Точка (СИ) - Кокоулин Андрей Алексеевич. Страница 69

Дуло «вальтера» нацелилось Искину в глаз.

— Смотри, он развязался, — предупредил напарника Петер.

— Ничего.

Эрик пнул лежащего носком ботинка по колену.

— Ай! — вскрикнул Искин.

Он мог убить или, по крайней мере, надолго вырубить Эрика уже сейчас, но Петер так и оставался вне досягаемости. Поэтому он предпочел уповать на следующий удобный момент. Правда, что-то подсказывало, что таких моментов будет совсем немного. Один. Может, два.

— Ползи к ванне! — крикнул блондин.

— К какой? — спросил Искин.

— К любой!

Искин пополз, натирая костюм бетонной пылью. Медленно, постанывая, постоянно вытирая и пачкая лицо. Эрик шел за ним, попинывая по пяткам. Петер, страхуя своего коллегу, все время находился сзади и сбоку. Он был опытен, и дистанцию держал автоматически.

— Давай-давай!

Новый пинок. Искин вывалился за круг света. Край ванны оказался совсем близко. Пахло оттуда сухой, кислой пылью.

Искин повернулся.

— Если хотите убить, стреляйте, — выдохнул он.

— В ванну заползай, — показал «вальтером» Эрик.

— Не хотите пачкаться?

— Не-а.

— А последняя просьба?

Блондин обернулся к напарнику.

— Какая? — как старший, спросил Петер.

Искин выкопал из-за пазухи портмоне.

— Перешлите почтой на Гроэке, двадцать семь, Генриху-Отто Балю.

— Что там? — спросил Петер.

— Двести марок, — сказал Искин, протягивая бумажник вверх.

— Хм, — в голосе Эрика послышался интерес. — Двести?

— Да.

— Давай.

Блондин выхватил портмоне. Инскину хватило доли секунды, чтобы царапнуть по незащищенной коже ладони ногтем.

— Ах, ты, су…

Токсин, который мальчики выпустили в кровь Эрика, вызвал у того мгновенный паралич мышц. При этом Искин отклонился, показывая Петеру, что совершенно ни при чем. Отмирающие юниты посыпались с пальцев.

— Эрик! — окликнул Петер.

— Кх… — блондин хрипел, силясь выдавить хотя бы звук сквозь сомкнувшиеся челюсти.

Стоял он неустойчиво, наклонившись к Искину, и с секунды на секунду мог начать заваливаться на бетон.

— Эрик!

Петер все же шагнул вперед. При этом, судя по щелчку предохранителя, он сначала резонно решил нейтрализовать пленника, а потом уже разбираться, что это вдруг случилось с его молодым напарником. Расстояние для разряда магнитонной спирали все еще оставалось критическим, но медлить Искину было уже нельзя.

Он выбросил к Петеру правую руку. Грохнул выстрел. Пуля, пробороздив Искину плечо, неглубоко вошла в бок между ребер. Одновременно магнитонный импульс отбросил агента хайматшутц спиной на стеллаж. Казалось, кто-то невидимый пнул человека в живот. С полок полетели коробки, болты, медные катушки. Петер упал. Искин оттолкнулся от края ванны и поймал на себя скрюченного, хрипящего Эрика. Он должен был послужить ему щитом. Часть юнитов тем временем останавливала кровь и выталкивала пулю из раны, сшивая раневой канал. Часть заново заряжала энергией спираль.

Так-так-так, шумело в голове Искина. Что там с нашим Петером? Жив? Мертв? Руки немели от холода. Дрожа, он вслепую нащупал «вальтер» и вытянул его из пальцев блондина. Насчет ранения он не переживал. Переживал, что много, много энергии потрачено. У кого бы заказать сладкого-сладкого кофе? Изо рта Эрика капала слюна. Зрачки агента сузились до точки.

Нет, с Аннет-Лилиан и раньше было понятно, но Рамбаум…

От стеллажа что-то покатилось. Искин вскинулся, преодолевая вес Эрика. Бухнул выстрел, и блондин дернулся, принимая пулю в себя. У Петера, похоже, не было никакого чувства товарищества. Искин в ответ выстрелил наугад дважды. Тух! Тух! Взвизгнул рикошет.

— А ты не промах, Фодер, — хрипло проговорил Петер. — Но все равно сдохнешь здесь. Я держу тебя на мушке.

Искин выглянул из-за блондина.

— Зря вы это.

— Что?

— Зачем вам меня убивать?

— Все просто, Фодер. Приказ.

Петер выстрелил. Голова блондина откинулась, брызнув на Искина кровью. Затылком уже мертвый Эрик стукнул Лему в скулу.

