Сказания Фелидии. Воины павшего феникса (СИ) - Маркелова Марина. Страница 23

Римальд поднес бумагу к огню и принялся читать, долго, боясь ошибиться.

Аллер внимательно следил за своим начальником, надеялся разгадать, что за смысл изложен в письме. Но разгадать что-нибудь в Римальде оказалось не возможно, его лицо оставалось бесстрастным. Наконец он отложил бумагу и обернулся к Аллеру и Солону. Взгляд был тяжелее свинца, губы плотно сжаты, глаза прищурены. С секунду он раздумывал, затем поднялся и в один широкий шаг оказался перед Аллером.

— Труби подъем, — резко приказал он, — чтобы через пять минут весь отряд был выстроен. Шевелись, Аллер! Или ты оглох?!

Аллер не оглох и даже не растерялся. Он метнулся из шатра, остановился у входа и, лишь мельком охватив взглядом лагерь. «Крылатый» еще отдыхал, не ведая, что скоро от спокойного сна останется лишь воспоминание. Аллер схватился за пояс. Там, рядом с мечом, висел горн — окованный медью, превращенный мастером в инструмент, рог горного козла. Он передавался из рук в руки вместе с постом стража лагеря. Аллер никогда прежде не трубил и не представлял, что это за ощущение. Он стиснул рог, поднес его к губам и, не прикрывая глаз, гордо вскинув голову и выпятив грудь, дунул изо всех сил.

Казалось, что весь мир сотрясся. Чистый, тяжелый звук вырвался из воронки и, растекаясь, накрыл лагерь, деревню, холмы, небо… Аллер вдохнул глубоко и снова выпустил воздух. Душа рванулась вон, лопнули сдерживающие ее цепи, упали и разбились оковы.

Протрубив в третий раз, Аллер ощутил слабость, но не бессилие. Неоправданная радость и наивное восхищение: то, что знакомо человеку в детстве, но что бесследно исчезает с возрастом.

Но восторгам отвелось не слишком много времени. Из шатров высыпали воины. Лохматые, наспех собранные, в смятой одежде, но при оружии, они спешили к маленькой площадке в центре лагеря. Уже через минуты после третьего сигнала на площадке появился, хоть и разноперый, но ровный строй. Сам Аллер встал во втором ряду и вместе со всеми, когда перед строем появился Римальд, замер, вскинув подбородок, приветствуя Главу отряда.

— Воины! — громко выкрикнул Римальд, и жесткий, упругий тон его голоса не предвещал хороших вестей. — Всадники «Крылатого», только что я получил письмо от самого Верховного Главнокомандующего Армией с приказом срочно оставить наш лагерь и скакать к месту назначения. Нам приказывают немедленно отправляться к Аборну. Судьба всей страны решается нынче под стенами столицы. Верховный Главнокомандующий говорит о переменах, возможно тяжелых и жестоких, а наши силы нужны для сокрушения тех, кто будет противиться этим перемена. Нас ничего не остановит, не смутит, не обманет. Вместе мы сокрушим любого врага, кем бы он ни оказался. Докажем, что нельзя на наших одеждах серебрятся крылья! Вперед, на Аборн!

— На Аборн! — отозвался восторженный хор голосов.

Крикнул каждый воин, все как один вскинули к небу руки с крепко сжатыми кулаками. Никто не знал зачем, никто не задумывался, почему…

В одно мгновение строй превратился в пчелиный улей — воины разбежались, торопливо принялись собираться в путь. Сворачивались шатры, собирались обозы, выводились и готовились к долгой, изнурительной скачке кони. Всадники крепили к седлам оружие, вскакивали верхом. Воины готовились в поход…

Теперь Аллер не выделялся. Приказ вернул ему несокрушимый воинский дух. Его Кайз, нетерпеливый, своенравный, требовательно ржал и мотал мордой, скалил длинные зубы, требуя действий. Аллер застегнул под круглым брюхом коня ремень, перебросил узду через шею. Ночное дежурство подарило ему преимущество во времени — он собрался быстрее других и оставил несколько лишних минут, чтобы подумать.

О чем? Об Аборне. О том, что могло случиться? Имеют ли отношение к стягиванию войск распри в Совете? И, какой тогда враг грозит Фелидии прямо у стен столицы? Какие перемены ждут страну? И, главное, как там Эльда?

Волнение кольнуло Аллера, но он не позволил ему развиваться. В Аборне остался Линвард, а он не бросит Эльду в беде. И потом, подземелья Аборна — всегда надежная защита для всех жителей. Находясь вдали, Аллер все равно бы ничего не смог поделать, а значит, должен был набраться терпения. Еще немного и он сможет во всем разобраться.

Аллер быстро вставил ногу в стремя и оседлал Кайза.

