Выстрел на поражение (СИ) - Снежная Александра. Страница 85

Вокруг все шумели, прицокивали языками, отпускали мне комплименты. Кто-то даже потрогать меня пытался, но все, чего мне сейчас хотелось — это вырваться из окружения мужчин и спрятаться, а потому я облегченно вздохнула, как только услышала летящий по коридору громогласный бас Стэнфорда:

— Что здесь происходит?

Парни расступились, наконец-то освобождая вокруг меня пространство, и…

Кэп остановился так резко, словно в него всадили девятый калибр. Почему-то возникло такое чувство, что еще секунда, и замерший столбом огромный мужчина, рухнет на пол как подкошенный.

Кадык Просто Бога дернулся. Наши глаза встретились, а затем его взгляд начал медленное движение вниз и замер где-то в районе моих ступней, пугая меня своей направленностью.

Господи, что там не так? Может, ему туфли мои не понравились?

— Что за балаган вы здесь устроили? — от рева Стэнфорда у меня зазвенело в ушах.

Парни мгновенно притихли. Умные, вроде Гросса и Мокса, сразу стали тихо двигаться по стеночке к своим каютам, а остальные, недоуменно переглядываясь, начали расходиться, как только кэп заорал:

— Живо все по каютам. Завтра подниму всех в пять утра.

Я тоже хотела под шумок смыться, но Стэнфорд, вдруг плавно перетек вперед, преграждая мне путь.

— Я твой рюкзак к тебе в комнату занесу, — решив отличиться умом и сообразительностью, вякнул Джонс, понимая, что меня явно задерживают «до выяснения обстоятельств».

Молчи, придурок. Кто тебя за язык тянет.

Капитан посмотрел на стоящего со мной рядом Пола, как удав на мартышку, отчего у моего напарника дернулся глаз.

— Ну, я пошел, — нервно кивнул он и свалил со скоростью звука.

Предатель.

— Ты где была? — продолжая смотреть почему-то исключительно на мои туфли, спросил Стэнфорд.

От его голоса у меня кожа покрылась мелкими пупырышками. Сейчас он звучал как-то глухо и подозрительно тихо.

— В опере, — испуганно шагнула я назад, стоило мужчине поднять на меня глаза.

В них вспыхнуло что-то дьявольское — какой-то огненный коктейль чувств, просто непостижимый для моего понимания.

— С кем? — вкрадчиво, словно змей-искуситель, поинтересовался он.

— С мамой, — даже не думая изворачиваться, зачем-то сообщила я. — И папой…

Кадык Просто Бога снова дернулся, а затем он как-то странно крякнул, словно его мучил удушливый кашель.

— «С мамой», — хрипло повторил он.

— И папой, — кивнула я.

— И Джонсом? — огорошил меня кэп.

Я отрицательно замотала головой:

— Нет, мы с ним потом вст… — следующее слово застряло у меня в горле, потому что я поняла, что сейчас ляпну что-то не то.

Ущипните меня. Я что, оправдываюсь перед Стэнфордом?

Замолчав, я посмотрела в лицо Просто Бога и судорожно вздохнула, поймав его взгляд. Тяжелый, потемневший, с отражающимися в радужке искрами света, будто там, на самом дне его глаз, кто-то разворошил горящие угли. Дунь — и они полыхнут ярким пламенем.

Меня словно пришибло. Руки начали дрожать, грудь тяжелеть, а ноги слабеть. В голове не осталось ни одной мысли, кроме отчаянной мольбы: «Скажи мне, пожалуйста. Скажи… Мне.»

И он сказал. Но только не то, ради чего я вырядилась, словно идиотка.

— Это режимный объект, тэйдор Ривз, — низко прогудел Стэнфорд. — На котором не предполагаются увеселительные мероприятия. И я бы попросил вас в таком виде сюда больше не являться. Во избежание…

— Я поняла, — резко оборвала его воспитательную речь. — Больше не повторится.

Добро пожаловать с небес на землю, Шарлотта. Мягкого тебе приземления. Если, конечно, мордой об бетон — это мягко.

Обогнув Стэнфорда, я двинулась вперед, но в спину мне тут же полетело резкое:

— Стоять. Я не разрешал уходить.

Да пошел ты. Я у тебя еще разрешение забыла спросить.

— Вы время видели, полковник? — спросила, не оборачиваясь, зная, как бесит Просто Бога, когда я так к нему обращаюсь. — У меня еще выходной. Не имеете права мною командовать в свободное от работы время.

