Как заключенные в раю (СИ) - Немиро Людмила Ивановна. Страница 46

Завораживающий закат согревал душу, но и навевал тоску, потому что приближалась ночь, непроглядная и одинокая. Не в том смысле, что я буду одна — нет, конечно, я хочу остаться с Джоуи, — но темнота окутывала мою жизнь, словно этот вечер стал для меня тем самым закатом всего. Что-то назревало. Надвигалось нечто неприятное, и я понимала — причиной тому станет мое решение.

— Миа, — позвал Джоуи, обойдя машину, и встал напротив меня, положив руки на мою талию. Я прислонилась спиной к автомобилю. — Я искренне сочувствую Катаржине, но она сама виновата. — Мои глаза расширились от услышанного. — Прости, это правда. Она мне нравится, Кати — хорошая девушка, но ее строптивость и желание попробовать все должны были рано или поздно привести к подобному. Ты ведь и сама это понимаешь.

Я кивнула, опуская глаза, ведь так я и подумала о подруге, когда узнала ее историю.

— В любом случае, я полечу в Штаты, Джоуи. И я совсем не принуждаю тебя отправиться со мной. Мне известно, насколько ты загружен. Так что…

Джоуи привлек мое внимание угрюмым молчанием, и я посмотрела на него. Он свел брови на переносице, взирая на меня в ответ немного раздраженно.

— О… я… Джоуи, я не хотела обидеть тебя, прости. Но мешать твоей карьере я тоже не намерена.

— Что с тобой такое? — сощурив глаза, вдруг спросил Темпест. Я судорожно сглотнула, отвечая:

— Ничего. Все хорошо. Просто расстроилась из-за Кати.

— Нет. — Упрямства Джоуи не занимать. — Не лги мне, ладно? Я не люблю этого. Скажи честно. Ты… не хочешь меня видеть?

Уже во второй раз я взглянула на Темпеста ошеломленно. Как он вообще может подумать такое? Ах да, конечно может, ведь я откровенно отталкиваю его.

Кажется, пришло время признаться.

— Джоуи, — произнесла я, сначала глядя на свои пальцы, а после на отступившего назад парня, который спрятал руки в карманах своей куртки. — Мне жаль. Я не могу принять на себя такую ответственность. Я просто не справлюсь с этим. Ты публичный человек, а мне нужно продолжать учебу. Я получу диплом, устроюсь в какую-нибудь пиар-компанию и все будет так, как должно быть. Все эти встряски, приключения, вечные ожидания… Это не для меня. Прости… Я бесконечно тебя люблю, но ты… Джоуи, ты никогда не будешь моим. Ты для всех, понимаешь?

По выражению лица Темпеста я поняла, что задела его слишком глубоко. Он несколько мгновений буравил меня остекленелым взглядом, после встрепенулся и моргнул.

— Оу… — произнес он на американский манер, сжав пальцами переносицу. — Значит… — Парень не знал, что мне ответить.

Он просто смотрел, удивленно, растерянно и немного… кажется, немного заинтересованно, будто не ожидал от меня ничего подобного. Да уж, все привыкли видеть во мне нежность и мягкость. Это неверное заключение.

— Послушай меня, Миа, — Джоуи обхватил мое лицо ладонями, — внимательно послушай. Я никогда в жизни не торопился так ни к одной девушке. Да, не секрет, что они у меня были и до тебя, и… после… Зато я признаюсь тебе в этом сам. Пойми же ты раз и навсегда: мне совсем неважно, какой у тебя статус, кто ты в жизни, мне важно, что ты есть. Почему ты не хочешь принять это? Я не отпущу тебя. Ясно? — Темпест убрал руки, и я заметила, как дрогнули его губы, но он поспешно отвернулся, запрокинул голову вверх так, что его шикарные волосы рассыпались по плечам, и шумно выдохнул, добавляя: — Никогда не говори мне таких вещей. Я не хочу этого слышать.

Растерянная и поникшая, но в то же время невероятно изумленная эмоциональностью Джоуи, я подошла к нему со спины, осторожно обняла и прижалась к его телу, слушая, как громко и мощно грохочет в его груди сердце.

— Прости, — уверенно произнесла я. — Не хочу видеть тебя несчастным.

— Тогда не делай меня таким.

***

Было уже довольно поздно. Ночь окутала город, но за приоткрытой дверью балкона то и дело раздавались звуки проезжающих мимо машин. Тоненькие шифоновые занавески белоснежного цвета подрагивали на ветру, и я, замерзнув, невольно поежилась.

