И короли бессильны... (СИ) - Туканов Николай Петрович. Страница 33

— Тебе виднее, — согласился с гномом тролль. — Давай-ка ты и Карась прощупаете его, кто он, его родичи и почему перешел на "Сталактит". Грабить честных гномов я не собираюсь, да и не гномов тоже. А вот ради справедливости и здоровья не жалко.

Бурх не стал пояснять, чьего здоровья не жалко, да это было понятно и так — все в округе знали, что когда тролль рискует здоровьем, обычно себе ломают кости его недруги.

— Я посмотрю на него в самой пивнушке, — предложил Карась, — а Герф узнает, есть у него родичи в обнесенном банке.

— Осторожнее только, сейчас половина сыщиков Эркалона ищут золото, — предупредил Цепь.

Орк посмотрел на Бурха:

— Я потихоньку начну готовить инструменты, а то пока будем разбираться со справедливостью, этот гном все золото на выпивку и баб спустит. Бурх кивнул:

— Готовь, да не забудь четыре крепких наплечных мешка.

— Не учи орка точить меч, — ухмыльнулся щербатой улыбкой Цепь.

— Делим как обычно? — поинтересовался гном.

— Треть мне, остальное вам, — кивнул Бурх. — Лечение царапин за мой счет. Давайте выпьем за удачу, — тролль лично разлил пиво. — Чтобы у моих девочек было хорошее приданое.

— Их вроде и без денег готовы с руками оторвать, — заметил орк.

— Только я не готов их отдать, — ответил гордо Бурх. — Каждая должна быть одета как королева, да и башня сейчас выглядит как логово холостяков. Пожалуй, я тоже в нее переберусь, а то одному дома будет совсем одиноко. На первом этаже есть комната, там прислуга у мага жила. Мне ее хватит, чтобы выспаться, да и лишняя дубина в доме не помешает, мои зятья вечно во что-то вляпываются.

— Расследуют, — заметил Карась.

— Ага, — чавкнул Бурх. — Налегайте на мясо, а то остынет.

Проснувшись, Урр-Бах сходил на кухню, набросал на тарелку холодной свинины с хлебом и пошел наверх. Войдя в кабинет, он увидел распахнутое окно и головы Кархи и Сурша. Гоблины усердно срывали листья с кустов веселой травки и складывали их в плетеную корзину.

— Доброе утро, трудяги, — тролль вылез через окно на террасу. — Помощь нужна?

— Лучше мы сами, — Кархи вытер пот со лба. — Здесь нужна сноровка и многовековой опыт предков.

— Тогда я пошел завтракать, — Урр-Бах залез обратно в кабинет и начал есть, попутно читая вчерашний номер "Досуг без косяка". Перелистывая газету, он скользнул взглядом по ее названию, и внезапно его осенило. Тролль выскочил из кресла и высунул голову в окно:

— Кархи, мне нужно полкуста этой травки, можно без листьев. Хочу угостить ею нашего Мемезеля. Может это поможет ему. Гоблины вытаращились на Урр-Баха.

— Кто он такой? — недовольно сказал Сурш, которому было жалко отдавать на сторону даже листик.

— Да так, один художник, — уклончиво ответил тролль. — Никак не найдет вдохновения.

— Сурш, дай ему тот чахлый куст, все равно через неделю сам загнется, — гоблин показал в сторону дальнего ряда. — Художникам надо помогать, потому что они когда-нибудь станут знамениты и разбогатеют.

Сурш пробурчал что-то неразборчивое, но исполнил просьбу Кархи. Урр-Бах схватил зелень и заторопился вниз к барашку, чтобы проверить на деле свою идею, которая заключалась в том, что раз большинство современных картин написаны точно по укурке даже знаменитыми эльфами, то и барану не помешает попробовать травки.

В подвале, несмотря на частую уборку, стоял легкий запах овина. Урр-Бах поморщился, не для того он перебрался в Эркалон, чтобы дышать дерьмом баранов. С другой стороны, это небольшая плата за несколько очень дорогих картин. Тролль открыл загон.

— Мемезель, иди сюда, смотри, что я тебе принес. Барашек мемекнул, доверчиво подошел к троллю и ухватил зубами пук травы.

— Ешь все, а то картина получится дешевой, — Урр-Бах присел на кирпичный выступ.

