Жёлтая магнолия (СИ) - Зелинская Ляна. Страница 46

Ему нужно думать о расследовании, но он был настолько сбит с толку, что лишь когда монна Росси остановила его у двери, насмешливо напомнив, что не в таком виде надо идти к стекольщикам, лишь тогда он понял, что не знает, как ему вести себя с ней.

Доверять? Прислушиваться к её советам?

И что дальше?

Чем дольше времени он проводит с ней, тем больше у него вопросов, тем сложнее становится…

— Ужин на двоих? Хм… Давно ли ты стал таким терпимым к цверрам? — раздался позади вкрадчивый голос Лоренцо и бесцеремонно выдернул Райнере из его размышлений.

Брат красноречиво окинув взглядом стол, махнул слуге, чтобы тот налил ему вина.

— Не ты ли просил меня именно об этом? Чтобы две недели она ходила за мной неотступно… Чтобы жила здесь… И просил сделать так, чтобы она не сбежала? Так чем ты недоволен? — раздражённо ответил Райнере — не любил, когда кто-то обрывает его раздумья вот так.

— Вижу, ты выполняешь мою просьбу с небывалым усердием, — произнёс Лоренцо с явной издёвкой, отпил из бокала и махнул слуге, чтобы тот ушёл. — Как продвигается расследование? Какие мысли?

— Я тебе всё уже рассказал. Надеюсь, завтра мы найдём доктора, и останется только один вопрос — зачем он всё это делал. Так что, услуги гадалки нам дальше не понадобятся, — ответил Райнере, глядя на часы и собираясь покинуть террасу.

Разговор с Лоренцо по поводу расследования у него состоялся сразу, как только они вернулись с острова Мурано. И Райнере рассказал брату основные моменты, которые ему удалось выяснить, опустив кое-какие детали: обморок монны Росси и тьму, которую она видела. Не стоит давать брату пищу для глупых гипотез. Но видимо у Лоренцо сегодня случился очередной приступ подозрительности, когда повсюду ему мерещились демонические тени врагов и заговоры. В такие моменты он по нескольку раз перепроверял слова и действия окружающих, доводя всех до белого каления.

— Ты куда-то торопишься? — Лоренцо протянул бокал и ему. — Потому что я хотел обсудить с тобой одно очень важное дело. И кстати, я оплатил две недели услуг гадалки, так что не выставляй её из дому завтра, она мне ещё понадобится.

— Понадобится? Это ещё зачем? — спросил Райнере остановившись и беря бокал.

Тон, которым Лоренцо это произнёс, не предвещал ничего хорошего.

— У меня только что был Альбериго Ногарола. Неожиданно, да? Приходил с предложением. С весьма интересным предложением, — Лоренцо поставил бокал и, заложив руки за спину, подошёл к краю террасы. — Я сначала его выставил, но обдумав предложение, пришёл к выводу, что в нём есть рациональное зерно. И может быть даже его стоит принять.

— Что за предложение?

— Альбериго Ногарола предложил мне поддержать его кандидатуру на выборах дожа.

— Смелый ход. Но очевидно, что не за просто так? — усмехнулся Райнере. — И что он предложил взамен? Заложить свою душу дьяволу?

— Он предложил объединить наши дома путём выгодного для обеих сторон брака, — ответил Лоренцо глядя на тёмный город.

— Брака?! Ты что, решил жениться на одной из Ногарола? — удивлённо воскликнул Райнере, взял бутылку и налил себе вина. — Я даже предположить не мог, что ты будешь такое обдумывать!

— Я — нет. Ты же знаешь, что я не могу продолжить род Скалигеров. Во всяком случае, с одной из Ногарола уж точно. А раз так, то зачем женитьба? Но вот ты можешь. И я думаю, пришло время нам это обсудить, — Лоренцо обернулся и посмотрел на Райнере. — Что ты думаешь о Беатриче Ногарола?

— Что? — левая бровь Райнере взметнулась вверх. — Ты хочешь женить меня на жёлчной старой деве?! Ты спятил?!

— Нет, ты верно думаешь о средней сестре — Беттине Ногарола. Она, слава богу, ушла в монастырь ещё десять лет назад. А я говорю о Беатриче — это самая младшая дочь Умберты Ногарола. Когда ты уезжал на материк, она была ещё ребёнком. А сейчас это первая красавица Альбиции. Настоящая альбицийская жемчужина и вертит своим братом, как хочет, кстати. Со стороны Ногарола это очень щедрый шаг. И он готов обсудить её о-о-чень приличное приданое в обмен на наши голоса. Я бы даже сказал приличное до неприличия, — усмехнулся Лоренцо.

