Завещание Якова Брюса (СИ) - Каблукова Екатерина. Страница 2

Понимая, что спорить бесполезно, Настя тяжело вздохнула и вышла. Кликнула Глашу и приказала подать костюм для охоты.

Сборы заняли больше времени, чем девушка рассчитывала. Проблемы вызвал прежде всего мужской костюм, в коем приказано было явиться всем дамам. У себя в имении Настя сызмальства ездила верхом, как мальчишки: по-мужски, без седла, зачастую и без узды, но и тогда ноги были прикрыты сарафаном.

Став старше, девушка пересела в дамское седло. Хотя до сих пор любила промчаться, как мальчишка, сжимая бока лошади обоими коленями. Но сейчас, разглядывая себя в зеркало, которое держала Глаша, Настя чувствовала себя будто бы раздетой: мужской костюм выставлял напоказ все то, что приличные девицы должны показывать лишь мужу. После фижм и пышных юбок камзол, хоть и прикрывавший бедра казался неприлично коротким, а сапоги, облегавшие стройные ноги — почти развратными.

Настя перевела взгляд на Глашу. Девка стояла, потупив глаза, но все равно видно было, что она не одобряет подобного срамного наряда. Сама фрейлина напоминала себе скорее отрока, коего родители решили вывеси в свет. Сходство усиливалось и из-за того, что волосы, обычно уложенные в замысловатую прическу теперь были просто закручены узлом на затылке, а концы выпущены на манер мужских причесок.

— Треуголку подай, — наконец вздохнула Настя, отворачиваясь от неугодного отражения.

Глаша, понимая, что хозяйка расстроена, поспешила подать шляпу. Надев, фрейлина еще раз взглянула в зеркало. Оттуда на нее смотрел щуплый мальчик с огромными серыми глазами.

Настя покачала головой, подхватила со стола перчатки и вышла во двор, где Петр уже прогуливал лошадь. Девушка вскочила в седло, подобрала поводья и направилась к зверинцу, за воротами которого на поляне были раскинуты белоснежные охотничьи шатры. Вокруг них уже собралась толпа придворных, ожидающих императрицу.

Подъехав, Настя спешилась, отдала лошадь мгновенно подскочившему лакею и направилась в толпу. Если раньше девушка считала свой камзол, расшитый райскими птицами очень пестрым, то сейчас Настя поняла, что её наряд более чем скромен. На охоту все одевались даже роскошнее, чем на бал.

И мужчины, и женщины были облачены в камзолы, поражавшие своей вышивкой и россыпью драгоценных камней на обшлагах. Некоторый из придворных, не пожелавшие спешиться, гарцевали на своих лошадях, попоны которых были так же вышиты в цвет камзолов, а оголовья украшены, точно животные собрались на бал.

— Настасья, вот ты где! — фрейлины императрицы подлетели к подруге.

— Мы уж гадали, куда вчера подевалась! — с укором произнесла Варя.

— Пропала, и нам не сказала, — вторила ей Даша.

Лизетта только неодобрительно покачала головой, смотря поверх голов куда-то в толпу.

— Лиз, ты кого ищешь? — спросила Настя, уже предугадывая ответ.

Девушки захихикали, а сама фрейлина гневно посмотрела на них.

— Амур у нее. — язвительно произнесла Варя. — С таинственным незнакомцем…

— Он Лизке нашей цветы прислал и свидание назначил…

— Дуры вы и завистницы! — огрызнулась фрейлина, все еще пытаясь отыскать среди придворных щеголей своего поклонника.

Дело осложнялось тем, что, следуя приказу императрицы, все дамы были так же одеты в мужские костюмы. Настя отметила, что зачастую, костюмы дам были даже скромнее, а кружева манжет не столь пышными.

Лишь военные чины были одеты в мундиры, согласно уставу.

Странно, но Григория среди них видно не было. Впрочем, не было так же и никого из преображенцев, хотя офицеры остальных полков то и дело мелькали межу разодетыми придворным.

Девушка заметила Левшина, гарцующего на своем тонконогом скакуне, и невольно перевела взгляд на Дарью. Та кусала губы и делала вид, что увлечена вышивкой на царском шатре.

Увлеченная переживаниями подруги, Настя не сразу заметила, что вокруг стало тихо. Лишь гончие поскуливали, правда очень тонко, словно испугавшись чего-то.

Обернувшись, девушка увидела, что на поляну выходит с десяток огромных волков.

