Людочкины выкрутасы (СИ) - Арутюнова Татьяна. Страница 38

Однажды к его дому снова подрулила знакомая «Нива». Федуловы вытащили из неё пьяную женщину без обуви.

— Саня, помоги дотащить её, — попросил Василий.

Пущин помог. Когда оба Федулова уселись на диван, он спросил:

— Кто это?

— Это — золотая баба, — с иронией ответил Василий.

— В каком смысле?

— Сейчас поймёшь, — прищурив один глаз, произнёс Леонид Яковлевич. — Тебе деньги нужны?

— Нужны.

— И нам они нужны. Мы доставим к тебе ещё несколько пьяниц или бомжей и будем вывозить их на рынки и в другие многолюдные места, клянчить у прохожих деньги.

— Вы, что обалдели? — взъерепенился Пущин. — Я таким делом заниматься не хочу! Это же похищение человека! Я не могу заставлять людей заниматься подневольным трудом. Это рабством называется. Их же милиция разыскивать начнёт!

— А жить всю жизнь в чужом доме на птичьих правах хочешь? — выкатив глаза из орбит, со злостью спросил старший Федулов.

Пущин замолчал и опустил глаза.

— Вот то-то же. К тому же ты когда-нибудь слышал, чтобы бомжей милиция искала? Кому они нужны?

Пущин по-прежнему стоял насупившись.

— Молчишь? Вот и молчи. Не бойся руки замарать. Посмотри на эту опустившуюся тварь. На ней даже трусов нет и обуви. Она на территории больницы раком стояла под ёлкой, показывая всем свою голую задницу. Это её ты считаешь человеком? Пусть потрудится нам на пользу! От неё не убудет.

— Что я должен буду с ней делать? — пришёл в себя Александр.

— В прошлый раз я видел в этом доме подвал, — начал Василий. — Брось туда каких-нибудь тряпок, на которых она будет спать, поставь ведро, вместо унитаза и ведро с водой для питья. Да не забудь закрыть её там на замок.

— Но её же чем-то надо будет кормить, а у меня нет никаких продуктов. Не поверите, я сам хожу полуголодный.

— Не переживай, — успокоил его Леонид Яковлевич, — мы привезли с собой три мешка разных круп, лук, соль, растительное масло. Вари кашу и корми её, чтобы не сдохла. Ты вот что скажи, сколько человек может поместиться в подвале?

— Не знаю. Там есть две одинаковые комнаты.

— Обе комнаты не надо занимать под эту шваль. Пойдём, выберем одну из них.

Они спустились в подвальное помещение. По очереди заглянули в обе комнаты. Федулов старший почертил пальцем над полом одной из них.

— Человек шесть-семь, не больше. Так что жди в ближайшее время ещё нескольких постояльцев. Только сначала помой их, а потом сажай в подвал. Иначе задохнёшься от вони.

— Вы что, братцы, — запротестовал Пущин, я же не справлюсь с ними в одиночку!

— Мы поможем тебе привести их в порядок, это не проблема, — успокоил его Василий.

Они поволокли пьяную женщину на улицу, сняли с неё платье, положили на скамейку под навесом для поленницы дров, окатили холодной водой из ведра, помылили всё тело и голову хозяйственным мылом и, как следует, ополоснули водой. Она же только фырчала от холода.

— Загляни ей в голову, нет ли у неё вшей? Эту гадость надо сразу выводить, иначе расползётся по всему дому. Тогда сам от вшей не спасёшься. Следующий раз привезу средство от этих пакостных насекомых.

Пущин порылся в голове у женщины.

— А я что знаю, как они выглядят, — брезгливо скривил он рот.

— А что тут знать? — возмутился Леонид Яковлевич. — Как увидишь какое-нибудь насекомое в голове, значит, это и есть вошь. Больше в ней ничто не водится.

— Нет, в её башке никто не ползает. Во что её одеть? — растерялся Пущин.

— Поищи какие-нибудь старые вещи на даче. Здесь наверняка всякого барахла полно.

Александр ушёл и вернулся со старым, синим мужским халатом. В это время женщина стала что-то мычать. Федуловы быстро надели на неё халат, и повели в подвал. Василий толкнул пленницу в комнату. Снял с гвоздика ключ от дверного подвального замка и, вставив в замочную скважину, провернул два раза.

