Триумф - Веснина Елена. Страница 28

— Как ты догадалась?

Амалия вздохнула:

— Очень просто. В другом состоянии ты обо мне не вспоминаешь. Ссориться с тобой по этому поводу бесполезно. Ты все равно прибежишь ко мне плакаться в жилетку при очередном крутом повороте твоей нелепой жизни.

Юрий Владимирович обиделся:

— Почему это моя жизнь — нелепая? Я тружусь и смею надеяться, что плоды моего труда приносят людям удовольствие и пользу…

— И тут его снова понесло! Юра, очнись, ты не на встрече с читателями, меньше пафоса. А нелепа твоя жизнь потому, что она крутит тобой, как хвост собакой. Ты ни на что не можешь повлиять — ни на своих детей, ни на их поступки. Все вокруг тебя рушится, твоя хваленая семья распалась, а ты только и знаешь, что стенать и плакать. И как в тебя такого влюбляются женщины? Не пойму.

— Извини, Маля, но ты…

— Я — другое дело. Сильным людям свойственно кого-то опекать, подтирать кому-то нос… Мы с тобой идеальная пара. Как кран и раковина. Ты все время протекаешь слезами-соплями, а я — водоотвод, делаю все, чтобы тебя не затопило. Ладно, говори уже, что тебе на сей раз нужно?

Юрий Владимирович не знал, как начать:

— Понимаешь, Маля, это дело очень деликатное. Ко мне обратилась горничная Доминики из загородного дома. Танюша Коркина.

— Знаю, — кивнула Амалия. — Довольно прыткая особа, как мне кажется.

— Она сейчас попала в безвыходную ситуацию.

— Такие время от времени туда и попадают, — не удивилась Амалия.

— Дай же мне договорить. Она осталась одна, без мужа и — беременна.

— Подумать только, какая уникальная судьба! И ты хочешь, чтобы я этой твоей горничной помогла? Иначе зачем бы ты мне все это рассказывал?

— Нуда. Ей нужны деньги, — простодушно сказал Юрий Владимирович.

— И что? Она беременна от тебя? Поздравляю. Только я не понимаю, почему меня должна волновать ее судьба? Какое отношение имею я к твоему потомству?

— Как ты могла подумать такое! Я — старик, а она — молодая женщина.

Амалия не приняла этот довод:

— Слухами о твоей бурной личной жизни переполнен город. И хочешь не хочешь, они доходят до меня.

Я уже разобралась, что твоя старость носит исключительно адресный характер. Только со мной ты вдруг вспоминаешь о своем возрасте!

— Маля, я со всеми одинаков, а ты никогда не была такой жестокой.

— Не тебе упрекать меня в жестокости. Не по твоей ли вине я доживаю жизнь в тоске и одиночестве? Короче. Что ты хочешь от меня?

— Я подумал… Не может ли компания, под мое поручительство, ссудить Коркиной деньги?

Амалия решительно отказала:

— Я своих денег ей не дам, сама не богачка. А компания не в ответе за совершенно постороннего человека. Эта Танюша — наемный работник вашей семьи, вот вы, в кругу своих, и изыщите ей помощь. А чем я могу помочь? Почему я должна об этом думать? Нет, меня все-таки занимает, почему ты принимаешь такое искреннее участие в ее жизни?

— Из человеколюбия, — объяснил Юрий Владимирович. — Люди должны помогать друг другу.

Амалия оживилась:

— Вот и помоги мне, Юра, давай поженимся.

— Маля, я серьезно.

— Я тоже не шучу. Мне надоело быть палочкой-выручалочкой. Попроси денег у Медведева.

Юрий Владимирович покачал головой:

— У Борюсика тоже с финансами плохо. В последнее время дела клиники шли неважно. Да он жениться собрался.

Амалия была поражена этой новостью:

— Жениться? На ком?

— На нашей Маргарите.

Амалия широко раскрыла глаза:

— На ко-о-ом?

— Он сам мне сказал.

Амалия призадумалась:

— Я недавно была у нее. Что-то она не похожа на счастливую невесту.

— Наверное, у них какие-то проблемы, — предположил Юрий Владимирович.

Петик помчался по Васькиному вызову.

— Да ты просто спринтер, Петя, — похвалил Василий. — Быстрее ветра примчал.

— А я вроде как на фирме не у дел. Стыдно сидеть просто так в офисе. И уйти не могу, Ритку дожидаюсь, — пояснил Петик.