«Преображденцы!» — мелькнуло в голове у фрейлины, покуда она рассматривала этих могучих зверей, словно нарочно замерших посередине поляны. Впрочем, скорее всего, замерли они действительно нарочно: чтобы все смогли оценить их мощь и силу.

Настя внимательно рассматривала волков, все еще надеясь найти промеж них рыжеватого зверя. Его не было. Сердце вновь забилось сильнее от беспокойства. Девушка заозиралась, решив, что просто не приметила Белова. Но жених так и не объявился, зато в толпе она увидела обоих братьев Долгоруких, младший из которых был весьма мрачен. Насте он показался даже бледнее, чем обычно. Впрочем, возможно дело было в ночной карточной игре или же плотских утехах.

Рога затрубили, и в воротах показалась императрица. Сама государыня ехала на белоснежном скакуне в седле, усыпанном рубинами и изумрудами. По правую руку от нее в алом черкесе находился Рассумовкий. А чуть позади — особо приближенные царедворцы. Среди них Настя заметила и графа Шувалова.

Начальник Тайной канцелярии зачем-то очень внимательно рассматривал преображенцев и хмурился. Почувствовав взгляд Насти, граф слегка прищурил глаза, но подъезжать не стал, ограничившись легким кивком. Девушка кивнула в ответ.

— А, Анастасия Платоновна! — императрица поманила девушку к себе, и внимательно осмотрела. — надо сказать, мужское платье вам к лицу! Будь вы и вправду мужчиной, я бы никогда не упустила такого молодца!

— А я бы не упустила такой девицы, как вы, ваше величество! — повинуясь наитию ответила Настя.

— Так не упускай, хотя бы из виду, — Елисавета Петровна довольно улыбнулась и повернулась к нахмурившемуся Рассумовскому. — Ну что, Алексей Григорьевич, командуй, ты же мой фельд-егерь! Да Збышеву из виду не упускай!

— Как прикажете, ваше величество, — поклонился тот, снимая с пояса охотничий рог, инкрустированный золотом.

Протрубив сигнал сбора, Рассумовский направил своего жеребца к егерям, давая указания. Это стало началом всеобщей суеты. Лай собак, ржание лошадей, громкие крики людей, подзывавших слуг. Один из коней в алой, расшитой сапфирами и жемчугом попоне, напуганный шумом, поднялся на дыбы, истошно замолотив ногами по воздуху. К нему подскочили несколько слуг, пытаясь усмирить, но жеребец раскидал всех и радостно умчался куда-то.

Тем временем Насте подвели лошадь, девушка едва успела вскочить в седло, когда был подан второй сигнал, потонувший в лае собак. Даже не дожидаясь окончания, Елисавета Петровна пришпорила своего скакуна, заставляя сорваться с места в карьер. С гиканьем за ней устремились остальные. Охота началась.

Царская забава мало напоминала ту охоту, которая устраивалась соседями Насти. Те обычно выезжали по утру, одевались гораздо скромнее, а главное, не мчались по лесу, сломя голову, сопровождаемые гончими. Но и дичь на этот раз была необычной.

Настя скакала сразу за государыней. Девушка порывалась уйти в сторону, предоставив дорогу более опытным всадникам, но каждый раз её окружали егеря, точно препятствуя побегу.

Внезапно по лесу пронесся протяжный волчий вой, за ним последовал еще один, собаки заскулили. Лошади шарахнулись в разные стороны, и всадники с трудом справлялись с разгоряченными животными.

— Преображенцы след взяли! — закричал Рассумовский. — Вперед!

Кто-то из придворных последовал приказу и врезался в егерей, создав полнейшую неразбериху. Пользуясь этим, Настя развернула кобылу, уводя ее в сторону от разряженной толпы. Скрывшись за кустами, девушка перевела лошадь на шаг и огляделась.

Место показалось смутно знакомым, словно Настя бывала здесь раньше. Пытаясь вспомнить, где могла видеть подобный лес, она чуть не пропустила момент, когда лошадь вдруг заржала, резко шарахнулась в сторону и попыталась понести.

Девушке стоило огромного труда удержать кобылу. Подчиняясь твердой руке, лошадь все равно нервно переступала с ноги на ногу и испуганно фыркала.

Спешившись, Настя привязала животное к ближайшему дереву и направилась в чащу, ведомая каким-то внутренним чувством. Уже подходя к видневшейся между деревьями поляне, девушка понимала, что увидит, и тем не менее шла вперед все быстрее и быстрее.