Мемезель быстро съел все угощение и уставился на него бестолковым взглядом надышавшегося травокура. Впрочем, так он смотрел часто, и Урр-Бах решил, что травка еще не подействовала. Выждав полчаса, тролль с сомнением заглянул в глаза барана, щелкнул ему пальцами по рогу и пошел за орудиями художника. Урр-Бах окунул кисть в черную краску, сунул ее в рот Мемезеля и поднес к его голове холст. Баран подался вперед и неожиданно быстро задергал головой, оставляя на холсте замысловатые зигзаги. Потом дернулся вперед, оставив повсюду пятна, и напоследок попытался боднуть Урр-Баха. Тролль посмотрел на результат, специально скосив для этого глаза — кривые зигзаги, разного размера пятна и капли, несколько ломаных линий, — при большом художественном вкусе богачей на картине легко угадывались несколько фигур в комнате, стол и даже кувшин на нем. После пары косяков картина должна была наполниться еще большим смыслом и мистикой. Урр-Бах решил по полной воспользоваться накатившим на барана вдохновением и притащил остальную пару холстов. Мемезель, едва стоя на ногах и пошатываясь, за минуту превзошел раннего Хейлора и юного Тризеля. Потратив на картины оставшиеся силы, баран завалился на пол и закатил глаза, выпустив изо рта кисть. Урр-Бах встревожился не на шутку.

— Мемезельчик, не издыхай, ты еще нужен мне и Эркалону!

Баран захрипел и закрыл глаза. Тролль, немало повидавший в юности разную скотину, потрогал Мемезеля. Бока его чуть заметно подрагивали, ритмично поднимаясь и опускаясь.

— Укурился, бедняга, — Урр-Бах потрепал барашка по голове и решил дать ему прийти в себя. Тролль забрал картины и отнес их в спальню, чтобы никто не задавал вопросов. Потом вошел в кабинет и замер — Бурх, Марсиэль и Кархи, разложив травку на столе, сосредоточенно крутили косяки. Возле каждого из них лежала куча пустых портсигаров.

— Урр-Бах, помогай, — сказал Кархи, набивая косяками роскошный портсигар из красного дерева с гравировкой названия их агентства. Самыми крупными буквами было выгравировано название косяка — "Башня Шутника".

— Я не умею их крутить, да и не хочу, — Урр-Бах сел в свое кресло. — Марсиэль, а ты откуда знаешь, как сворачивать листья?

Эльфийка посмотрела на тролля:

— Кархи научил, сказал, это обеспечит нас деньгами до конца года, даже если я обновлю весь свой гардероб.

— Это он погорячился, — Урр-Бах взял косяк со стола, осмотрел его, вдохнул непонятный аромат. — Любая красивая тряпка сейчас стоит дороже корзины косяков или кучи отличного оружия. Скоро продавцы тканей и швеи станут самыми богатыми в Каэре. Марсиэль рассмеялась:

— Не бойся, мы с Ниррой не разорим вас. — Разве самую малость.

— Кархи, удваивай цену на косяки, — велел тролль.

— Лучше утрою, — гоблин захлопнул набитый портсигар. — Покупатели не обеднеют, да и разойдутся не так быстро.

Цепь, обрядившись в лучшее из своей одежды, сидел в прилично обставленном темном зале "Кирки и бутылки" и лениво пил "Шепот штольни" весьма неплохого качества. Стены питейного заведения были отделаны кусками горных пород, на выступах которых чадили незамысловатые плошки рудокопов. Около дюжины кирок были прислонены к стенам, создавая ощущение перерыва на обед. Едиственное, что было неправдоподобно, так это то, что все кирки были намертво прикреплены к стенам — Карась специально невзначай запнулся об одну из них и чуть не растянулся на полу. Эта предосторожность хозяина наверняка спасла не одну буйную голову от увечья или каторги. Подобная забота о здоровье внушала уважение, и поэтому никто не возмущался конскими ценами на выпивку или еду.

Орхельд, — внезапно разбогатевший гном, — третий день подряд под присмотром Цепи набирался "Сталактитом" за столиком в самом центре зала. Самые дорогие закуски вроде копченой пещерной крысы в меду, пойманной в северных землях, также демонстрировали окружающим новый статус Орхельда. По мнению Цепи, жрать крысу, пусть и пещерную, в Эркалоне не согласился бы и последний босяк, но у богатых гномов свои причуды. Тем, кто не успел разглядеть, что за крысу съел гном и что такое "Сталактит", помогали понять важность Орхельда для мира его дорогущий темно-пурпурный камзол и толстая золотая цепь.