Призрачная любовь (СИ) - Курги Саша. Страница 64

Какое-то время они крутили бурный роман, и вот он бросил ради любовницы жену с ребенком, не без скандала, но деньги помогли все замять. Вера довольно быстро стала его второй женой. И тут началось самое мерзкое. Был у мужа друг из следственного комитета, которого он попросил накопать про Веру всю правду однажды, когда они еще в медовый месяц впервые крепко поссорились. Сама-то молодая жена супругу лапшу на уши вешала про свое безупречное прошлое. Даже про любовников умолчала. Ну и тот, конечно, узнал про стриптиз-бар и клубы и пришел с этой информацией к Вере.

Она уже тогда понимала, что супруг за такую информацию ее прибьет. Вера окрутила его тем, что прикинулась невинной овечкой. Но семейная жизнь не складывалась. Супруг все больше психовал и тосковал по брошенной жене, когда стал проявляться истинный характер Веры. Ему нужна была покладистая хозяюшка, которая закрывала бы глаза на его интрижки на стороне. Вере не нравилось быть молчаливой тихой гаванью. Это раздражало ее мужа до крайности. Пару раз он Веру в запале так приложил, что пришлось обратиться к врачам. За правду о ее прошлом он и уничтожить ее мог, стерву-разлучницу.

Друг мужа предложил постель в обмен на молчание. И Вера согласилась. Иначе бы умерла.

Вера отступила на шаг. Дальше читать у нее не было сил. Воспоминания стояли перед глазами как живые. Это было… больше, чем отвратительно. Она всунула листок Любови обратно в руки и выбежала из зала. То, что за ней увязался Иннокентий, Вера уже поздно поняла. Психиатр схватил ее за руку, когда хранительница выскочила наружу из корпуса.

Они оба встали на вершине лестницы.

— Хотя бы возьми шубу, если собираешься уходить, — посоветовал Иннокентий.

Вера кивнула. В глазах стояли слезы, но она не решалась плакать при нем.

— Я принесу, — уверенно сказал психиатр. — Подожди минуту.

Вскоре он, в самом деле, вернулся с шубой и накинул ее Вере на плечи. За это время хранительница успела собраться с мыслями. Она не ушла потому, что ей нужен был Иннокентий. Теперь Вера знала, что ей делать.

— Люба все-таки тебя отыскала? — вздохнул психиатр.

И Вера вдруг поняла, что он знает. Люба, должно быть, вечером была с ним только потому, что ему первому сказала. Тогда они с Виктором решили держать ее под присмотром.

— Это сейчас неважно, — прошептала Вера. — Я тебя не заслуживаю. Я еще до нее собиралась тебе сказать. Она просто… убедила меня в том, что это надо сделать сегодня. Не сопротивляйся, ладно?

Психиатр кивнул.

— Интересно, что ты собираешься делать? — произнес он с некоторой опаской.

— В тот раз… когда мы ночевали вместе, я поняла, как снять с тебя очки.

Иннокентий потрясенно взглянул на нее. Вера улыбнулась. Ведь истинная любовь выражается в способности отпустить любимого, если ему так лучше. Только настоящей, искренней жертвой можно оплатить чудо.

— Доверься мне, — прошептала Вера и взялась пальцами за дужки.

Иннокентий в первый миг положил руки поверх ее предплечий, глубоко вдохнул, зажмурился, но в следующее мгновение отпустил Веру, так что она смогла сделать задуманное.

— Ты на самом деле не сошел с ума, просто отказался видеть этот мир, потому что это было слишком больно. Невыразимо больно, когда твою душу уничтожает самый близкий человек. Легче было назвать себя сумасшедшим. Но теперь ты готов смотреть в глаза правде, — продолжила хранительница. — Я забрала остатки боли, сделала то, что не сумела прошлая Вера. Ты, наконец, свободен.

Иннокентий по-прежнему стоял с закрытыми глазами, когда Вера аккуратно вложила в его ладони очки.

— Я рядом.

Он неуверенно приоткрыл веки и удивленно огляделся по сторонам, как слепец, обретший зрение. Вера подозревала, что в его волшебных очках вещи казались несколько иными, чем если смотреть на них обычным зрением.

— Мир так прекрасен, — выдохнула Вера. — Правда? Особенно в рождественскую ночь.