— Все хорошо, малышка? — раздался голос Джоуи над моей головой.

Я лежала на его груди, слушая вибрации неповторимого тембра, а Джоуи теребил мои пальцы, переплетая со своими. Грусть обвивала мое тело, просачиваясь в душу. Я все не переставала думать о подруге. Хотя находиться в объятиях Джоуи и при этом пытаться о ком-то волноваться — несовместимо. Слишком нежен он был, слишком проникновенно смотрел, говорил такие слова, от которых хотелось просто позабыть обо всем.

— Да, все хорошо, со мной все хорошо, — тихо ответила я, убрав свою руку и обняв парня, после чего потянулась вверх и уткнулась носом в ложбинку между его плечом и шеей.

Как давно я не ощущала этого запаха? Очень и очень давно.

— Мы вместе полетим в Вашингтон. Я уговорю Томаса отпустить меня, — со спокойной решительностью произнес Темпест, а после сказал то, что вынудило меня залиться краской стыда и по-настоящему испугаться. — Что у тебя с Итаном, Миа? Я хочу это знать, потому что… я все видел, ты же понимаешь.

Я тщательно обдумывала ответ, поднявшись и присев спиной к Джоуи, при этом кутаясь в одеяло.

— Мы больше не друзья. — Темпест пошевелился. — Я попросила Итана не приходить за мной. Ничего и раньше не было, но я уже дважды совершила эту ошибку, — оглянулась я на парня. — Дала ему надежду. Но на этот раз я предупредила Итана, что принадлежу тебе. Это правда, Джоуи.

К моему изумлению, он не обнял меня, не сказал что-то успокаивающее. Джоуи, тяжело вздохнув, поднялся, и я уставилась в полумраке в его спину. Затем Темпест натянул штаны, зажег свет, дернув за шнурок торшера, и обернулся ко мне со словами, в которых слышалось звенящее раздражение:

— Ты сказала, что любишь его, — развел руками Джоуи. — Я все слышал. Ты любишь его? Ты любишь?

Зачем он повторяет это так часто? Издевается? Над кем? Словно над собой.

— Почему ты злишься… — начало было я, но тут же осеклась, поняв, как наивно прозвучал мой вопрос. Очевидно, что Джоуи ревнует. Я сползла с кровати, зажимая подмышками тонкое одеяло. — Джоуи… Йоаким, ты же знаешь… Тебя не было, ты не звонил, мы с Итаном просто подружились. Зачем ворошить прошлое? Это глупо.

— Ты считаешь меня глупым? — распалялся Темпест, чем невероятно меня удивлял, и я растерянно хлопала ресницами. — Признаешься всем в любви, а я должен относиться к этому спокойно? Я весь день старался не думать о том, что увидел и услышал! Не могу, Миа, не могу даже вспоминать, как ты поцеловала его! Черт! На моих глазах! Черт!

— Джоуи! — выкрикнула я, шагнув к нему, но парень не отреагировал, лишь отвернулся, встав у балкона, и я смотрела на его тяжело вздымавшиеся плечи. Темпест смотрел в окно, когда прохрипел:

— Мне жаль, если я ломаю твою жизнь, но я не привык отдавать свое. — Сердце облило обжигающее тепло. — Любишь ты его или нет, не мое дело, главное, что ты сейчас здесь со мной.

Что ж, кажется, он успокоился немного. Ему ведь нужно было взорваться хотя бы раз, верно?

Я осторожно подошла к нему, шурша мягкой тканью, но коснуться не осмелилась. Джоуи был таким высоким, широкоплечим, прекрасным в этом своем гневном состоянии. Я восхищалась Темпестом, хотя, признаться, он меня напугал немало. Так кричал… Никогда не видела его таким, что даже венка на его крепкой шее вздулась и бешено пульсировала, а теплое освещение придавало моменту нечто интимное и откровенное.

— Не думала, что ты ревнив, — улыбаясь, проговорила я в спину Джоуи, и он, наконец, тихо фыркнув, запер балконную дверь и обернулся.

Его глаза сверкнули, когда он сказал, вскинув брови и пригрозив мне пальцем:

— И держись подальше от Мика. Мне не нравится, как вы тискаетесь, — это прозвучало довольно мило, без злости и намека на прежнее раздражение. — Я страшен в гневе, Миа, могу наговорить лишнего, — уже серьезнее и даже вдумчиво добавил Джоуи.

Я вздохнула и обняла его, бубня в ответ:

— Вот выйду замуж, когда ты уедешь, будешь тогда знать.

Руки Темпеста инстинктивно сжали мои плечи сильнее.