Иней и серебро (СИ) - Ракшина Наталья. Страница 31

— … опять?! Они же пьют, как гоблины!

— … можно подумать, ты в жизни видел хоть одного гоблина.

— … не видел, но наслышан по рассказам отца о Небиру.

— … значит, какие-то из них переселились на Землю и замаскировались под полицейских наркоотдела!

Взрыв хохота.

— … по крайней мере, благодаря этим ребятам, мы накрыли фирму, якобы косметическую, которая производила наркотическую смесь «Жидкий огонь» под видом духов. Сколько людей отравилось пакостью, предназначенной для охмурения эльфов? И я уж не говорю о том, сколько Светлых эльфов было втянуто в заговор матрон дроу под её воздействием… да и Тёмных тоже. Мы сообщили Тёмным, пусть отлавливают остатки партии у себя. Никогда бы не подумал, что существует такая мощная штука, начисто отшибающая мужские мозги.

Долгое обсуждение в сопровождении не совсем… печатных… комментариев.

— … господа, избавим Одхана от визита в сауну, ему точно нужно домой пораньше.

— … то есть, все поедут травить печень, а он нет?!

— … думаю, он еще не наигрался с трофеем.

Я не слышала, что ответил милорд Одхан, но уши у меня покраснели.

— … вот чем заканчивается командировка у Тёмных. В следующий раз я точно напрошусь.

— … а тёща твоя знает?

— … прямо-таки возврат в двадцать второй век!

— … ну, ты сравнил… тогда у нас были обычные девушки, с которыми можно было делать, что угодно. Но равная по рождению — другое дело, это гораздо более интересно.

В том, что мужчины тоже любят посплетничать, я была уверена всегда. Шутки сошли на нет только после того, как милорд Кенхельм нейтральным тоном пообещал «случайную» пулю в ногу любому из шутников на ближайших полевых сборах. Тогда вся компания дружно предалась воспоминаниям о последнем подобном мероприятии и отвлеклась от обсуждения моего положения в этом доме.

Затворническая жизнь в целом никогда не была для меня характерна, но теперь я видела в ней единственное спасение от повышенного внимания или случайных встреч со знакомыми семьи Ливеллейн, Фириато и другими. Выходить из дома было вовсе не обязательно. Если мне было что-то нужно, я просто вносила предмет в список покупок для Айрин. У меня было также достаточно времени для эскизов дизайна оправ драгоценных камней и украшений, и доступ к сетевому блоку для работы в графическом редакторе. Несколько раз меня даже разыскивали бывшие заказчики, звоня на айтел: я никогда не работала официально, этого не хотели ни отец, ни бывший муж, я была просто востребованным дизайнером-любителем для частных лиц или ювелирных фирм.

Скажем так, поведение бывших клиентов было очень разным. Узнав, что мне нельзя перевести гонорар за работу на банковский счёт, потому что я не имею права его заводить, и, выслушав сбивчивые объяснения причины, Светлые эльфы быстро сворачивали разговор и предпочитали проститься. Конечно, они больше не позвонят, в чём я полностью отдавала себе отчёт.

А вот Тёмный эльф, для которого я некогда разрабатывала эскиз гарнитура с изумрудами, особого удивления или смущения не выказал.

— Никаких проблем. Я просто переведу гонорар вашему хозяину. Кто он?

Выслушав ответ, он всё-таки удивился, переспрашивая фамилию милорда Одхана: видимо, никак не ожидал, что речь идёт о Светлом эльфе, а потом подтвердил новый заказ. Я погрузилась в работу над моделью броши с розовым жемчугом.

Сам Одхан неоднократно рассматривал мои рисунки и трёхмерные эскизы украшений с большим интересом. Думаю, из моего досье (или как там это называется?) он знал, что я училась в Художественной Академии.

Известие о том, что на его счёт поступит мой гонорар, милорд воспринял с юмором.

— Ну вот, теперь пойдут новые слухи, что я пытаюсь на вас заработать! — Рассмеялся он.

— Вас это расстраивает?

— О, нет. Пусть завидуют. Я переведу деньги на ваш счёт при номере айтела.

