Право на возвращение (СИ) - Крутских Константин Валентинович. Страница 31

Вот и я теперь самостоятельно открыла этот закон, вспомнив бога, в которого никогда не верила. Только у меня почему-то все поменялось местами. Погибла не я, хотя именно меня зовут Юрате, а вот туземная деревня сметена с лица земли. Впрочем, с той русалочкой у меня нет ничего общего, кроме имени. Она лишь бездеятельная жертва любви, а у меня до сих пор не пропало желание бороться.

Дальше помню, что тащилась по берегу, еле переставляя ноги, и, чтобы не сойти с ума, напевала свою любимую грустную песню Ярека Ногавицы "Завтра в пять утра"(*). Ну, ту, где говорится о том, что его расстреляют, а она останется. Классная песня, правда?

(* Яромир Ногавица (р. 1953) — ведущий чешский бард, известный помимо собственных песен, переводами В. Высоцкого и Б. Окуджавы. В 2018 г. был награжден российской медалью Пушкина за укрепление дружбы и сотрудничества между народами. Упомянутая песня была написана к спектаклю по книге В. Распутина "Живи и помни". — Прим. авт.)

Вот, собственно, что такое человек. Их всех уже давным-давно нет с нами, а песни звучат, и книги читаются, и скульптуры стоят, и все прочее. Ничего такого нам, роботам, создать не под силу. И, наверное, в этом было главное преимущество людей. Как странно, что об этом, по-моему, не задумывались фантасты. Каких только отличий не пытались найти. Сначала вообще думали, что машина не сможет самостоятельно мыслить, потом — что нам будут недоступны эмоции. Наконец, простые телесные ощущения. Как бы не так! В наших мыслительных способностях люди убедились за много лет до моего рождения. Эмоций у нас тоже хоть отбавляй. Ну а телесные ощущения… Уж мне ли о них не знать!

Ну, так вот, оказалось, что роботы не уступают людям почти ни в чем. Кроме этой способности — создавать то, что переживает тебя, при этом сохраняя твою душу. Конечно, роботы могут конструировать себе подобных, но это уже другие индивиды, имеющие со своими создателями очень мало общего, как и человеческие дети. Могут и отливать памятники по фотографиям. Но создавать что-то оригинальное, то, в чем живет твоя, и только твоя душа — это нам не под силу. Что доказывает, кстати, и неудавшаяся сценическая карьера Варьки.

И теперь, после знакомства с этой деревней живых людей, исчезнувшей у меня на глазах, мне влезла в голову странная мысль. Я думала, что людей давно нет на поверхности планеты, а они только что были, теперь их опять нет, очень многих, по крайней мере. Все это не укладывалось в голове. А что, если я сама не та, кем себя считаю? Вдруг я живая девочка, только притворяющаяся механической куклой?

Может быть, я просто пережила аварию, и пришлось заменить мое тело на искусственное? Может быть, под этой металлической коробкой скрывается живой человеческий мозг? А папа не говорил мне об этом, не желая расстраивать? Может быть даже, у него была жена, которая погибла тогда же, когда я покалечилась? А я ничего этого не помню, благодаря гипнозу?

Может быть я такая, как Алита из старого фильма? Железное тело и живая голова с грудной клеткой? В принципе, эта девчонка нам с папой нравилась. Правда, папа считал, что ей зря приписали любовь к парню — ведь любовь это чисто химический процесс, к которому никак не причастны ни душа, ни разум. Организм вырабатывает гормоны фенилэтиламин и дофамин, и подобная реакция невозможна без живого тела. Так что показанный поцелуй — и без того бессмысленное движение лицевых мышц — оказался бессмысленным вдвойне. Так неужели же я такая, как Алита — непонятно кто и непонятно что?

— Hloupa divka!(*) — обругала я себя.

(*) Глупая девчонка! (чеш.)

Нет уж. В отличие от Алиты, я всегда четко понимала, кто я такая. Да и зачем папе врать? Ведь он всегда считал меня мужественной и не стал бы скрывать самую ужасную правду.

Впрочем, если поскорее не покончить с этим делом, то мои схемы окончательно закоротит.

