Жук в Муравейнике (СИ) - Обава Дана. Страница 67

— Ты и Равану убил? А потом обставил как самоубийство?

— Нет, — выплевывает Бракт, — но я был рад посмотреть, как она это делает. Сама себе режет, — добавляет он сладострастно. На пару секунд его взгляд затуманивается, и он полностью отдается приятным воспоминаниям. Но он тут же снова возвращается к нам и должно быть видит отвращение на наших лицах. — Чего вылупились?! Получили мою записку?

— Получили, — отвечает Лекс с призрением.

— Ну, не оригинально, конечно, — Бракт кривляется за прозрачной дверью, помахивая стволом, — кровью на стене, но чего я ради вас напрягаться-то буду. Зато номерок того каброна в дверях я вам подбросил круто. Он вообще никакого отношения к игре не имеет, зато потом ныл мне, что его какие-то психи достают.

Лекс раздраженно закатывает глаза. Морису, видимо, становится не по себе от воспоминаний о той картине, что открылась нам в ванной барменши, и он торопливо находит, куда сесть.

— Кто тебя попросил оставить записку? — спрашиваю я.

— Хозяева игры, кто же еще! — выплевывает Бракт. — Не сам же я это придумал. Сам я не знаю даже кто это курица Вета! Это ты, да?

Я не отвечаю. Любопытно, не только я ведь выключила телефон. Герти тоже. Палома его вообще выкинула. Лекс перестал открывать сообщения. Но только я удостоилась кровавой записки.

— Короче говоря, вот, что я хочу до вас донести. Я из нас всех оставшихся, — Бракт делает круговое движение рукой, — нахожусь в наихудшем положении. Я напал на того офицера, наверняка вам прислали запись именно этого момента, подтвердите! — требует он. Мы переглянувшись, киваем. — У меня даже есть формальный мотив, — Бракт раздраженно проводит рукой по затылку. — Хозяева специально выбрали именно того козла, который дал мне хреновую характеристику, когда я подал заявление в спецгруппу. Кстати, вы спрашивали, не менял ли я резко свой статус! — Бракт говорит громко, отрывисто и злобно, делая паузу через каждые несколько слов. — Так вот, к вашему сведению, меня собирались сделать офицером стражи. А я решил, что время терять, подняться еще выше, и сразу попасть в спецгруппу. И прошел все проверки и конкурсы, завалил только псих тест. Ну и парочку отзывов о себе неприятных услышал. И вместо того чтобы по праву стать лучшим из лучших, стал охранником в магазине, ясно? Мне даже оружие носить с собой запрещено. Но навыки-то все при мне, поняли? Не вам, горстке неудачников, со мной тягаться! Так, возвращаясь к нашей ситуации. Приз должен достаться мне, я сделал для хозяев больше всех вас вместе взятых. И больше всех подставился.

— А Ворчуна тоже ты задушил? — наугад бросает Лекс.

— Мне дали адрес и, что сделать. Прийти в форме и так далее. Этот мажорчик и пикнуть не успел. И то же сделаю с вами, мне терять нечего! — Бракт переводит тяжелый взгляд с одного на другого, пытаясь, видимо, так давить на нас. Ни грамма сомнения в своих словах. — Но я не совсем псих, чего бы там не показали тесты. Так что я готов дать вам шанс. Можете свободно уйти отсюда. Оставив мне приз, естественно. Тем более что на видео, которое прислали мне, против вас не так уж много чего. Вы там избавляетесь от трупа и все. Наказание за это вполне выносимое. Это вам не убийство. К тому же, вы еще успеете состряпать удобоваримую версию происшедшего, в которой ваши действия выглядят не слишком предосудительно. Мой совет, валите все на мертвых, они против не будут. Так что, согласны?

— Нам надо посоветоваться, — дрожащим голосом блеет Морис, вставая со стула.

— Советуйтесь, — разрешает Бракт. — Только учтите, если вы мое щедрое предложение не примете, я вас отсюда выкурю, а потом буду убивать долго и со вкусом. Я так понимаю, времени у меня будет предостаточно. Хозяевам это зрелище понравится, — он оглядывается так, как будто ищет глазами аудиторию. Конечно, все апартаменты понатыканы камерами. Только вот сети нет. Как тогда хозяева игры, или только Толлек, если он один стоит за всем этим, следят за происходящим дистанционно? Видимо, я просто не понимаю, как это все работает.