Стащив с себя на ходу туфли, я демонстративно бросила их в утилизатор у стены, понимая, что Стэнфорд это сейчас видит.

Жалко, конечно. Хоть я и не люблю туфли. Зато капитана больше раздражать не будут, плюс я нашла хоть какой-то выход бурлящей во мне злости, слушая мерзкий звук, с которым дезинтегратор, сожрал мою обувь.

— До завтра, полковник. В пять утра буду на построении, — рявкнула я и, подобрав юбку, рванула к своей каюте.

Влетев внутрь, я тяжело привалилась спиной к двери, заблокировав ее нажатием ладони, и закрыла глаза.

Грудь спирало от обиды, злости и чего-то еще болезненно-горького, словно мне в душу плеснули отравы.

Дура. Кретинка. Размазня. Посмотри, на кого ты стала похожа.

Я резко развернулась, поймав в зеркальной поверхности двери свое отражение.

Крылья носа нервно подрагивают, щеки горят, глаза лихорадочно сверкают, несколько прядей выбилось из прически, упав тонкими спиралями на висок и шею…

Не знаю, что меня во всем этом привлекло, но я засмотрелась, пристально в себя вглядываясь. И впервые обнаружила у себя сходство с чертами матери и отца. Оказывается, я эдакая смесь Боба и Амели. Обалдеть.

Устало опустившись на койку, я погасила свет и подобрала под себя босые ноги.

Думать не хотелось. И вообще ничего не хотелось. Такое чувство, что меня надули, как воздушный шарик, заполнив воздухом и пустотой.

— Шарлотта, — от голоса Элис я чуть не подскочила на месте. — Капитан Стэнфорд хочет с вами поговорить.

Мое сердце подпрыгнуло к горлу и заколотилось там, как у загнанного зайца.

— Я сплю, — сердито ответила я и напряглась в ожидании ответа.

— Но вы же не спите, — возмутилась Элис.

— Это я для тебя не сплю, а для капитана Стэнфорда — сплю.

— А он у вас под дверью стоит, — зачем-то сообщила мне виртуальная подруга.

— И пусть стоит. Дуракам полезно, — злорадно выдала я, а немного подумав, как бы между прочим поинтересовалась: — И что он там делает?

— Лбом в вашу дверь уткнулся и уже полчаса так стоит, — сдала Просто Бога с потрохами Элис.

Чпок. Шарик внутри меня лопнул, и воздух стал вылетать из меня со свистом, превращая в мягкую тряпочку.

Губы то и дело расплывались в идиотской улыбке, унять которую у меня уже не получалось.

Стэнфорд, да какого черта? Ты что это мне устроил? Боже, он меня что, к Джонсу приревновал?

Завалившись на кровать, я начала громко смеяться. На нервах, наверное. Благо, звукоизоляция кают не позволяет слышать, что происходит за дверью, иначе Стэнфорд озверел бы окончательно.

Вот дурак. Ревновать? Меня? К Джонсу? Нет, точно дурак.

— Элис, скажи капитану Стэнфорду, что я сплю, — сладко зевнув, улыбнулась я. — И вообще, я на него обиделась. Только про «обиделась» не вздумай ему говорить.

— Люди… — с какой-то тоской отозвалась Элис и тяжко вздохнула: — Я с вами скоро с ума сойду…

Я поперхнулась смехом, а потом, взбив подушку, уткнулась в нее носом.

Понятия не имею почему, но мне вдруг стало невероятно весело. Пожалуй, я бы даже спела от радости, а потом обязательно переоделась, если бы веки не налились свинцом, стоило только принять горизонтальное положение.

Я буквально отключилась. И точно не помню, что мне снилось, но уверена — что-то очень хорошее. Ведь проснувшись по звуку будильника, я еще улыбалась.

Стэнфорд не поднял нас ни свет ни заря, как обещал. Может, передумал, а может, просто пугал.

В пять звездолет еще был погружен в сонную тишину, и корабельный зуммер упрямо безмолвствовал, когда я открыла дверь, собираясь пойти в душ. Сделав шаг, я чуть не споткнулась о стоящую перед порогом коробку.

Как думаете, что в ней оказалось?

Туфли. В ней были чертовы туфли. Точно такие же, как те, что я спустила в утилизатор.

Чокнутый.

Я так и не поняла, что за пунктик у Стэнфорда приключился с этими туфлями, но от осознания, что любимый мужчина, наверное, искал их по магазинам Юккары всю ночь, у меня начала кружиться голова.