И тут кто-то большой и когтистый неожиданно навалился мне на спину. Я резко обернулась, собираясь защищаться, и увидела, прямо перед носом высунутый язык Вобейды, вставшего на задние лапы. Мой мохнатый друг в который раз пришел мне на помощь в самой жуткой ситуации. Прямо как мой личный божок на машине.

— Фу ты, живой, разбойник! — пробормотала я, и прямо так, на задних лапах прижала его к себе и стала гладить по непутевой голове и спине.

Наконец, слегка успокоившись, я стала искать своих сестер. Я нашла их на том же месте. Паласо уже успокоилась, поднялась на ноги и вполголоса молилась духам предков о том, чтобы приняли к себе ее близких и помогли ей отомстить за них. Амальтея же, сидя на оплавленном валуне, копалась в своем ноутбуке, пытаясь что-то разузнать.

И тут мне стукнула с голову дельная мысль.

— Вобейда, — произнесла я твердо. — Ищи осколки металла, понимаешь? Разные беспорядочные осколки.

Пес кивнул своей лохматой головой и принялся нюхать землю. Покружив немного на месте, рванул к остаткам одной из дальних хижин. Я кинулась следом, а за мною и мои сестры.

Вскоре Вобейда остановился у небольшой воронки и залаял. Я бухнулась на колени и принялась рыть землю прямо голыми руками. Вскоре нашим глазам предстал крупный осколок огромного металлического цилиндра.

— Умница, Вобейда! — воскликнула я. — Ищи дальше! Амальтея, пометь координаты!

Пес снова сорвался с места и нашел следующий осколок в шести метрах от первого. Амальтея снова записала точные координаты. Наш бег продолжался где-то минут сорок. В результате нам удалось найти двадцать семь осколков. Когда мы вернулись на место первой находки, я попросила Амальтею рассчитать центр взрыва.

— Я поняла, — кивнула она. Ты собираешься вычислить, откуда была запущена ракета.

— Точно, — кивнула я.

И уже через несколько минут она назвала то место, откуда пришла смерть. Оказалось, что это довольно близко.

Я вспомнила старую историческую карту острова. Ну конечно! Когда-то именно там, в вычисленной нами точке, на верхнем конце хвостового плавника рыбы-Гуама, расположенного южнее, чем нижний, в двадцатом веке находилась военная авиабаза "Андерсен" давно исчезнувшего северо-американского государства, возомнившего о себе слишком много и развалившегося от собственной заносчивости и алчности. У этой базы была омерзительная слава — гнездившиеся здесь крылатые кровопийцы бомбили мирных жителей Кореи, Вьетнама и Ирака. И многочисленные души невинно убитых то и дело мстили своим палачам. Самолеты то взрывались, то горели, то падали в океан, унося с собою множество убийц. Видимо, из-за всех этих происшествий, прОклятая база была заброшена около 2030 года. Никто не решился даже отправить машины убийства в металлолом. Самолеты давно устаревших моделей продолжали рассыпаться уже больше столетия, покрываясь ржавчиной, как будто сочились кровью мирных жертв. Джунгли постепенно завоевывали ее территорию, вскоре от прежней базы остался лишь небольшой клочок. Туземцы, похоже, совсем забыли о том, что здесь было раньше, вели мирную жизнь в своих деревнях.

Так неужели теперь здесь шалят призраки крылатых палачей? Нет уж, такая мистическая версия совершенно не совместима с моим аналитическим умом. Все гораздо проще, и любую тайну на свете можно раскрыть.

Я взобралась на ближайший валун и крикнула:

— Жители деревни! К вам обращаюсь я, Сеньорита Рубио! Сейчас не время оплакивать погибших! Сейчас время мести! Подлые демоны напали на вас потому, что пронюхали про ваш секрет! Они хотят, чтобы никто больше не собирал чудесную водоросль иморутарису! Я знаю, где скрывается ваш враг, и поведу вас туда! Все мужчины, способные держать оружие, за мной!

В толпе раздался гул. Постепенно к камню начал стекаться ручеек народа. В-основном это были либо совсем мальчишки, либо старики, попадались даже мускулистые женщины. Полноценных мужчин почти что не осталось. Ну что же, придется выступать хотя бы с таким войском.

— Итак, мы идем на юг, где скрываются враги! — крикнула я. — Вооружайтесь, кто чем может! Не медлите!