Бракт отходит в сторону, так что нам его больше не видно. Мы же уходим в противоположную от двери сторону комнаты.

— Он правду говорит? — спрашивает Морис шепотом, потому что мы до конца не знаем, как работает межкомнатная связь. — Мы действительно можем избежать худшего наказания?

— Врет, конечно, — морщится Лекс, — на видео мы избавляемся от трупа. Это соучастие в убийстве. Как минимум с теми ручками, которыми мы его в пакеты складывали и кровь отмывали, можно попрощаться.

Мориса передергивает.

— Но я предлагаю принять его предложение, — говорит Лекс со вздохом. — Передадим приз, и в этот момент я попытаюсь его уделать.

— Он был кандидатом в спецгруппу, — напоминает Морис с понятным сомнением. — И прошел, если б не психологический тест. Что в нашем случае только добавляет пессимизма.

— Да, но это по его словам, — хмурится Лекс. — Может его понизили за пьянку или начальству надерзил, а все остальное его фантазии.

— Но с другим офицером он справился играючи, — возражаю я. — Все равно, нам придется это сделать, — не могу не поддержать решение друга. — Только надо придумать какой-то план, напасть на него втроем.

План мы какой-никакой подготавливаем, но все сразу идет к черту. Бракта рядом с комнатой нет. Он просто испарился, и на наш зов не отвечает. Мы даже осторожно выглядываем наружу, но его и след простыл.

— Возьми приз что ли, — предлагает Лекс.

— Если я его возьму, игра формально закончится, — упрямлюсь я.

— А может его нужно не только взять, но и выбраться с ним отсюда, — нервно сглотнув, предполагает Морис. Вокруг нас опять тишина и пустота, хотя обилие запертых комнат и исчезновение нашего основного соперника намекает, что не все так просто. Мы так и застряли в дверях, оставляя себе возможность быстро юркнуть обратно и закрыться в комнате.

— Значит так, — говорит Лекс, — сейчас пойду и проверю можно ли спокойно выйти отсюда, так же как и вошли. Потом Вета берет приз, и мы сваливаем отсюда.

— Если я его возьму, что будет с вами? И с девчонками? — я не могу согласиться с таким раскладом.

— Как посоветовал Бракт, попробуем придумать какую-нибудь более-менее приемлемую историю, — Лекс незаметно отодвигает меня от порога. — И вообще, если можно оградить от неприятностей хотя бы одного из нас, этим надо воспользоваться. И я голосую, что этим одним будешь ты. Кто еще за?

Морис поднимает руку.

— Решено большинством присутствующих, — Лекс окончательно отодвигает меня в комнату, а Морис, обнимая за плечи, удерживает меня там.

Я в раздражении пытаюсь скинуть его руки, но он проявляет неожиданную силу, пока Лекс не отходит на достаточное расстояние. Потом Морис закрывает дверь и снова блокирует ее. Злясь на всех и на себя в частности, снова принимаюсь за поиски лаза в техническую шахту.

Все пристально осмотрев, найти его не могу. И все же, если б я была богатым человеком с возможностью перестраивать свое жилище, как мне вздумается, да еще и с капелькой паранойи, то обязательно сделала бы потайной выход у себя в кабинете. Подумав, с подозрением подхожу к большому телевизору, вмонтированному в стену. Посомневавшись, медленно провожу своей картой вдоль бортика экрана. Когда подвожу ее к краю, там на пару секунд загорается красная лампочка. Что-то я сомневаюсь, что кому-то придет в голову делать телевизор, включающийся только с помощью правильной идентификационной карты. Так что скорей всего это и есть тот самый лаз, только нам все равно в него не попасть, разве что с помощью той карты, на которую мы записали идентификацию офицера Пайама. Но эта карта у Лекса, так что пока не проверить.

Нетерпеливо оглядываюсь на дверь. Лекса нет слишком долго. Морис тоже стоит и смотрит на прозрачную поверхность двери.

Я злюсь. Нам нужно было идти всем вместе. Если с Лексом что-то случилось, мы даже не услышали бы. Вот Бракт пропал бесшумно.

Нет, нам не нужно было разделяться. Злюсь на Мориса, хотя идея принадлежала моему другу. Все равно злюсь, понимаю и злюсь одновременно.