— Так значит, он станет дожем, и мы породнимся? — Райнере изменился в лице. — А что на это предательство скажут остальные семьи и наши союзники? Что скажет Чезаре делла Бьянко? Он никогда нас в этом не поддержит, что бы ты ему не посулил.

— Ногарола хочет, чтобы мы пожертвовали дружбой с домом делла Бьянко. Ты же знаешь, как он ненавидит Чезаре. Ты помнишь историю Альбериго и Моники делла Бьянко? Хотя, тогда ты был ещё мал и занят своими рисунками. Моника погибла, а Альбериго, оказывается, этого до сих пор не забыл. И вот он решил, что сейчас настало подходящее время поквитаться со стариком за свою первую любовь. А мы можем остаться в выигрыше, — пожал плечами Лоренцо. — Их дом уже настолько слаб, что это не будет иметь значения. Альбериго предложил разделить их влияние между нами. Альбиция стоит на семи островах. Что же — будет стоять на шести…

— …или пойдёт ко дну, — усмехнулся Райнере. — Странно, что ты веришь в древнюю кровь, и не веришь в древнюю легенду о том, что Альбиция стоит на семи островах, каждый из которых принадлежит светлейшему дому, и утонет, если, это изменится.

— В легенды нужно верить избирательно, кариссимо, — криво усмехнулся Лоренцо. — В городе растёт недовольство. Видишь и маэстро Позитано переметнулся на сторону Ногарола. Альбериго мне угрожал и это меня беспокоит. У него что-то есть против нас. И что-то весьма существенное. Но если мы поддержим Ногарола… И если ты и Беатриче поженитесь… Может пора, наконец, объединить наши семьи… Ты же не забыл, что интересы нашего дома превыше всего?

— И вы с Ногарола решили, что моя женитьба разом всё исправит? — прищурился Райнере, глядя на брата.

— Но ты же понимаешь, что пришло время решать, что делать дальше с родом Скалигеров. Или ты хочешь, чтобы всё это, — Лоренцо обвёл руками кабинет, — однажды перешло в руки недалёкого внука тёти Перуджио? Дому нужен наследник, и если я не могу продолжить наш род, значит это должен сделать ты.

— Но не таким же образом! Разве история нашей матери ничему тебя не научила? Ты собираешься повторить её ошибку? Лоренцо, кто бы мог подумать?! Я и ещё одна из дома Ногарола? — зло спросил Райно. — И мне её тоже вести к зеркалу, как Веронику? И почему она? То есть я не ошибся, ты всерьёз веришь во всю эту глупую легенду о древней крови и в предсказание старой цверры? Только в прошлый раз это хотели сделать наша мать и старая ведьма Умберта Ногарола, а в этот раз ты и Альбериго Ногарола? Я ушам своим не верю!

— Дело не в предсказании какой-то там гадалки! — отмахнулся Лоренцо. — В этот раз всё будет по-другому. В этот раз не женщины будут решать, что нам делать и как. Мы подпишем соглашение между домами. К чёрту зеркала! Это будет экономический союз. И мы будем держать всё в тайне, до самого объявления брака. А то, что Альбериго этим самым сможет отомстить делла Бьянко за свою первую любовь, ну так и пусть. Нас это никак не касается.

— С чего ты вдруг поверил Ногарола — этому Альбицийскому Волку? Экономический союз? Отомстить за первую любовь? Лоренцо, да ты что, поглупел? Альбериго Ногарола твоими руками просто хочет уничтожить нас, поссорив с Чезаре делла Бьянко! Он всегда этого хотел — отправить его на тот свет и прибрать к рукам его остров! Он уничтожит сначала их, нашими руками, а потом и нас, когда мы ослабеем! А потом станет дожем. Как ты можешь быть так слеп?! Ты совсем размяк, Лоренцо, что ему поверил! И кому? Альбериго Ногарола? Альбицийский волк всё ещё тоскует по Монике делла Бьянко? Да им же было по восемнадцать лет! Ренцо! Ну ты же не так глуп! Думаешь, он всё ещё скорбит по своей первой любви?

— Ну, ты же скорбишь.

— Я? И с чего ты это взял? — Райнере прищурился, впившись в брата холодным взглядом.

— Видел, как ты рисуешь.

Райнере плеснул себе вина, выпил, не торопясь отвечать Лоренцо, а затем обернулся и спросил, снова внимательно вглядываясь в его лицо: