Вечная зима (СИ) - Бархатов Андрей. Страница 177

Насыщенный мрак Тощего царя навеки въелся в южные земли. Уже ничто не очистит их от скверны. Ничто не вдохнет в них жизнь. Здешние леса насквозь пропитались чернотой, подавляя всякий источник света. Солнечные лучи не могли пробиться к земле даже через плотные тучи, частенько низвергающие черный дождь на исстрадавшуюся почву. А темень, сжимающаяся вокруг Аггея, не позволяла огню факела осветить что-то дальше носа. Днем видимость хоть и была лучше, чем ночью, но ненамного. Вне зависимости от времени суток Аггей постоянно спотыкался на ровном месте и бился лбом о торчащие ветви. Он полагал, что Тощий царь каким-то образом отыскал "Сосуд Кавас", откуда высвободил Эреба — сущность, олицетворяющую мрак. Поставив в приоритет осторожность, он продвигался уж очень медленно, даже учитывая его короткие привалы. О сне он забыл, так как уснуть в таком месте было совсем невозможно. Темнота пугала его, хотя он никогда её не страшился.

Только сдружившись с одиночеством, ему неожиданно пришлось с ним расстаться. Редко прерываемая тишина вздернулась от резкого визга. Послышался грохот, словно массивная туша прокатилась по земле. Мгновенный железный звон расстелился по лесу. Добравшись до источника этих звуков, Аггей затаился за деревом. Все поле перед его глазами было завалено трупами больных Черной напастью людей и нескольких, таких же больных, букентавров — существ с головой и торсом человека, насаженным на тело быка. "Пей, сколько посчитаешь нужным. Пей", — нежным голосом повторял сидящий на коленях незнакомец. Правой рукой он придерживал голову умирающего больного, а рассеченную левую держал над его приоткрытым ртом. Аггей приблизился к нему, когда больной муж скончался.

— Чистая кровь поддерживает их жизнь, — произнес незнакомец, перематывая рану. — Она не излечивает их, но я не могу отстранено наблюдать за их мучениями.

— Кто ты? — опасливо спросил Аггей, положив руку на рукоять меча.

— Меня зовут Демос, — он повернулся к Аггею. Кучерявые золотистые волосы, большие голубые глаза, не обремененное ни морщинами, ни шрамами бледное лицо, крохотный нос, заостренный подбородок. — Я помогаю народам этих испорченных земель обрести заслуженный покой.

— Интересное имя, — Аггей припомнил божество со схожим именем. — Помнится, так называли одно очень древнее божество, покровительствующее народам Элласа.

— Я им и являюсь, — Демос встал в полный рост и, гордо подняв голову, указал рукой на запад. — Я держу путь к логову Тощего царя, дабы раз и навсегда уничтожить остатки его дурных помыслов.

Аггей был возмущен, но виду не подал. Перед ним стоял живой бог, пускай и, согласно легендам, оставленный здесь себе подобными. Противиться его воле чревато неприятной битвой. А может он и не бог вовсе, а простой лжец? Аггей сомневался, однако проверять не желал. Он нарочито восхитился намерениями Демоса, лживо признавшись в том, что им двигают те же мотивы. Демос предложил объединиться силы, и Аггей конечно же согласился. "Какой же он идиот! — думал Аггей. — Да этот замок кладезь великой силы. Попав в верные руки, она может очень хорошо послужить мне, как правителю южных народов". Аггей определенно не позволит Демосу уничтожить замок. Дождавшись нужного момента, он просто убьет его, пускай это даже это убийство будет подлым и низким.

