Сила притяжения (СИ) - Малышева Анастасия. Страница 10

— Анечка, рад видеть, — поприветствовал меня мужчина, жестом приглашая войти.

— Взаимно, дядя Артём, — улыбнулась я, присаживаясь в одно из кресел.

— Я так понимаю, мой оболтус тоже здесь?

Улыбнувшись, я кивнула:

— Доставлен в целости и сохранности.

Мужчина вздохнул:

— Такое бывает с ним крайне редко. Хорошо, что у него есть ты. Иначе, боюсь представить, каких еще проблем он бы понацеплял на себя.

— Вы преувеличиваете, — тут же вступилась я за товарища, — Юлик, конечно, бывает порой безрассуден, но до крайностей не доходит. Просто он очень яркий, и любит показывать себя. Это пройдёт.

— Ты слишком мудра для того, чтобы дружить с ним, — заметил отец моего друга с улыбкой, — Признайся — он шантажирует тебя? Может, у него есть на тебя компромат?

— Отец! Как ты можешь говорить такое обо мне? — послышался полный праведного возмущения голос со стороны двери.

Но на лице мужчины и мускул не дрогнул, когда он, пожав плечами, сказал:

— Как видишь — очень легко. Я ведь знаю тебя всю жизнь. Всего лишь.

— И Аню тоже, — заметил Юлик, — Какой компромат я должен был нарыть на неё, чтобы заставить быть со мной так долго? Фото, как она суёт пятки в свой рот? Так я делал тоже самое. А видео, как она ковыряется в чужом носу, я уже давно удалил. Не зверь же, в конце концов.

— Что?! — тут же обернулась я, чувствуя, как краснеет моё лицо, — Не было такого!

— Как скажешь, принцесса, — подмигнул мне Юлиан, — Видишь? Иногда я даже тебя слушаюсь.

Пока я подбирала ответ на очередную глупость друга, его отец привлёк наше внимание негромким покашливанием:

— Давайте всё же о деле, — предложил он и тут же взял быка за рога, — Юлиан, я показал запись с вашего последнего концерта нужным людям, и им понравилось. Но, им хотелось бы услышать более качественную запись, поэтому сегодня вы с ребятами запишете одну из своих последних песен. Если повезёт — нашу заявку на музыкальный конкурс одобрят, и в октябре вы, парни, отправитесь в Москву.

— Отлично! — воскликнул Юлик, и я была с ним солидарна.

Хоть мне, конечно, было мало что известно обо всех этих конкурсах, но я знала, что для каждого музыканта это очень важно — получать признание не только в родном городе на уже известных площадках, но и также дарить себя новой публике. Юлиан горел этим — он как-то признался мне, что хотел бы, чтобы его запомнили за его музыку. Для него это было самым важным в жизни — делиться с людьми своим творчеством. И всё это было частью одной большой мечты.

— Кроме того, — добавил отец парня, — У вас концерт через три недели в «Queen», и не помешало бы к нему подготовить что-то новенькое.

Юлиан кивнул:

— Я в курсе. У меня есть пара мыслишек, и я планировал заняться ими в ближайшее время.

— Видимо, МЫ планировали, — добавила я с улыбкой.

— Именно, — кивнул друг, подмигнув мне.

Я закатила глаза на это, а дядя Артём, хмыкнув, вдруг спросил:

— Сын, а ты не думал о смене названия группы?

Ну вот! Началось! Я тут же прыснула в кулак, бросая быстрый взгляд в сторону Юлика. Который уже привычно нахмурился и даже скрестил руки на груди, приготовившись к очередной битве, которая ни к чему, собственно, не приведёт.

— Нет, — отрезал парень.

— Юлиан, — со вздохом начал мужчина, — Я всё понимаю — первое название и всё такое. Но вы придумали его, когда вам было по пятнадцать. Может, пора что-то изменить?

— Точно не название, — упрямо стоял на своём Кораблёв-младший.

Я хотела было вмешаться, но потом подумала, что влезать в спор, который стар, как мир — глупо, и заняла первое место в зрительном зале, приготовившись к очередному акту давно известного спектакля.

— Сын, ты ведь понимаешь, что ехать покорять столицу с таким названием — несколько неразумно? Никто же не будет воспринимать вас всерьёз.

— И пусть, — хмыкнул Юлиан, — Им же хуже. Отец, мы не будем ничего менять. Мы — «Бешеные панды», и это не изменится!