— Ты как там? — помолчав, спросил Петер.

— Жив. А Эрик мертв.

— Не скажешь, чем это ты меня отоварил?

— А что?

— Интересная штука.

Спираль разогрелась. Впрочем, о первоначальной мощности можно было только мечтать. Юниты почти исчерпали свои резервы. Дальше они могли только жрать хозяина. Из раны с натугой выползла, упала в пыль деформированная пуля. Искин, выдохнув, упер дрожащую руку в спину Эрика.

— Может все-таки разойдемся? — спросил он, только чтобы узнать, где примерно находится Петер.

— Выгляни, и я подумаю, — отозвался тот.

— Пожалуйста.

Импульс подкинул мертвого блондина в сторону стеллажей.

Сам Искин тяжело перекатился влево, успев краем глаза уловить, как Эрик в своем рыжем плаще валится, не долетев до полок. Петер успел выстрелить в труп, а затем, мгновенно оценив ситуацию, перенес огонь на Искина. Пуля боднула Лема в бедро. Только вот Петер не мог знать, что мальчики включат в Искине настоящего солдата Родины. Ни страха, ни боли, ни паники. Холодное, расчетливое состояние.

«Вальтер» в руке Искина дважды огрызнулся свинцом, целя чуть выше короткого всплеска огня за стеллажом и чуть ниже.

Этого хватило.

По помещению рассыпалась звонкая тишина. Искин лежал, чувствуя, как холод от ног и рук пробирается к груди. Юниты трудились в нем, покалывая кожу и посылая сигналы, что силы их на исходе.

— Да-да, — пробормотал Искин, — поесть.

Где-то был огрызок, кинутый Эриком, вспомнил он, там, у стены, но до него ползти, ползти. Лежать было приятней. Скоро ему почудилось, что Петер за стеллажом еще жив, еще шевелится, и он с трудом приподнял голову. Стеллажи поплыли, изгибаясь.

— Стоять, — прохрипел им Искин.

Бедро жило толчками приглушенной боли. Ныла, дергала раненая рука. Бетонный пол расцветили пятна крови. Не так много, чтобы потерять сознание, но и не так мало, чтобы сказать, что он вышел из перестрелки без потерь. Или это не его кровь? Искин прижал руку к бедру. Нет, еще сочится.

Он сделал усилие и сел.

Мир, помедлив, прекратил крутиться и вилять, кирпич, бетон, стеллажи застыли на своих местах, будто пойманные врасплох. Мертвецы тоже не предприняли попыток подняться.

— Хорошо, — сказал Искин.

Ковыляя, он добрался до Эрика, а потом до Петера. Петеру пуля попала в голову, разворотив челюсть. Подумав, Искин бросил «вальтер» рядом с трупом, но потом, отставляя в сторону простреленную ногу, поднял его и сунул в карман пиджака. Пригодится. Из восьми патронов в магазине потрачена всего половина. А ему еще… Впрочем, Искин не был уверен, что добраться до Рамбаума и Аннет такая уж неотложная задача.

В голове шумело. Хватаясь за стойки стеллажей, Искин кое-как дошаркал до двери и вывалился в ночную темень.

Глава 9

На обочине стоял автомобиль. Опелевская «Олимпия». С запоздалой мыслью, что если бы в салоне сидел водитель, то на фоне светлого проема он представлял бы для него отличную мишень, Искин спустился по ступенькам низкого крыльца. Он открыл дверцу, пошарил ладонью. Ключей зажигания в замке на центральной панели, разумеется, ему никто не оставил. А было бы славно. Вздохнув, Искин вернулся в здание.

Пешком он все равно был не ходок.

Боль в ноге притихла. Ключи нашлись в кармане брюк у Петера. Свой плащ Искин обнаружил аккуратно свернутым на заднем сиденье «Олимпии». Правда, он был слегка влажен. Но, видимо, приглянулся одному из агентов хайматшутц. Сев на место водителя, Искин посмотрел на себя в зеркало заднего вида. Хорош! В пыли и в крови. Он отер лицо, потом охлопал пиджак, рукава, грудь. Дырки в плече и темные пятна крови, въевшиеся в ткань, лезли в глаза. Искин решительно запаковался в плащ, поднял ворот и стал похож на агента хайматшутц из фильма самого дурного пошиба. Впрочем, так было даже лучше.

Он завел автомобиль и вдруг осознал, что не совсем понимает, что ему делать дальше. Звонить Мессеру? Искать убежища у Берштайна? Бежать, никого не ставя в известность? Потом, с открыткой…