Отряд собрался в бурлящую, шевелящуюся массу. Воины в синей форме, развевающиеся в потоках утреннего ветра плащи, яростно блистающие на солнце доспехи: наплечники, напульсники, шлемы. Разномастные кони в намордниках, в круглых отверстиях которых блистали самоцветами звериные глаза, сильные, изящные, красивые, быстроногие. Они цокали копытами по камням, ржали, вставали на дыбы, чувствуя скорую скачку.

Аллер поневоле залюбовался этим зрелищем. Гордость расперла его грудь. Он был частью этой грандиозной мощи, единицей в полусотне. Звеном в крепкой цепи. А ведь отряд — это еще не вся конница. Таких конных отрядов у Фелидии десять, и это только легкая конница. Существует еще и тяжелая — смертоносная лавина всадников, сметающая на своем пути все: и живое, и мертвое.

Аллер пришпорил Кайза, конь растопырил ноздри, фыркнул пухлыми, темными губами и покорно влился в общую массу, во главе которой уже появился Римальд. Его белая кобыла никак не хотела стоять смирно. Крепкая рука Римальда сдерживала непокорный нрав кобылы, он уверенно держался в седле и, вместе с тем, внимательно следил за своими людьми. Он видел, как завершаются последние сборы, как в хвост выстраиваются обозы и, повелительно подняв к небу руку, громко, чтобы услышал каждый, скомандовал:

— Колонна по трое, галопом, вперед.

Кобыла пронзительно заржала, развернулась и, со всей силой, которая хранилась в ее теле, рванулась с места. Через половину Фелидии, к Аборну…

Эпизод 3

Солон не соврал и не преувеличил. На тот момент, когда он по приказу своего Главы оставил Аборн, столица медленно лишалась благоразумия.

Все началось в тот вечер, когда Маниус бесследно исчез. Стражи города обыскали весь Аборн, перевернули его кверху дном, но не нашли никаких признаков пребывания ни Маниуса, ни его семьи. Только личная дворцовая прислуга что-то лепетала о том, что за несколько дней до смерти Данасия, супруга Маниуса отбыла в западные земли Фелидии под надежной охраной личных воинов. Оставшиеся члены Совета Семерых, решив, что риск отныне оправданнее бездействия, отсрочили выборы в Совет Семерых и сосредоточили свое внимание на беглеце. Итогом всех этих раздумий стал приказ об отстранении Маниуса от власти и, как предателя Фелидии, его аресте.

Гонцу из числа Стражей города, вручили переписанный документ с поручением доставить его в руки Верховному Главнокомандующему Армии, однако ответ пришел намного раньше, чем только могли предположить советники…

Кайзал стоял у окна и смотрел на город. Благодаря стремительным и непредсказуемым событиям двух последних дней, он стал Главой Совета, временным, конечно, но никто и никогда за всю историю существования Совета, не оставался таковым на столь долгое время.

От ожидаемого гонца зависело слишком многое. Все понимали, что раз Маниус осмелился выступить против всей страны, значит, он имел за спиной сильных союзников.

Но сколько их и насколько они отчаянны? Как много сил осталось у Совета Семерых, чтобы бороться за свое существование? Пока что, они держались и даже стояли уверенно. Но и Маниус еще не подал голоса.

А пока простой люд, далекий от властных распрей, нуждался в ответе. И Совет приготовил его.

Кайзал видел, во что превратилась дворцовая площадь после объявления, что в этот час будет зачитано обращение Совета к народу. Площадь гудела, казалось, что ее покрыл ковер из живых человеческих голов.

Наконец перед толпой замаячила ярко-красная мантия глашатаго Совета. Он встал на помост, вздохнул, пожевал, разминаясь, губами, развернул перед глазами бумагу и, набрав полную грудь воздуха, начал читать:

— Аборн! Обращается в этот нелегкий для нашей страны миг к вам Великоий Совет Семерых. Не успел прах Данасия остыть в земле, а душа найти приют в загробном мире, как все, все, что делал наш Глава, оказалось предано самым подлым образом. Маниус, бывший член Совета Семерых осмелился оскорбить власть Совета и отвернуться от божественных заветов! Все, чего хочет этот изменник — заполучить власть. Мы не пошли на это, мы приказали арестовать изменника, однако он, как последний трус, бежал прочь. Пока что Маниус не найден, однако доблестные защитники Фелидии прикладывают все усилия, чтобы избавить честный мир нашей страны от предателя. Нам же, пока Маниус не окажется за решеткой, предстоит непростое испытание — пойти против Великих Законов. Не по своей прихоти — по воле судьбы. Пока Фелидия не будет избавлена от смутьяна, Совет будет состоять из пятерых, не однократно доказывающих свою верность нашей стране. Возглавлять этот временный Совет будет Кайзал. Это преступление против Богов, но они понимают — это лишь необходимость, и как только все наладится, Совет изберет недостающих членов и выберет законного Главу.