Паук в янтаре (СИ) - Яблонцева Валерия. Страница 62

— Не надо, Тиа.

Она кивнула, принимая мой выбор.

— Позволь лишь сообщить твоему отцу, что ты жива. Мне бы хотелось, чтобы он узнал это от кого-то из близких, а не из дворцовых сплетен. Ему сейчас… очень плохо, Яни. Очень, — мачеха заморгала, сдерживая заблестевшие в глазах слезы. — Собственно, это одна из тех причин, почему я пришла сюда. Сперва я хотела обратиться к законникам, но в отделе магического контроля мне сказали, что верховный обвинитель уже у себя, и дали этот адрес.

Мачеха перевела взгляд с меня на Доминико. Верховный обвинитель нахмурился.

— Вы хотите поговорить с Яниттой или со мной?

— Боюсь, что с вами обоими, — тихо проговорила мачеха. — Но прежде мне нужно узнать одну вещь. Яни, — она повернулась ко мне, — скажи, можно ли с помощью ментальной магии приказать человеку… ну, ты знаешь… умереть. Но не сразу, а медленно. Заставить организм отторгать пищу, лишить сил…

— Да, — тут же ответила я, а сердце тревожно сжалось. Отец. Его болезнь могла быть следствием продолжительного ментального воздействия. Легкого, едва заметного, но неуклонно подтачивавшего жизнь человека изнутри. Отследить такое было практически невозможно. — Ты полагаешь, что болезнь отца вызвана ментальной магией?

Тиа со вздохом кивнула.

— Все началось примерно тогда же, когда в Веньятту приехали Меньяри. Витторио, — ее полные губы сжались в жесткую линию, — первое время много общался с Бальдо. А сейчас, когда всплыла правда о том, что он менталист…

— Витторио в тюрьме больше месяца, — произнес верховный обвинитель. — А значит, любой ментальный след на теле лорда Астерио должен был уже исчезнуть. Без регулярного воздействия он вскоре пойдет на поправку, но раз этого не происходит… Возможно, его болезнь — это просто болезнь. Или же дело в чем-то другом.

– Есть кое-что еще, — Тиа положила на столик перед нами тонкую кожаную папку. — Это завещание лорда Бальдасарре. Подписанное им десять дней назад.

Наклонившись вперед, Доминико бегло просмотрел бумаги.

— Он признает Дарианну единственной наследницей. Вам и вашим детям назначается довольно скромное содержание, но не более того.

Тяжелые слова повисли в воздухе. Тоже пролистав документы, я встретилась взглядом с мачехой. На ее лице читалась упрямая решимость.

— Дело в том, что мы с Бальдо обсуждали вопрос наследования. Еще зимой, когда это не казалось важным и своевременным. Мы пришли к выводу, что перенимать дела отца должен Умберто, — она посмотрела на меня, словно извиняясь. — Ты была в тюрьме, Яни, а Дари — замужем за Аурелио Меньяри. Сама понимаешь, Веньятте нужен правитель, который заботился бы в первую очередь о благополучии и процветании родных земель.

— Это мудро, — согласилась я, и мачеха с облегчением выдохнула.

— Бальдо не планировал менять решения. По крайней мере, до болезни. Он отказался от мысли сделать Дарианну наследницей, поскольку не считал ее супруга, Аурелио, достойным лидером. Слабохарактерный, ведомый, крайне подверженный чужому влиянию — старые лорды Веньятты не признали бы такого правителя. Да и Дарианна… сама понимаешь, Бальдо не готовил ее так же хорошо, как тебя. Но потом… Недавно я заглянула в сейф в поисках финансовых отчетов для Пьетро. За годы супружества наши с Бальдо энергии стали так схожи, что я могу легко открывать его печати. Нужные документы оказались на месте, но вот старое завещание бесследно исчезло. А вместо него, — она кивнула на папку, — это.

— Вы подозреваете, что подмена подстроена Витторио Меньяри, — уточнил верховный обвинитель. — Единолично?

— Да. То есть нет. То есть… не думаю, что Аурелио ничего не знал о делах брата. А возможно, они всегда были заодно. Братья Меньяри довольно близки.

Мачеха нервно сцепила пальцы в замок.

— С тех пор, как Бальдо перестал вставать с постели, Аурелио стал совсем невыносим. Он постоянно пьет, водит во дворец вульгарных девиц — и это при том, что его бедная супруга выбивается из сил, стараясь удержать все под контролем. А на днях я случайно увидела, как Аурелио ударил Дарианну. С улыбкой на лице… — тонкая ткань платка в руках Тианны треснула. Мачеха растеряно моргнула, стыдливо пряча испорченную вещь. — Мне страшно, Яни. Если бы не состояние здоровья Бальдо, я давно бы забрала детей и уехала отсюда как можно дальше. Хотя бы на время, до родов. Но только вот куда…

Я мягко коснулась бедра супруга и едва заметно кивнула, поймав его вопросительный взгляд.

