагается, духи освободятся и вы вернетесь в мир мертвых?

Нэмьер прищурился, будто ждал подвоха, но все-таки кивнул.

— Этого и хочет Калсан, уничтожить вас и освободить Ашвейн?

Снова кивок и подозрительный взгляд. Боюсь, я переоценила свое обаяние и теперь стала врагом для братьев. Хвала богам, сейчас это не имело никакого значения. Добраться бы до темного угла, уткнуться лицом в колени и разобраться в собственных мыслях.

Глава 8. Ночные беседы

Я вернулась в свою комнату, упала на кровать и уставилась в потолок. Стемнело, и по нему медленно ползали тени. С улицы доносился одинокий, тихий звон лат. Нужно было выбираться — только это оставалось ясным.

Стоило попытать счастье у колец Анлагама. Со льдом же получилось, вдруг удастся разбудить и их? Все равно терять нечего, а Нэмьер… Он был духом и вытягивал жизнь из других; эта мысль больно кололась в голове. Нет-нет-нет, Нэмьер был человеком, которого погубила любовь отца. Его следовало винить за то, что стало с бедными людьми, но не получалось.

Я закрыла лицо руками и застонала. Хотелось выдавить эту пагубную привязанность и просто уйти. Родители ждали дома, скоро Калсан принесет беду, мне здесь не нравилось, в конце концов. Что-то из этого повлияло, я рывком поднялась и кинулась к сундукам. Нужно было торопиться, пока решительность не иссякла.

Крышки громогласно стучали в тишине. Пригодятся наряды сестры — прикинусь знатной дамой, и солдаты не станут вредить. Я хватала платья, туники и накидки, попутно натягивая на себя драгоценности.

Но где колье с рубинами? Сестра зубами скрипела, когда одалживала его. В очередном сундуке попался зеленый халат с мехом норки. Тот самый, чьи полы раздвигал Нэмьер, чтобы коснуться меня. Его руки, шепот, отведенный взгляд — было бы столько приятного, сделай я первый шаг. А теперь поздно, остались одни мечты. Это к лучшему, но от досады хотелось выть. Я со всей силы захлопнула крышку и пихнула вещи в дорожную сумку.

На столе что-то блестело. Это оказался маленький нож для фруктов, он лежал возле фарфоровой миски с яблоками. Я аккуратно провела пальцем по извилистой рукоятке. Им не разогнать стражников в броне, но получится вызвать в себе бурю эмоций. Руки зверски болели, мне не хватит духу ударить ими обо что-то, а в крови было много силы. Я не смогла представить, как сяду на пол и буду резать себя, но нож прихватила.

Не получалось думать и о деле, ведь замок преобразился. Сейчас и огонь качался ласково, и лед блестел игриво. А сколько интересного таилось за пределами кухни и женских покоев. Всегда хотелось подняться в самую высокую башню. Снизу она казалась такой длинной, что исчезала в облаках. Времени всегда не хватало, а теперь не будет возможности. Белый край станет воспоминанием, при мысли об этом ноги будто каменели, и идти становилось труднее.

После каждого множились сомнения. Если бы моих сил хватило для колец, Нэмьер приставил бы ко мне стражников. Или они ждали наверху — не суть, просто свободы оказалось подозрительно много.

А вдруг ему было все равно?

Я замерла. Нет, он неспроста держал здесь Гайди, чары на нас и слепой увидит. Хотя мы меркли рядом с Калсаном и тем, что тот мог устроить. Да и кто поверит мятежнику и дочери предателя?

Остаток пути я рассматривала пол. Было гадко и тоскливо. Вспоминались большие ладони Нэмьера, его улыбка и надрывный голос в склепе. Даже после разоблачения он открылся мне, заботился — бежать было неправильно, только не так.

Очередной коридор вел к арке. Внизу виднелись ступеньки, которые постепенно исчезали в темноте. Вот и я исчезну, вернусь к мрачному прозябанию. Это если все получится, но кольца могли и не ответить мне. Нэмьер наверняка почувствует, или стражники заметят — вряд ли там было пусто.

И я пожертвую его добротой? Хорошо бы, мне не место среди духов, льда и шорохов. Это казалось верным, но стоило крепче сжать ремень сумки, как рука мучительно запульсировала. Вспомнился склеп, Рогир, мертвые; что, если мое место теперь здесь? Не выйдет просто вернуться домой и все забыть.

Я топталась у арки и мяла ремень. Руки ныли, и только это помогало не утонуть в мыслях. Нужно было попытаться уйти, но что-то мешало. Замок стал приветливым, тайна Нэмьера раскрылась — не хотелось уходить сейчас. Хотелось найти его и сказать, что меня ничто не пугало.