Иней и серебро (СИ) - Ракшина Наталья. Страница 20
— Я повторю вопрос: о чьём Алмазе идёт речь?..
— О Clосh Bán. Обстоятельства сложились столь благополучно, что благородный Дом Ливеллейн согласен вступить с нами в союз для того, что бы создать единый Камень, дарующий вечную жизнь эльфам, прикасающимся к его обновлённой благодати. Это могущество и власть — над всеми эльфами.
Нейл обдало холодом. Она вонзила ногти в ладони, вся обратившись в слух.
— Если я правильно понимаю, — подала голос, полный ядовитого сомнения, другая жрица из первого ряда, — у Ливеллейнов появился какой-то лишний Хранитель, которого они готовы отдать под ритуальный нож?! Но к этому Хранителю должна прилагаться особа из Тёмных эльфиек, как минимум вступившая с ним в любовную связь, и я уж не говорю о каких-то там сильных чувствах!..
Ногти Нейл оставили на ладонях кровавые следы, но она не ощущала боли.
— …она среди нас. — Слова Первой жрицы громом прозвучали в оглушающем безмолвии. — Встаньте, леди Нейл Киларден.
Беловолосые головы эльфиек-дроу повернулись в ту сторону, куда указывала унизанная кольцами кисть руки Мораг. Нейл уже медленно поднималась на подгибающихся ногах, снова запутавшись в подоле мантии.
— Сколько длилась ваша связь с тем, кто еще недавно носил имя рода Ливеллейн?
— Около… около месяца. — Пролепетала юная жрица. — Но ведь он стал одним из Зэйлфридов…
— Нам нет дела до взаимоотношений двух Домов Светлых. Но Ливеллейны хотят вступить с нами в альянс и остаться единственными Χранителями своего Камня — после того, как Clосh Bán воспрянет от многолетнего сна. Они не станут терпеть Зэйлфридов рядом с собой и не позволят им прикоснуться к Алмазу, чтобы вернуть бессмертие. Зэйлфридов не станет физически. Наша же задача выдвинуть такие условия, чтобы иметь доступ к Камню по мере необходимости. Сейчас миссия Ливеллейнов — внезапное нападение, похищение Алмаза и захват будущей жертвы, после того, как мы, согласно многовековым традициям Конклава, единогласно примем положительное решение. Думаю, голосование будет чисто формальным… Это полноценное посвящение для вас, Нейл Киларден, и ваше имя войдёт в историю, новую историю мира эльфов.
В голове Нейл крутились обрывки фраз, произносимых голосами то Долана, то Кинни Мерч-Зэйлфрид, то Эдны Эльдендааль, то самой Нейл, урождённой Киларден; кровь молотом стучала в виски, во рту было сухо до скрипа языка по нёбу.
«Я требую: оставь его мне!»
«Что ты делаешь со мной, маленькая Тёмная девочка?»
«Это делалось заживо, глупая…»
«Тебе нечего сказать, Тёмная, и ты это знаешь!»
«Я буду твоей на тысячи лет…»
«Я люблю его».
Последние три слова решили всё.
И вновь ворвался в уши грудной голос Первой жрицы:
—…какое решение мы примем? Прозябать, ожидая неминуемой смерти, или же попробовать вернуться к вечной жизни, полной сил, здоровья и молодости?
Прозвучал сдержанный гул одобрения. Старая рукопись бережно передавалась по рядам из рук в руки.
— Мы готовы, Мораг. — Торжественно проговорила одна из жриц на втором ряду, выглядевшая существенно старше прочих — она была стара, ибо недавно разменяла тысячелетие. — Я поддержу решение относительно жертвы для Clосh Bán и союза с Домом Ливеллейн.
И она медленно подняла руку. Одна за другой следовали её примеру Высшие жрицы Матери Ллос, включая леди Эльдендааль. Очередь дошла и до Нейл… Она осталась последней, стоя столбом и принимая своё собственное решение. Собственно, она его уже приняла.
— Я… пользуюсь своим Правом голоса… — начала она, откашлявшись, — чтобы… блокировать единую волю Конклава.
— Что?! — воскликнула Мораг Эльдендааль. — Девочка моя, не нужно быть такой робкой и слабой! Я говорила — нельзя привязываться к мужчинам. Это первый мужчина в твоей постели, слабость обычной эльфийки была бы понятна, но я ведь говорю сейчас с одной вавигег из Высших жриц! Или ты недостойна носить свой сан?