Наверное, только в самом далёком детстве я вот так радовалась собственным карманным деньгам! Не такие уж «карманные», кстати, — тысяча «вневалютных» фунтов, в которых ведутся все эльфийские сделки, независимо от страны проживания. Такую сумму квалифицированная приходящая прислуга вроде Ольги или Айрин получает за целый месяц работы. В конце концов, теперь можно самой оплачивать какие-то покупки.

В странах под протекцией лордов дроу внутренние валюты обычно тоже называются «фунтами», а курс их почти соответствует фунту для эльфийских расчётов. Там, где установлен негласный контроль Светлых эльфов, валюты обычно свои, с историческими названиями, сохранившимися с момента Сопряжения Миров…

Много раз Одхан предлагал мне куда-то выйти из дома, хотя бы на элементарную прогулку, но я отнекивалась. Наконец, прозвучал глагол, который ни разу им не произносился:

— Тогда я приказываю пойти гулять, и вы послушаетесь. Уже поздний вечер, и никакой первый встречный не станет пристально вас разглядывать, пытаясь определить, кто перед ним. Идёт первый снег, а это событие бывает единожды в году.

Да, за окнами, в вечерних сумерках конца октября, бесшумно падали крупные белёсые хлопья, обозначая неумолимое приближение Самайна, приоткрывающего завесу между мирами живых и мёртвых.

Когда-то, и на Небиру, и уже тут, на Земле, эльфийский Самайн вёл за собой первые дни нового года, но так продолжалось лет тридцать после Сопряжения. Потом мы начали пользоваться человеческим календарём. Правда, в календаре этом немереное количество праздников, смысл которых далеко не всегда понятен эльфам; не зря существует Институт взаимодействия с человеком, — чтобы сглаживать культурные противоречия и пытаться учиться жить рядом.

А если учесть, сколько праздничных дней люди отдыхают, то волей-неволей напрашивается вопрос: как их экономика не рухнула еще до Сопряжения?..

Мне не нужно было наряжаться, чтобы выйти из дома. Я оделась так же, как и мой спутник. Достаточно плотных джинсов, тёплой куртки (капюшон есть, частично он скроет моё лицо) и спортивных ботинок.

Сколько времени прошло с тех пор, как я гуляла с мужчиной, взяв его под руку? Целая вечность, или, скорее, отдельная жизнь…

А жизнь сейчас просто одна, и она короткая, даже будучи существенно длиннее человеческой. Весной мой биологический возраст определился на отметке в двадцать восемь лет. Лицо пока что остаётся гладким, глаза — блестящими, а на попе нет никаких признаков целлюлита. Я ещё молода, — по эльфийским меркам, тем более. Но это уже не продлится вечно.

Я оценила то, что Одхан повёл меня в сторону, противоположную центру города. Конечно, было абсурдным предполагать, что на прогулке можно встретить, например, милорда Маб-Зэйлфрида… Мы дошли до большого парка, разбитого между двумя жилыми кварталами. Около восьми вечера, когда рабочий день уже закончен у многих, парк был полон всех, кто вышел порадоваться первому снегу.

Счастливый детский смех в той стороне, где из влажного липкого снега быстро рос корявый с виду замок, болезненно резанул слух. Чем сейчас заняты мои мальчики?..

Может быть, негативные эмоции как-то проявились на моём лице, потому что милорд Кенхельм остановился и показал мне сначала на замок, а потом — на газон, укрытый плотным белым одеялом, мерцающим в свете фонарей:

— Хотите, слепим свой? Я думаю, у нас получится не хуже.

— Почему бы и нет?

Через полчаса мы промочили джинсы на коленях и перчатки — тоже, потому что ползали по всему газону, катая снежные шары различного размера. Оказалось, что снега нам не хватит даже на фундамент замка, и пришлось совершить вылазку на соседний газон, где чужой корявый замок оскорблял наш тонкий вкус своими покосившимися башнями.

— Эй. Они воруют наш снег!

Нас немедленно окружила толпа детишек — как Светлых, так и Тёмных, — перекрыв доступ к строительному материалу. Мало того, пока милорд Одхан пытался укатить особо крупный снежный шар, часть нашего строения шустро была разобрана и унесена конкурентами. А поскольку они были мелкими и проворными, у меня не получалось защитить замок от разорения. Потом в нас полетели снежки, пришлось адекватно ответить, потому что стыдно было пасовать перед детской армией — не столько мне, сколько сотруднику Департамента безопасности Светлых эльфов.