Качели судьбы (СИ) - Пафут Наталья. Страница 29

— А, Эссейл, почему дракатоны не делятся этой тайной со всеми? Они тебя ненавидят, они твои враги тоже, а мы друзья, помоги нам, скажи.

Эссейл задумчиво смотрел на огонь:

— Я не помню ничего…

Заррот сузил глаза:

— Пра-а-авда, как жаль, совсем-совсем ничего? Может мы можем тебе помочь? — Все вокруг закивали.

— Да, да, расскажи нам, — согласился Нед,

— Где драконы? Как вы их добываете? — Неожиданно рявкнул Заррот. Зарычав, он сжал кулаки, пытаясь обрести контроль над своим темпераментом.

…Эссейл в изнеможении откинулся назад. Похоже, сейчас его опять будут бить. Мысли изнуряли так же, как ходьба. Истощение и слабость не давали сосредоточиться. Но сейчас сознание неожиданно прояснилось, в голове появилось ощущение удивительной легкости, все казалось предельно доступным и некоторое время можно было видеть далеко-далеко вперед, пока вновь не опустится зыбкий туман усталости. Айрин сидела рядом и выглядела обеспокоенной. Он переживал за нее, почему то ему казалось, что она вмешается в ссору и это может быть опасным для нее.

— Заррот, перестань сейчас же! Эссейл под нашей защитой! Под защитой университета! Студент не может нападать на другого студента! Не смей! — Закричал Николя. Как всегда, его никто не услышал.

Заррот вскочил, навис над обессиленным мужчиной, он выглядел действительно страшным, Айрин вдруг поняла, что перед ней сильный маг, уже не веселый мальчик-балагур, а очень мощный и опасный мужчина, Заррот схватил Эссейла за ворот рубашки, тряхнул хорошенько так, что голова дракатона ударилась о дерево:

— Где драконы! Говори! — Вдруг рявкнул он опять и багровость его стала жёлтой.

— Я не знаю, не помню… — хрипло просипел синеволосый.

Заррот яростно сверкнул глазами, сдвинув рыжие брови. Занес огромный кулак над головой дракатона. Он был настоящий великан, величиной чуть меньше дома — мышцы у него были даже там, где у обычных мужчин их отродясь не бывает. Так что с ним особенно не поспоришь.

«Сейчас он меня убьет, — спокойно подумал Эссейл, — наконец то»

Дракатон умиротворенно, не отрываясь, смотрел снизу вверх на разъяренного мужчину. Он видел темную фигуру Заррота на фоне серого вечернего неба. Что-то подобное он где-то уже видел — темная голова на фоне неба и страшная опасность, чей-то распахнутый рот: — «где драконы-ы-ы-ы-ы…?» — потом удар… Взрыв кровавых осколок, чей-то крик: — «не-е-е-е-т!» Потом темнота… Он старался и никак не мог вспомнить, где…

— Заррот не-е-е-е-т! — Крик Айрин выдернул его из воспоминаний, он моргнул, — «где это я? А, меня все еще убивают…»

Во время этих слов Заррот тяжело дышал, морщился, удерживался от удара и наконец отбросил дракатона в сторону, раскрыл рот, с крепким, чистым рядом крупных зубов, запрокинул голову, захлопал себя по бокам и захохотал так весело, что взмокли ресницы.

Все вокруг тоже облегченно зазмеялись, у Лиззи запрыгал подбородок, и не хотела, а рассмеялась, так же как Заррот, сама не зная чему.

— Ребята, Айрин, — проговорил он наконец, с трудом сдерживая вырывающиеся раскаты смеха, — вы придурки… ха-ха… вы поверили…ха-ха, — он согнулся от смеха, пытаясь вытереть слезы с глаз, — как я вас…шутка! Эй смертник, не трясись, я пошутил!.. Ха-ха…Обосрался ведь! Айрин, иди, поменяй мутанту штаны! Видели, видели, он меня боялся до смерти…Ха-ха! Айрин, а ты прямо замечательная! Не сметь, не трогать, нет, нет, мой! — Он передразнил истерический крик Айрин, — Грудью бросаешься, ну зачем тебе этот хилый уродец!

Он схватил свой бокал, опрокинул в себя остатки зеленой жидкости. Крякнул:

— Ах, сильно! От этого напитка могут разойтись швы на черепе. М-м-м… — Он поманил пальцем Айрин, вскочившей и стоящей напротив него, загораживая своим телом все еще лежащего дракатона. — Эй, красотка! Подойди-ка ко мне. Надоело мне, пойдем, взломаем тебя, уж я то смогу преодолеть твои печати.