По пути Аггей вел себя скромно, вкратце рассказывая о своем правлении и изгнании. И тут прозвучал самый важный и нужный вопрос от Демоса: "Как вы одолели Тощего царя?". Тут-то Аггей покончил со скромность и старался произвести на Демоса самое лучшее впечатление, рассказывая о приписанных себе подвигах других воинов, в частности о его победе над витязем Талосом и о сраженного им в одиночку Тощего царя. Он бессовестно бахвалился своими несостоявшимися подвигами, а Демос молча выслушивал их, изредка кивая и сдержанно благодаря его за защиту южных народов. Сам он в то время сражался на захваченных тьмой территориях. Увлекшись рассказом, ни он, ни Аггей не заметили подкравшуюся сзади горгону. Мужи отпрыгнули в противоположные стороны. Горгона выглядела немощной. Её грозные глаза был залиты чернотой, вместо волос с головы свисали мертвые змеи, стальная чешуя размякла из-за постоянно вытекающей гнили, потрепанный хвост был точно кем-то обкусан. Горгона выбрала себе в противники Демоса, а на Аггея налетела горстка гарпий. Летали они неважно, но по-прежнему представляли опасность. Аггей метался меж деревьев, хитро сражая одну тварь за другой. Вскоре весь его клинок оброс вязкой слизью и намертво засел в подгнившей грудине очередной гарпии. Оставив оружие, Аггей безнадежно отбивался от постоянных налетов голыми руками. Гарпии царапали его лицо когтями, хватали его за ноги и руки, уверенно поднимая в воздух. Он брыкался, хватался за ветви, однако свора гарпий была сильнее. А Демос тем временем бился, да только не с одной горгоной, а тремя. Одной он отрубил голову, второй голой рукой вырвал из груди налитую слизью мышцу, которая некогда была сердцем. Третья горгона оглушила Демоса хвостом и, схватив за ногу, потащила за собой.

Возвысившись над лесом, Аггей ловко вывернулся и ударил гарпию по лицу. Претерпевая боль, он вырвал правую руку из когтистый лап и врезал двум другим тварям, держащих его за левую. Оставшиеся гарпии не удержали Аггея, и он полетел вниз, невольно продираясь сквозь засохшие ветви разной толщины. Коснувшись земли, он взревел от боли. "А вот это уже очень плохо, — подумал он, вытаскивая из живота черную ветвь. — Демосу, должно быть, ещё хуже". Перемотав рану тканями, Агггей избрал случайное направление и продолжил путь.

Измотанный безрезультатным путешествием Аггей кое-как плелся по тропе, внимательно глядя под ноги. Уловив краем глаза пронесшийся справа красноватый свет, похожий на светлячка, он подпрыгнул на месте и кинулся за ним, утопая в вязкой почве. Волшебный свет исходил от петлявшего меж ветвей пера феникса. Только Аггей коснулся его, как перо вспыхнуло яркими частицами, похожими на искры. Ослепленный Аггей попятился назад. "Ты украл мой свет! Украл свет!", — завопил разъяренный незнакомец и ударил "похитителя" кандалами. Аггей врезался в дерево. "Ты зачем это сделал?! Кто тебя просил?!", — мычал враг, гремя цепями. Всякое слово, вылетающее из вонючей пасти, давалось ему с большим трудом. Аггей уклонился от следующего удара, проскочил под руками и бросился наутек. Незнакомец бежал за ним. Затем к нему присоединился второй. И третий возник из ниоткуда. Аггей уже догадывался, что убежать ему не удастся. Наступающий на пяты муж запрыгнул ему на спину и свалил в кусты. Мягкий грунт просел под тяжестью тел. Аггей ударил нападавшего в живот и попытался встать, но не мог справиться с засасывающей его почвой. Другой муж истошно кричал и много брыкался, отчего он очень скоро ушел вниз. Подоспевшие мужи успели вытащить Аггей и затем сразу же вырубить его дубиной. Очнулся он в тростниковой хижине, привязанный к стулу. От его предплечья шли три грязных трубки, концы которых опускались в небольшой глиняный кувшин. Рядом, в окружении свежих трупов, сидел полуголый муж и ножом вскрывал выступившие на теле гнойники. Затем он жадно испил всю кровь из кувшина и поставил его на место. Его лицо несколько оживилось и порозовело. Видно, после смерти Тощего царя не все его прихвостни погибли, так как поддерживают свою жизнь кровью здоровых людей. "Он здесь! Здесь!", — прокричали снаружи. Двое мужей выбили дверь в хижину и набросились на третьего. Последний уклонился от меча одного и рассек ему спину. Второй замахнулся мечом и неожиданно замер. Его зрачки закатились за веки, тремор овладел всем телом. Затем последовала смерть. Выживший муж закрыл дверь на засов и проверил содержимое кувшина. Ещё не полный.

— Уже многие ушли, знаешь? Погибли от болезни. Это как вторая смерть. После гибели царя, мы вернулись после первой и ждем вторую. Страшно. Кровь помогает, но ненадолго. Отведи меня в чистые земли. Там много крови.