Право на возвращение (СИ) - Крутских Константин Валентинович. Страница 28

Я вынула из-за пояса шпагу, сняла лук и колчан со стрелами, протянула ей.

— Оставляю тебе свой лук и табак. Если я не вернусь, они твои. Вернешься в деревню, и скажешь, что ты отныне сестра Сеньориты Рубио. Ах да, вернуться сосем просто. Нажмешь вон ту кнопку на пульте, потом вон ту, и машина сама довезет тебя в твою бухту.

— А как же ты… Юрате… сестра, — выдавила она, прижимаясь ко мне. — Если бог глубин такой злой, лучше не ходи!

— Я… ну, если я и отправлюсь в страну предков, то ради важного дела. Ради всех людей, понимаешь?

Я чуть было не сказала "как Мартие", но вовремя вспомнила, что вряд ли это имя ей известно.

— И потом… Может быть, я когда-нибудь вернусь даже из страны предков. Когда сюда придут люди профессора, они, возможно, смогут найти мое тело и оживить. Я же все-таки с неба, не забывай, сестра.

И с этими словами я вошла в шлюз. Верная охотница уселась прямо перед ним, скрестив ноги и положив на них мое оружие. Я взглянула прямо в ее отчаянные глаза, чтобы запомнить навсегда. Конечно, мне было страшновато, чего уж скрывать. Все же, гарантии на бумаге это одно, а практика — совсем другое.

Едва я ступила на морское дно, на меня саму как будто обрушился даже не этот обломок скалы, а вся стена Марианской впадины. Все же такой водяной столб на голову бедной пятнадцатилетней девочки — не шутки. Сперва я даже упала на колени, потом уперлась руками в дно, и левую, как всегда, пронзило болью.

Однако, постепенно мне удалось совладать с собой. Я сразу же поняла, что все еще жива, а значит, мой прекрасный скелет (как звучит-то, а — прекрасный скелет!) не подвел мня и оказался достаточно прочным. Собрав всю свою волю в кулак, я оторвала от почвы сначала несчастную левую руку, потом правую. Выпрямилась на коленях. Запоздало подумала, что надо было раздеться догола — пропитавшаяся водой одежда сильно мешает. А впрочем, наверное. не стоило. Паласо, увидев меня голой, наверняка бы заметила, что я отличаюсь от обычной девчонки, и как бы я стала объяснять ей все про эпоху роботов?

Постояв так секунду, я остановила свой имитатор дыхания — так я буду более обтекаемой. Затем поставила на грунт согнутую правую ногу, и сразу почувствовала, как давит на нее вода. Но теперь уже оставалось немного, и я почти легко оторвала от грунта левое колено и наконец-то распрямилась! Всё, колоссальное давление Марианской впадины оказалось не властно надо мною! Ну, не даром же папа дал мне имя русалочки!

Я сделала свой первый шаг по дну впадины все же с видимым трудом. Потом еще один и еще. К тому же, меня заметно шатало. Наверное, я ползла по дну, как раненый Вертер, разве что, в моем теле ничего не дымилось.

Наконец, я поняла, что уже не считаю шаги, а двигаюсь автоматически, почти что уверенно. Уже через несколько минут я оказалось у самого камня.

С трудом подняв голову, я увидела, что обломок скальной породы, накрывший станцию, отвалился от стены впадины примерно в сорока метрах над постройкой. Окинув окрестности взглядом, я увидела, что таких обломков поблизости больше нет. Значит, обвалы тут не часты. А если так, не произошла ли тут диверсия? Вглядевшись попристальнее, я вроде бы, отчетливо разглядела на скале следы взрыва. Итак, враг по-прежнему опережает меня. Что ж, остается пока только расхлебывать последствия.

Я налегла на камень и попыталась сдвинуть его с места. Как и следовало ожидать, он не поддавался. Тогда я выбросила оба кулака вперед и ударила по нему изо всех сил. Результатом стал лишь небольшой ручеек мелких осколков и очередная порция боли в левой руке. А что, если поискать критическую точку, удар по которой расколет весь камень? Я попыталась было подпрыгнуть, но здесь об этом нечего было и думать. Тогда я попробовала карабкаться по неровной поверхности камня, но руки и ноги слишком сильно скользили. Похоже, хитростью эту глыбу не возьмешь. Тогда остается только одно — положиться на силы пятнадцатилетней девочки.