— Отдыхай пока, голубушка, — съязвил он.

— Она же орать здесь будет, — испугался Пущин, — весь дачный посёлок на уши поставит.

— А ты ей вот эти картинки покажи, — протянул ему Василий пачку фотографий, — она вообще навсегда онемеет.

— Что это? — ужаснулся Александр, рассматривая их.

— Не видишь? Фотографии, — хихикнул Василий, наблюдая за выражением лица друга.

— Это ваших рук дело? — увидел он изуродованные труппы на них.

— Да нет! Успокойся! Это я из Интернета скачал специально для её устрашения. Покажи и предупреди, что с ней сделают то же самое, если будет шуметь, и закопают в землю. Понял?

— Понял, — ответил Александр, бросив фотографии на стол.

Глава 19

В течение двух дней Федуловы привезли ещё шестерых бомжей мужского пола, отмыли их, вытравили всех вшей, нарядили в старые вещи, показали им для устрашения фотографии и посадили в подвал. В субботу были сделаны два пробных выезда на рынки с целью, просить у прохожих подаяния. Задумка удалась. Семь постояльцев дома Пущина принесли доход за одну только субботу почти сорок семь тысяч рублей. В воскресенье вечером, когда все «рабы» уже сидели в подвале, Федулов старший толкнул речь:

— Мы не можем вывозить нашу «семёрку» только по выходным дням на заработки. Это надо делать каждый день. У меня есть брат, который занимается частным извозом на своём микроавтобусе. Имеет от этого много проблем от конкурентов и милиции. Я предложу ему работать с нами. Возможно, и вторую подвальную комнату скоро задействуем. Привезём ещё человек шесть бомжей.

— Нет, — категорично заявил Александр, — больше никого не привозите. Не забывайте, что я ещё работаю в доме-интернате для инвалидов. А что, если ситуация выйдет из-под контроля, и все бомжи взбунтуются и выберутся наружу. Они же меня убьют. Дом спалят. Я и так задолбался на семерых каждый день ведро каши варить, да дерьмо из-под них выносить. Как только открываю дверь их комнаты, так трясусь, как собачий хвост от страха. Вы поймите, мне же одному с ними приходится управляться!

— Я же сказал, что пришлю к тебе в помощники брата. Он будет жить с тобой в доме, ставить во дворе свой микроавтобус. Увольняйся из дома-интерната и занимайся только бомжами. Сколько ты там зарабатываешь?

Пущин назвал сумму.

— Это что, за месяц или за один день?

— За месяц.

Василий прыснул в ладони:

— Не смеши! За такие деньги можно только приходить на работу, но ничего не делать. Увольняйся и не морочь себе и нам голову!

Утром Александр отправился в дом-интернат забирать трудовую книжку. Директор выслушала его и спросила:

— Почему вы решили от нас уволиться, Александр Андреевич?

Он улыбнулся, раскинул в стороны руки и произнёс:

— Посмотрите на меня, Вера Олеговна! Разве такой здоровый мужик сможет прожить на такую маленькую зарплату, какую вы мне установили?

Вера Олеговна опустила глаза. Она понимала, что платит ему мало, но таковы ставки в доме-интернате. Отпускать Александра ей не хотелось. Она не раз наблюдала, как ловко он орудовал инструментом во время ремонта дверей и стульев. Как легко летают в его руках метла, лопата, грабли при уборке дворовой территории. Для неё он был олицетворением настоящей мужской силы на фоне немощных больных инвалидов. И даже придавал ей уверенности в руководстве домом-интернатом. Знала, что человек он образованный, даже преподавал в педагогическом университете. Записи в трудовой книжке имел хорошие. Не понимала только, почему оказался здесь, но спрашивать не стала.

— Александр Андреевич, — обратилась она, глядя ему прямо в глаза, — а что, если я установлю вам свободный график работы?

— Как понять — свободный график?

— Предположим, вы найдёте себе ещё одну работу и начнёте на ней трудиться, а к нам будете приходить либо вечером, либо рано утром. Как вам будет удобнее. Лишь бы вы работу свою выполняли. Двор убирать придётся, конечно, каждый день, а вот другие работы вы сможете выполнять и в выходные дни. Что скажете по поводу моего предложения?

Пущин задумался.