Северный волк (СИ) - Булгакова Ольга Анатольевна. Страница 52

Ты прав. На твоем месте я тоже не верила бы себе. Я и насвоем себе почти не верю.

Я тебе верю, - медленно, отчетливо выговаривая каждоеслово, ответил он. Словно заставлял себя говорить со мной. - Я просто постепенно начинаю понимать, каким заклятием воспользовался Серпинар. И… пожалуй, никогда в жизни я не был так зол.

Я робко спросила о заклятии. Он холодно бросил

“Запрещенное волшебство”, коротко извинился и ушел вниз. Стоя в коридоре, слышала, как он вошел в тренировочную, как выкрикивал заклинания, как трещали, разлетаясь на куски, деревянные чурки, служившие нам мишенями. Спрятав лицо в

ладонях, тихо плакала. Я знала, весь этот гнев, вся разрушительная энергия предназначались мне.

По мнению Эдвина, я его предала. Стала изменницей, выдавшей врагу родовые заклятия Миньеров. Отступницей, по сути, отдавшей Серпинару ключи от дома виконта.

Предательницей, приговорившей Эдвина к пыткам и смерти.

Перед ужином, когда кобола передала просьбу хозяина спуститься в столовую, Эдвин изрядно удивил меня. Не внешней сдержанностью, скрывающей бушующий расплавленным металлом дар. Я знала, что он не сможет успокоиться за прошедший час, а новая встреча со мной только разозлит мага еще больше.

Виконт изумил не подчеркнутой вежливостью и галантностью, особенным вниманием к этикету, будто мы соблюдали придворный церемониал на официальном приеме.

Я тоже становилась исключительно учтивой после ссор.

Он поразил тем, что не оправдал ожиданий.

Эдвин стоял у еще не накрытого стола, касаясь пальцами белой скатерти. Ровная спина, развернутые плечи, кажущаяся траурной черная мантия с броской эмблемой Ордена. Я боялась увидеть на родном лице злобу, а потому предпочитала рассматривать яркую вышивку на груди артефактора и не решалась заговорить первой.

Он старался не смотреть в мою сторону, осторожно подбирал слова, а голос дрожал от напряжения. Сперва я ждала скупой просьбы как можно скорей собрать вещи и уйти. Человека, способного выболтать все, совершенно все, Эдвину следовало держать от себя подальше. Это было логично. Предсказуемо.

Правильно.

Мое предательство, утрата доверия с его стороны подразумевали именно это.

Но Эдвин вежливо попросил меня подойти ближе и широким жестом предложил рассмотреть разложенную на столе карту королевства.

Ты знаешь, что места нонраффиен принято обозначатьбелыми пятнами, а источники – синими звездами, - нарочито спокойно сказал Эдвин. - Эта карта старая, поэтому источники помечены эльфийскими рунами. Цифры рядом с отметками число магов, необходимых для того, чтобы удерживать силу источника под контролем. Мы находимся вот здесь, - его палец коснулся карты недалеко от извилистой линии реки. Кратчайший путь к Северной гавани, - палец скользнул к изображению корабля на побережье, - проходит мимо источника в холмах. Видишь этот? С цифрой пять?

Но недалеко расположены еще три источника, - осторожнозаметила я. - Ноль и два раза по два.

Верно, - сухо бросил Эдвин. - Они слишком слабы, чтобыуничтожить карту даров.

О, - вполголоса ответила я, не настаивая на объяснениях.

Поднять глаза на виконта все еще не отваживалась, рассматривала аккуратно прорисованный чернильный корабль. - Я рассчитал, какие амулеты понадобятся, чтобы наших сил хватило на обуздание источника, - не отрывая пальца от пятерки, не поворачиваясь ко мне, холодно сообщил Эдвин. - Чтобы наших сил хватило? - сделав ударение на “наших”, уточнила я.

Сердце замерло от предвкушения, дыхание перехватило. Казалось, время остановилось, продлевая мучительные мгновения ожидания. Я мечтала услышать, что он никогда не сомневался во мне. Что верит и доверяет. Желала, чтобы он простил и попросил прощения. Но он ответил коротко и четко, разрушая на корню мои иллюзии и надежды.

Мне не справиться одному.

Я подавила слезы. Несколько раз коротко кивнула, показывая понимание и согласие.