Просвет между камнем и стеной впадины был совсем небольшим, всего около метра. Я проскользнула в этот проем. Уперлась руками и плечом в камень и одновременно стала поднимать ноги вверх по стене, пока все мое тело не оказалось в горизонтальной плоскости. Скорчившись там до невозможности, я попыталась распрямиться, как пружина, но не тут-то было. Проклятый камень сидел, как влитой. Я изо всех сил напрягала колени и локти, включая уже смертельно замучивший меня левый. Я вспомнила — мой папа рассказывал мне, что он сам когда-то подобным образом двигал дома шкафы, набитые книгами. Юрка, ты хочешь, чтобы папа вернулся, или нет? Ну-ка, давай, поднажми!

Мое тело резко распрямилось горизонтально, сдвинув камень всего на метр, и тут же под колоссальным давлением воды, впервые за все время рухнуло на дно. Ев этот раз подниматься было куда труднее, чем с четверенек. Я с трудом перевернулась на правый бок, слегка отдохнула, перекатилась на спину, еще отдохнула и начала медленно садиться, всползая по стене впадины. Когда удалось сесть, я устроила себе длительную передышку на пару минут. И затем, подтянув колени к груди, стала медленно распрямлять их, снова опираясь на стену. Наконец, я выпрямилась во весь рост и нашла силы оторваться от стены и преодолеть несколько шагов, отделявших меня от глыбы.

Осмотревшись, я увидела, что мне удалось освободить причальный люк станции примерно на треть. Я снова просто уперлась руками и плечом в камень. Нет, безрезультатно. Так может быть, удастся найти точку опоры, чтобы повторить прежний маневр?

Эх, хорошо анимэшному Астробою — он летает себе по небу и такие вот глыбы прошивает насквозь. Правда, не помню, чтобы он спускался на такую глубину. А может, и спускался — нарисовать-то можно все, что угодно.

И тут я сообразила, что теперь между входом и камнем образовалась небольшая щель, исчезавшая уже через полметра. Я даже не могла втиснуться в нее целиком, но все же впихнула туда правое плечо и попыталась оттолкнуться от корпуса станции. Я стала толкать изо всех сил, отдавая себе отчет, что ничего не получится, и все же надеясь одолеть проклятую глыбу одним лишь упрямством. Так продолжалось минуту, другую. Я заметила, что мои ноги уже уходят в грунт. Ну, прямо Святогор, пытавшийся оторвать от земли сумочку. Сейчас завязну тут по горло. Но шутки шутками, а мне и впрямь стало ясно, что еще миг, и мой мотор просто перегорит, или поясница переломится пополам.

И в эту саму секунду камень поддался. И даже не просто поддался, а соскользнул с какого-то выступа и покатился прямо в сторону батискафа. И вот после такого напряжения, мне ничего не оставалось, как рвануть за ним.

Не знаю, откуда взялись силы, но я в два прыжка оказалась между судном и приближающейся глыбой. И прежде, чем она успела накрыть батискаф, я смогла вытянутыми руками оттолкнуть его в сторону. Глыба пронеслась прямо перед моим носом и исчезла во мраке Марианской впадины. А я потеряла точку опоры и опять растянулась на морском дне, прямо утонув в цветочках драгоценного имморталиса.

Если б вы знали, какую я почувствовала в этот миг благодарность папе за то, что он создал меня хлопачарой со скелетом из несгибаемого сплава!

Теперь я уже привычно поднялась на ноги и двинулась к станции. Тщательно осмотрев люк, поняла, что он, вроде бы, не разгерметизирован. Значит, у меня еще есть шансы, мои усилия не были напрасны. И я двинулась к своему судну.

Едва из шлюза схлынула вода, как я ввалилась в батискаф, растянувшись прямо у ног тут же вскочившей охотницы.

— Юрате! Сестра! Ты не дышишь! — заорала Паласо, опускаясь на колени.

— Тебе… показалось… — выдавила я, немедленно включая имитацию дыхания. Ребра тут же заходили с бешеной скоростью.

Паласо, не медля, схватила меня за плечи и подтащила к пилотскому креслу. Для нее я была совсем легкой. Она усадила меня в кресло, затем нажала на какой-то рычаг, и оно откинулось назад, превращаясь в удобную лежанку.

— Спасибо, сестра, — прошептала я искренне и улыбнулась ей.