— Теперь, Петик, ты поступаешь в мое распоряжение. Установка такая — моя жизнь в опасности, — важно сказал Васька. — По целому ряду причин. На меня объявлена охота. Но мне кровь из носу нужно съездить к Ритке в больницу. А я один боюсь. Поехали вместе, а, Петь?

— Снаряжение брать? Дубинку, там, наручники? — поинтересовался Петик.

— Бери, бери. Дубинка, говоришь? Здесь пулемет с автоматом не помешали бы.

Петр кивнул:

— Ты только скажи — достанем.

— И как ты, такой, блин, орел геройский, не уследил за моей Риткой? — возмутился Васька.

— Не спите? — спросила Ритку медсестра.

— Думаю.

— Думать будете потом, на воле, за этими стенами. А здесь отключать мозги надо, чтоб они отдыхали и выздоравливали.

— Не получается, — пожаловалась Ритка.

— Я всем говорю, что отдых и положительные эмоции — лучшее лекарство. Вот, держите, вам принесли.

— Бомбу?

Медсестра приняла шутку, взвесила в руке пакет:

— Нет, не бомбу, слишком пакет легкий. Может, помочь вам распаковать?

— Спасибо, я сама.

Медсестра вышла. Ритка разорвала упаковку и вытащила игрушку — зеленого крокодила. Ритка отбросила крокодила и заорала:

— Сестра?

Медсестра тут же вернулась:

— Ой, чего ж вы так кричите! Вы же все отделение на уши сейчас поставите!

— Кто это принес? — спросила Ритка, показывает на крокодильчика.

— А я уж подумала, что вы тут черта увидали. Ой какой холесенький! Нужно будет внучкам такого красавчика купить, — засюсюкала тетка.

— Кто принес, я вас спрашиваю? — мрачно повторила Ритка.

— Посыльный из магазина. Вот бумажку оставил о получении заказа. Самый крутой магазин в городе.

— Гляньте-ка, фамилия заказчика там есть?

— Нет.

Ритка прикрыла глаза и схватилась за голову. Медсестра торопливо взяла ее руку, посчитала пульс и быстро вышла. Через короткое время она вернулась с врачом, и Ритку увезли в реанимацию.

Когда Васька с Петиком пришли к Ритке, то обнаружили только пустую кровать и на ней зеленого крокодила. В палату заглянула медсестра, спросила:

— Вы к Калашниковой?

— Да, а где она?

— Можете не ждать. У нее давление поднялось. В реанимацию повезли. Врачи боятся, что это инсульт.

— А что ж нам теперь… — растерялся Васька.

— Сюда она не скоро вернется. А когда опять окажется здесь, не до посетителей ей будет. Так что не ждите. Дай бог вашей Маргарите выкарабкаться. Одна надежда — она молодая.

Васька показал на игрушку-крокодила:

— А это у нее откуда?

— Передали. Она как глянула — так ей плохо и стало, — забормотала медсестра.

Васька и Петик переглянулись.

— Сколько лет, сколько зим! — обрадовалась Юлька, увидев на пороге Артема.

— Я тоже рад видеть вас, Юлия Александровна.

— Только не говорите этих оскорбительных слов — «у меня к вам дело». Я хотя бы на минуту подумаю, что вы по мне соскучились, поэтому и пришли.

— Милая барышня, минута истекла, и у меня к вам действительно важное дело, — признался Артем.

— Как прозаично и пошло, — передернула плечами Юлька.

— Это — жизнь. Юля, вы можете помочь мне в поиске убийц Маргариты.

Юлька испугалась.

— Только не это! Частный сыск — не мое хобби. Детективы с детства не люблю. Ничего не видела, ничего не знаю…

— Юлечка, кого вы испугались? Чего вы так боитесь?

— Всего! Со всех сторон обступают злоумышленники и убийцы, и бомбы ложатся все ближе и ближе.

— Юлия, что с вами? — улыбнулся Артем.

— Если серьезно, то я боюсь за свою жизнь и никого отныне разоблачать не намерена. Хватит того, что на меня уже охотится одна клофелинщица.

— Юлечка, объясните, о чем вы?

Юлька только махнула рукой.

— Вы не доверяете мне. Не хотите рассказывать. Тогда ответьте только на один вопрос: вы были на опознании?

— О боже, и зачем я туда поперлась! — воскликнула Юлька.