После этого Иннокентий посмотрел на нее. Глаза у него были карие… очень красивые. Вера теперь их никогда не забудет. Она с нежностью провела по его щеке и произнесла:

— Спасибо тебе за вечер. Огромное. И за эти четыре месяца. Со мной еще никогда не случалось ничего лучше тебя. Григорий, наверное, я тут, чтобы дать тебе уйти. Будь счастлив!

Следом Вера развернулась и побежала вниз по ступенькам. Только бы не дать ему себя остановить.

— Иннокентий! Твои очки! — раздался позади испуганный голос Любы.

— Ну ты и гадина, — сказала вдруг Надя, обращаясь к кардиологу.

Вера обернулась на мгновение. Ее хранители высыпали на вершину лестницы, видимо, увидев, как Иннокентий и Вера убежали. Или же всех переполошила Люба? В любом случае, сейчас они сгрудились там, окружив психиатра. Это был Верин шанс, и она им воспользовалась.

Хранительница выбежала за ограду, понимая, что коллеги не решатся свободно разгуливать по Москве. Ей нужно было побыть в одиночестве. В конце концов, стражи праздновали в больнице Рождество. Вера рисковала разве что нарваться на выродка или аномалию.

Хранительница бродила по заснеженным пустынным дворам, и в голове у нее было пусто, но при этом хорошо. Вера чувствовала себя правильно. Она позволила своему любимому обрести лучшую судьбу, сейчас она была счастлива его счастьем и понимала, что искупила этим жестом какую-то часть своих грехов. Вера даже слепила пару снежков и запустила их в безжизненные по виду окна. Ей хотелось безумия. Странные подростки что-то кричали вслед ей, красивой женщине, одетой в шубу и бальное платье. Она смеялась. После всего, что произошло, казалось, Вере уже невозможно было причинить боль. Она уже прочувствовала все самое жуткое и осталась на плаву. Вера кружилась, ловя руками одинокие снежинки. Она жива, несмотря ни на что! Это было самое главное чудо этой ночи.

Ровно в двенадцать Вера была в больнице. Она не собиралась исчезать. Это было второе чудо. Даже оставив позади свою первую настоящую любовь, Вера хотела жить дальше и знать, что еще готовит ей провидение.

Упав в постель, она чувствовала себя странно опустошенной, а точнее, даже очищенной. То, что случилось, стало будто бы ее прощением. Вера подумала об Иннокентии, засыпая. Как хорошо, что он в ее жизни был. Его появление словно бы стало началом новой истории. Пути, который бы Вера никогда не увидела, если бы не научилась сочувствовать и, в итоге, жертвовать собой.

— Спасибо, — прошептала она и, радостная как ребенок, ожидающий чуда, погрузилась в сон.

Глава 14. Во имя любви

Наутро хлопнула соседская дверь. Вера приподнялась, и села на постели. Теперь там, наверное, живет Виктор. Так и было. Когда Вера поспешила в коридор, то застала там хирурга.

— Ты в порядке? — спросил он, исподлобья взглянув на девушку.

— Относительно, — призналась Вера. — Но все будет хорошо. Я рада, что мы с ним закончили на конфетно-букетном периоде. Так было правильно. Если бы все зашло немного дальше, мне было бы слишком сложно отпускать.

Хирург хмыкнул и посмотрел в окно. Вера проследила его взгляд.

По дороге, связывавшей терапевтический корпус и флигель, шагал Иннокентий. Виктор выразительно посмотрел на Веру и озвучил:

— Не думаю, что это все. Верунь, ты его зацепила. После такого не уходят, по крайней мере, не он.

Вера почувствовала, как сердце прибавило темп.

— Когда он вернется?

Хирург пожал плечом.

— Часов в пять. Как всегда. Он пошел на работу. Решил дать тебе передохнуть после всего, что ты сделала и узнала. Следующий шаг за тобой.

Вера взяла в отделении отгул и весь день не находила себе места. Она пыталась решить, как быть дальше. Иннокентий остался из-за нее. Но она-то сама готова была это продолжить, уже понимая, как больно будет отпускать? И вот когда Вера услышала его шаги в коридоре, тут же поняла, что просто не сможет дать ему уйти снова. Она выскочила за дверь и встала в коридоре. Иннокентий выглядел немного сбитым с толку этим ее внезапным появлением.