Что будет потом? - мой голос прозвучал поразительноспокойно. Словно не было переживаний, душевных терзаний и разрывающегося на куски сердца.

Мы уедем в Кирлон.

Ответ, холодный и равнодушный, не оставлял сомнений.

Уедем мы вместе, но все же порознь.

Горечь уступила ожесточенности, боль ушла, предоставив место здоровой злости. Пусть. Если он разлюбил, если решил так, пусть. Переживу.

Я не стану навязываться, не стану шантажировать беременностью. Я взрослая, сильная, способная и самодостаточная. Справлюсь.

Я справлюсь!

Впервые с начала разговора подняла глаза на виконта Миньера. Внешне он был непроницаемо спокоен. Почемуто напоминал северного бога с древней картины, не доставало только серебряного венца на высоком челе и темных доспехов с сияющими рисунками. Черные волосы обрамляли овальное лицо, оттеняли бледную кожу. Голубизна глаз показалась пронзительной и неестественно льдистой, когда он повернулся ко мне.

— Потом мы уедем в Кирлон, - зачем-то повторил он. - Разумеется, - ответила я. - Это хорошее, правильное решение.

Голос не дрожал, слушался, звучал мелодично. На губах красовалась легкая полуулыбка, подобную часто приходилось носить во дворце. Вот уж не думала, что рядом с Эдвином придется о ней вспомнить. Лживое в своей покорности и мнимом согласии с собеседником искривление губ бесило неуместностью, но виконт не замечал безжизненности маски.

Даже казалось, он рад моей покладистости.

Отчего бы ему не радоваться? Я ведь не отказалась выполнить возложенные на меня обязанности. Не отказалась пойти к источнику и поучаствовать в уничтожении карты даров. Я ведь попрежнему позволяла себя использовать. Потом, когда сполна отплачу виконту за гостеприимство и защиту, меня выбросят. В относительно безопасном Кирлоне. Но все же выбросят. Пара показательных ссор во время плавания, несколько жестоких обид, выматывающее последние силы молчание и заключительные слова “Тебе без меня будет лучше. Жаль, что любовь угасла. Мне нечего тебе предложить”. Банальная и бесславная кончина того волшебства, что было между нами.

Это будущее представлялось так четко, словно уже стало настоящим. Ледяная стена отчужденности, выросшая между нами, казалась такой толстой, что я не узнавала человека, стоящего по другую сторону.

Думаю, ты не станешь возражать, - Эдвин придерживалсяделового тона. Таким говорят с вынужденными союзниками, осторожно, но твердо давая понять, что сближение нежелательно. - Считаю, будет правильным отправиться к источнику завтра. Погода скверная. Твой резерв еще не восстановился. И я немного растратил накопленные силы. Вспомнился треск деревянных чурок в подвале. Хорошо, что для его ярости нашлась отдушина, выход.

Под проливным дождем идти не хочется. Переждем, -покладисто ответила я.

Рад, что мы пришли к соглашению, - учтивая улыбкаизогнула его губы, легкий кивок, чопорный поклон. Вежливость. Как ужасающе быстро место в наших отношениях осталось только ей.

За ужином, когда краткое, сухое и безжизненное, словно древесная труха, обсуждение пути к гавани закончилось, Эдвин удивил меня вновь. Я думала, он замолчит, оправдываясь трапезой. Рассчитывала, что он вскоре попрощается, сославшись на необходимость сделать еще несколько амулетов. Запасов резерва у него оставалось достаточно, а желание основательно подготовиться к опасной вылазке было скорей похвальным, чем предосудительным. Однако виконт не только не воспользовался предлогом, но и постарался продлить разговор.

Эдвин говорил об источниках. Рассказывая об эльфах, укрощавших стихийную магию, чтобы направлять ее на создание удивительных артефактов, старался вовлекать меня в беседу. Но я оказалась не в силах концентрироваться на словах, изредка отвечала общими фразами, слушала красивый низкий голос Эдвина и всматривалась в дар. Он изменялся, постепенно растрачивал стальной блеск, искры и гневные всполохи сменялись мягким золотистым сиянием. Эдвин мало-помалу успокаивался, и я считала причиной собственное смирение и обещание помочь вопреки ссорам.