Он как межведь прыгнул на Айрин и впился в нее жадным поцелуем. Под хохот и одобрительные крики студентов взвалил ее себе на плечо и потащил в кусты. Та сопротивлялась, царапалась и даже пыталась его укусить.

Эссейл заметил, что у него вдруг затряслись руки. Он попробовал унять дрожь, но ничего не получалось, она становилась все сильнее. В нем словно все распалось на куски; голова казалась совершенно пустой и гудела, как будто кто-то барабанил по ней. Черная волна прошла через него, сметая все на ходу:

“Ее уносят! На нее напали! Его избранная!»

И без того бледное лицо приняло пепельный оттенок. Он легко вскочил на ноги. Все шокировано оглянулись, услышав, что глухое шипение заполнило поляну. Даже Заррот остановился. Только что лежавший без сил мутант шипел и неумолимо надвигался на него, угрожающе цедя какие-то ругательства на непонятном языке:

— Пр`хра апхр Аларианта ш`хаш…

Чешуя на его лице встала дыбом, он был неумолим и страшен. Глаза его заполнились оранжевым огнем. Одним прыжком он настиг Заррота, выдернул Айрин из его рук, поставил ее сзади себя и ударил огромного Заррота по лицу так, что мужчина отлетел в сторону, ударился об дерево и стек на землю. Мутант, что-то шипя, шатаясь, продолжал надвигаться.

— Сейчас он убьет его! Николя останови его! — Завизжала Мелинда. Непонятно было только, кого останавливать.

Заррот вскочил. Огромный, здоровый, сытый, он легко подскочил к стремительно теряющему силы мутанту, с диким криком опустил огромный кулак на голову дракатона. Что-то в нем крякнуло, мутант закатил глаза, упал на колени, Заррот крикнул, — «ух тебя, урод!» — пнул мутанта ногой… Завизжала Айрин…Дракатон вяло мотнув головой, с колен рухнул набок и, широко отмахнув другой рукой, откинул ее, словно хотел побольше захватить для себя истоптанной и мягкой земли. Пальцы крючковато согнулись и загребли землю еще и еще… Потом он несколько раз дернулся лежащий в судороге и стих.

— Огромное спасибо, Эссейл, за попытку помочь, но ты все же болван! Он же здоровее и сильнее тебя! — Она заставила себя улыбнуться, стараясь не показывать слезы.

Дракатон упрямо мочал, поджав губы. Весь день он пролежал без сознания, пропустил эпическую сцену — «взбешенная Айрин убивает хохочущего, улепетывающего Заррота». Наконец он очнулся. Он еще не до конца отошел от сокрушительного удара по голове, его весь день тошнило, не то, что ходить, сидеть не было сил, перед глазами с утомительным звоном плавали веселые разноцветные звездочки.

Айрин он волнения не могла перестать трястись. Дрожащими руками она опять и опять пыталась лечить дракатона. Его лицо было бледно синевато-зеленоватой бледностью, а зубы стиснуты. Айрин металась возле него,

— Ну хоть из ушей кровь больше не идет! Моргни, если слышишь меня, — с тревогой посмотрела, моргнул, — У тебя сотрясение похоже. Ну вот, опять температура поднялась! — Дала ему выпить воды. Дракатона опять вытошнило.

Подошел улыбающийся Заррот, облокотился о стенку телеги, на дне которой лежал Эссейл,

— Ну, очухался? Лежишь, болван? Лежи. — Повернулся к Айрин. — А ты кричала убил, убил! Вон, все с ним в порядке!

Помялся с виноватым лицом, улыбнулся:

— Ну извини, друг, погорячился, перепил я, вот и… Ну и ты тоже с кулаками на меня набросился, вот и… — С возмущением посмотрел на бледную Айрин, — мне тоже между прочим больно! — Показал большую царапину на ноге, — а меня никто не лечит!

— Иди, Зои попроси, — Айрин все еще сердилась на друга. — Идиот! Драконы, драконы, он только от смерти выкарабкался, а ты…

Эссейл нахмурился, перед глазами все кружилось, от дневного света больно резало в глазах, мутило: — «Драконы», — он задумался, будто проверял свой внутренний архив памяти, его взгляд расфокусировался.

Картинка возникла в его сознании всего на одно короткое мгновение, словно ему удалось на минутку заглянуть в окно, ведущее в другой мир.

Холмы и равнины сбегались к предгорьям, а предгорья тянулись к темным вершинам, отгораживающим широкие куски дальнего мира. Впереди виднелось ярко синее бескрайнее море. Красиво. Только через мгновение он осознал, что он видел эту картину сверху! Не с высокого балкона, нет, он летел!