— Те, кто дороги моей жене, всегда могут рассчитывать на гостеприимство семьи Эркьяни, — негромко произнес Доминико. — Если вас, конечно, не пугает дикий Ниаретт.

Краешком губ я благодарно улыбнулась мужу. Тиа с достоинством поклонилась. Видно было, что она удивилась неожиданному приглашению. Вот только я прекрасно понимала, что вряд ли она решится бросить отца, особенно сейчас.

— Мне нужно вернуть завещание, пока его не хватились, — Доминико подал мачехе руку, помогая подняться. — Рада была увидеться с вами обоими. До меня дошли слухи… примите мои поздравления, — Тиа улыбнулась гораздо более искренне и добавила, отбросив формальности. — Я счастлива за тебя, Яни. Доминико достойный мужчина. И, Доминико… Я в неоплатном долгу перед тобой за все, что ты сделал для моей семьи. Если когда-нибудь тебе понадобится помощь, я окажу еe, о чем бы ты ни попросил.

— Возможно, миледи, мне придется воспользоваться вашим предложением куда раньше, чем вы предполагаете, — задумчиво проговорил Доминико. — Я сообщу, когда приму решение.

Тиа кивнула.

— Конечно. Если что-то понадобится, обращайтесь напрямую ко мне. Я не знаю, кто из слуг еще предан роду Астерио, а кто попал под влияние Меньяри, и нe хочу рисковать.

— Не беспокойтесь, миледи, отдел магического контроля сделает все возможное для безопасности вас, вашего супруга и ваших детей.

— Не сомневаюсь, — просто ответила она. — Не сомневаюсь.

— Дари!

Густой туман спрятал от глаз громаду дворца и высокую ограду, опоясывавшую сад. Дорожки и тропинки, едва различимые во мгле, превратились в настоящий лабиринт. Свечки деревьев возникали то слева, то справа, и исчезали, растворяясь в тумане. Где-то рядом со мной мелькнуло темное платье нашей гувернантки и серебристая накидка Тиа.

— Дари!

— Леди Дарианна. Господин Идо!

Я бесцельно металась по саду в поисках сестры и никак не могла взять в толк, зачем Дари затеяла эту бессмысленную игру в прятки, да еще и подбила Идо, сына Пьетро, сбежать в туманный сад вместе с ней. Прошло больше часа, а они так и не вернулись. Грудь сдавило дурное предчувствие. Отчего-то казалось, что с сестрой могло случиться что-то плохое, и это заставляло меня не бросать поиски, несмотря на промокшие от росы ноги и сбившееся дыхание.

— Дари!

Светлый силуэт, чуть покачивавшийся в белесой дымке, возник в нескольких шагах от меня. Я бросилась туда со всех ног.

Дари стояла ко мне спиной. Густой туман, должно быть, мешал ей увидеть меня, услышать мои крики. Она замерла у самой кромки канала, вглядываясь в его темные воды, не замечая никого и ничего вокруг.

Я с облегчением выдохнула, переходя на шаг. Похоже, сестра была в порядке.

— Дари, что случилось? Куда вы с Идо пропали? Все с ног сбились, пока искали вас обоих. Тианна сердится. Надо скорее возвращаться.

Она не ответила, не повернула головы. Взгляд ее все так же оставался прикованным к чему-то на поверхности воды.

Сердце пропустило удар. Преодолевая внезапно накативший страх, я подошла к Дари и тоже посмотрела вниз.

Черноволосая макушка Идо была едва различима в темной воде канала. Он не барахтался, не кричал, не звал на помощь. На короткое время нос и рот мальчика показывались из воды, а затем снова погружались на глубину, не давая сделать ни вдоха.

Он тонул.

— Идо! — в отчаянии закричала я, бросаясь к гранитному краю канала, почти переваливаясь через него в попытке дотянуться до друга. В этой части сада не было спуска к воде, а ближайшая пристань находилась слишком далеко, чтобы Идо мог доплыть туда. Нужно было скинуть ему что-то, протянуть веревку, нужно было позвать гувернантку, Тианну, слуг, или, быть может, кто-то из чинторьерро в этот момент мог бы проплывать мимо… — Идо, Идо! Я здесь. Давай руку!