Господи, он сказал это! Произнёс вслух! И даже не дрогнул, в то время как я очень старалась сдержать рвущийся наружу смех. «Бешеные панды»! вы можете себе представить рок-группу с таким названием? А она существовала! Более того — я помогала им писать песни! Кому расскажешь — на смех поднимут! Ну, ровно до того момента, пока не услышат их музыку. Или пока Юлик не услышит этот самый смех.

— Дядя Артём, оставьте это, — хмыкнув, всё же решилась я подать голос, — Пусть зовутся как хотят. Нравится вашему сыну быть свирепым кабаном — и ладно.

— Мы — «Бешеные Панды»! — начиная закипать, процедил Юлиан.

— Ага, — кивнула я, не скрывая ухмылки, — Я так и сказала. Ладно, иди уже готовить ребят. Я ещё к своему отцу хотела заглянуть вообще-то. Так что давай вы запишитесь, мы с тобой немного поработаем над текстами — и я поеду.

На том и порешили. Отработали парни быстро — сказывался опыт. А вот над словами новой песни нам с Юлькой пришлось попотеть — парню все мои варианты казались слишком сопливыми и девчачьими, а свои рифмы он придумать, понятное дело, не мог. В итоге мы чуть ли не перегрызли друг другу лица, но дядя Артём вовремя нас растащил. И, выдохнув, я уехала из студии.

В танцевальную школу своих родителей я приехала уже ближе к вечеру, когда все занятия уже закончились. Но я знала, что отец внутри, потому что он был из тех трудоголиков, которые были готовы всё своё свободное время уделять любимому делу. Ну, и еще потому что в окнах одного из классов сиял свет, выдавая, что внутри кто-то был.

Поднявшись на нужный этаж, я заглянула в зал. Бинго — отец сидел в одном из кресел-мешков и что-то писал в своей пухлой тетради. Наверняка расписывал очередной план занятий или подготовки молодняка к очередным соревнованиям. Саша утром ведь говорил, что первый конкурс у него уже через месяц. Честно говоря, ему можно было и передохнуть — его медалями и кубками уже был просто весь дом завален. Но братишке всё было мало — он мечтал ни много ни мало, а затмить команду папы, которая в свои годы умудрилась завоевать титул чемпионов мира. И я даже была свидетелем этого триумфа. Правда, не помню об этом ровным счётом ничего, поскольку мне было на тот момент всего несколько месяцев от роду.

— Тук-тук, — мягко произнесла я, улыбаясь отцу.

Тот поднял на меня взгляд и отзеркалил мою мимику.

— Кнопка. Ты что тут делаешь?

— Соскучилась, — пожала я плечами.

Зайдя внутрь, я скинула сумку с плеча, бросив её в угол, а сама вышла на середину зала, разминая плечи. Помнится, раньше я тоже много времени проводила в этом месте, наблюдая за родителями и братом. И тренируясь. А что? Тот факт, что я отказалась связывать свою жизнь с танцами, не означал, что я не любила их. На самом деле, мне нравилось это ощущение — свист ветра в ушах от резких движений, сокращающиеся мышцы, бешено колотящееся сердце и огонь, разливающийся по венам. То невероятное чувство эйфории, когда у тебя получался тот или иной сложный элемент.

Но даже в этом я умудрилась выделиться. Потому что из всех направлений, что так сильно любил мой отец, обожала мать и буквально боготворил брат, лично я выбрала нечто совершенно иное. Бальные танцы.

Отец как-то сказал мне — «в танце ты тот, кем ты хочешь быть в эту минуту». Не знаю, может быть, в моей душе умирала принцесса, и таким образом я пыталась вернуть её к жизни, но с самого раннего детства я восхищалась бальниками. Их грацией, стойкостью, невероятно величественной осанкой. Мне хотелось быть, как те девушки, что всегда роскошно смотрелись в дорогих платьях и босоножках, усыпанных стразами. Я завидовала их партнёрам, ведь они могли не просто прикасаться к этой красоте, но и помогать им, поддерживать их, танцевать с ними.

В какой-то момент папа смирился с тем, что маленького хоппера вырастить из меня не получится. Более того — он открыл в школе класс бальных танцев. Возглавил его дядя Демид — единственный из команды отца, у кого было академическое образование. И я кайфовала. Изучала всё новые и новые стили — вальс, танго, самба, ча-ча-ча, румба, пасодобль, джайв, фокстрот и квикстеп. Я впитывала знания, как губка, достигая всё новых высот, пока не поняла — не моё. Хобби — да, смысл жизни — нет. И я оставила этот мир, ныряя в него лишь тогда, когда этого требовала моя душа.