— Я… не знаю, достойна или нет, не знаю… Но я не верю в сомнительные ритуалы из древних книжек. Вы же сами не знаете, как назвать ритуал — то ли Пробуждение, то ли Осквернение. Где тут истина?! — Нейл набрала в грудь больше воздуха и завершила фразу. — Я не поступлю подло по отношению к тому, кто спас мне жизнь. Мой ответ — нет. Моё Право голоса использовано против единой воли Конклава — здесь, перед ликом Паучьей Королевы.
Тишина. Недобрые взгляды. Насмешливые улыбки.
— Тебе и впрямь не место среди нас. — С плохо скрываемой злостью выплюнула Мораг.
На лице Первой жрицы не дрогнул ни один мускул. Холёные длинные пальцы взялись за колокольчик, долгие годы покрывающийся пылью на краю трибуны для выступлений. Раздался мелодичный звон…
Сквозь пелену слёз Нейл смотрела, как медленно и страшно распахиваются тяжёлые створки двери зала Совета, впуская двух воинов-дроу, уже обнаживших мечи. Вокруг неё образовалось пустое пространство, без всяких жестов главы Конклава указывая вошедшим, против кого сейчас нужно применить оружие.
Но тут возникла ещё одна мужская фигура у дверей, высокая и широкоплечая, и немедленно раздался недовольный окрик Мораг:
— Фэррел, что ты тут делаешь?!
Невозмутимый низкий голос в ответ:
— Прошу прощения, леди Эльдендааль. Я здесь, чтобы удержать вас от поспешных действий. Вчера вечером, после возвращения в Ллос-Хендж, леди Киларден сообщила мне, что у неё более двух недель задержки привычных женских дней.
Ничего подобного не было сказано Фэррелу. Нейл вообще не встречалась с ним по приезду… Да и не было у неё никакой задержки. Сейчас врач даже не смотрел в её сторону, но она хорошо помнила тот взгляд лавандовых глаз, на выходе из покоев Мораг. Чего он хочет?.. Но его появление всё же давало неожиданную надежду.
— И что ты хочешь этим сказать, Ллос тебя прибери?! Говори, Фэррел, не испытывай моё терпение!
— Дитя.
Одного этого слова оказалось достаточно.
— Дитя от Светлого Хранителя, зачатое в минуту блаженства? Материнские чувства сильнее всех прочих… Что ж, если не выйдет с Clосh Bán, у нас будет шанс попробовать с Dоrсha Clосh и ребёнком этой упёртой дуры. Только нужно убедиться, что она действительно беременна. Считай, что ты лишилась места в Конклаве, Нейл Киларден, а в такой исключительной ситуации решение будет принято оставшимися голосами. — Первая жрица махнула рукой воинам, указывая на Нейл. — Уберите её отсюда… И пошлите гонца к Ливеллейнам. Пусть готовятся.
Нейл не приходилось ранее бывать в темнице Ллос-Хендж. Сейчас она сидела, обхватив колени руками, на каменном полу, кое-как прикрытом клочьями соломы. В этой камере она провела несколько часов — если верить собственному восприятию времени, ведь дневной свет сюда не мог попасть. Через крохотное зарешёченное отверстие в массивной двери проникало ничтожно мало света от масляного светильника в коридоре, по полу тянуло холодной сыростью, из тёмных углов камеры раздавались шорох и писк — скорее всего, крысы; но леди Киларден совершенно не трогало ни то, ни другое, ни третье.
Зачем Фэррел придумал эту отсрочку?! Ради чего? Она не беременна, это очевидно, и лучше было бы умереть там, в зале Совета, от острого сверкающего взмаха катаны…
Становилось всё темнее — видимо, масло в светильнике выгорало, и скоро он вообще погаснет. Нейл нисколько не жалела о том, что сделала, но запоздало осознала, что действовать нужно было иначе: согласиться с решением Конклава, потом найти способ предупредить Зэйлфридов о готовящейся атаке Ливеллейнов и, в конце концов, попытаться сбежать, затаиться в лесах или вовсе покинуть Остров. Свадебные торжества продлятся еще несколько дней, и на какой день будет назначено нападение, неизвестно, но попытаться же стоило!
Если бы у неё было больше терпения и выдержки, она смогла бы перехитрить Конклав и не дать Долану умереть той страшной смертью, которая была ему назначена совместным решением Тёмных и Светлых.
В досаде на саму себя бывшая жрица стукнула кулаком в стену. Все возможности упущены!..