Воскрешение - Кин Брайан. Страница 26

— Ты сам сидел на наркоте, да?

Он усмехнулся — коротко, неловко и без оттенка веселья:

— Едва ли. А почему ты так подумала?

— Прости. Просто ты, кажется, очень умный. Читаешь философские книженции и всякое такое. Знаешь про наркоту. Вот я и подумала: тебя накрыла твоя работа.

— Нет, — ответил Тролль и умолк. Он уставился на мерцающее пламя свечи и лишь через несколько минут продолжил: — Моя дочь употребляла героин. Я не знал. И это было хуже всего. Я пятнадцать лет работал в этой сфере и был асом в психологической помощи наркозависимым, понимаешь? У меня были награды и сертификаты, которые занимали целую стену, и рекомендации от бывших наркоманов, которым я помог. Но когда дело коснулось моей собственной дочери, я оказался слеп. Я не мог этого предвидеть. Никогда не замечал, что у нее была такая проблема.

Фрэнки слушала молча.

— Не знаю, почему она начала. Может, из-за развода. Мы с ее матерью разошлись за несколько лет до этого. А может, были проблемы с парнем. Не знаю. Я-то считал, мы были близки. Думал, она все мне рассказывала. Но, наверное, четырнадцатилетние девочки не бывают лучшими подругами своих отцов, да? В общем, что бы ни было причиной, она, по-видимому, чувствовала, что больше не в силах со мной разговаривать. Я же по-прежнему пытался с ней общаться, но… — Тролль запустил пальцы в жидкую бороду и на время умолк, но потом, собравшись с силами, продолжил: — Она гуляла с друзьями. Там был героин. Она попробовала. Они мешали его с бытовой химией. Я так и не выяснил, что это было, но ты наверняка знаешь. — Фрэнки кивнула. Она видела, как ее друзья тоже так делали. Это было жестко и опасно. — Она умерла в машине «скорой», пока ее везли в больницу. Моя бывшая жена обвинила во всем меня. И я не мог с ней не согласиться. Поэтому спустился сюда. Ушел от всего, что у меня было, и скрылся под землей.

— Мне очень жаль, — откликнулась Фрэнки.

— Не стоит. На самом деле здесь не так уж плохо. Люди живут везде, где могут, а места, чтобы заночевать, бывают и похуже, уж поверь мне. Лучше уж здесь, чем где-нибудь на улице. Здесь тебя не достанут ни погода, ни грабители. Ты удивишься, каких людей можно встретить под землей. За то время, что я здесь, мне попадались бывшие биржевики, юристы, медики-недоучки. Я даже встречал несколько людей искусства и науки. Все они спускались сюда. И, как ни странно, не все они от чего-то бежали.

— Но бегут сейчас.

— Да, — признал он. — Думаю, что так. Но здесь тоже есть мертвые. Причем людей не так много, а вот с крысами действительно беда.

Фрэнки содрогнулась, вспомнив о зоопарке.

— И дальше будет только хуже, — продолжил Тролль. — Я как раз уходил из этой канализации, когда наши пути пересеклись. — Он указал на свой рюкзак и снаряжение. — Думал выйти по тоннелям в гавань, а потом куда-нибудь уплыть.

— И куда же?

Он пожал плечами.

— Куда угодно, наверное, лишь бы подальше отсюда. Честно говоря, не знаю. Мне нужно выяснить: это происходит только здесь или по всему миру. Логично было бы уплыть на остров, но даже там есть звери и птицы, поэтому там может быть только сравнительно безопасно. Я еще думал просто начать дрейфовать вдали от берега. Но не знаю, насколько это возможно. Нужно учитывать, например, что там могут быть акулы. Полагаю, стая зомби-акул или оживший кит-убийца справились бы с лодкой без труда.

— Это безнадежно, — вздохнула Фрэнки, сдерживая слезы. — Рано или поздно они доберутся до всех нас и мы станем такими же, как они. Зря ты не дал мне умереть — лучше было проломить мне голову, чтобы я, нахрен, не вернулась.

Фрэнки умолкла, почувствовав, как у нее зарокотал желудок. На нее накатила волна тошноты, но рвоты не было. Она подождала, пока приступ пройдет.

Тролль покачал головой.

— Ты сама себя спасла, Фрэнки. Я только присмотрел за тобой, пока у тебя была самая тяжелая стадия. Это целиком и полностью твое достижение. Где-то в глубине души ты нашла силы бороться — силы, которые позволили тебе выжить. Ты восстала против своей зависимости. И можешь восстать против мертвецов. У тебя сильная воля, и она тебе еще понадобится.

Фрэнки задумалась над его словами. Желудок снова заурчал, но на этот раз от голода. Она смущенно улыбнулась.

— Думаю, тебе нужно поесть. Ах да, и у меня есть лишние патроны сорок пятого калибра. Но сперва тебе стоит привести себя в порядок. — Тролль отошел к металлическим полкам, которые располагались в углу, и пошарил по ним. — Не знаю, подойдет ли тебе, — добавил он, протягивая рабочую форму городского коммунальщика, — но это должно быть лучше, чем то, в чем ты сейчас. И пахнет не так плохо.

Фрэнки усмехнулась и с благодарностью приняла одежду. Он дал ей чистую тряпку и таз с водой. А потом, будто искусный фокусник, достал кусок мыла и маленькую, какие бывают в гостиницах, бутылочку шампуня. Затем Тролль отвернулся и начал готовить ужин, а Фрэнки, раздевшись, принялась оттирать с себя грязь. Мыльная вода бежала по синякам и ссадинам, по дорожкам уколов, как свежим, так и фантомным, из далекого прошлого.

«Больше не буду», — думала она, проводя по ним.

Конечно, она уже давала себе подобные клятвы, но на этот раз что-то внутри говорило: это всерьез. Навсегда.

Тролль повернулся к ней, в руках он держал бумажную тарелку, на которую с горкой было навалено мюслей, вяленой говядины и яблок, только-только начинавших местами коричневеть. Фрэнки, стоявшая голой в свете свечи, услышала, как у Тролля, находящегося в другой части помещения, замерло дыхание.

Она облизнула губы.

— Ты позаботился обо мне. Хочешь, чтобы я позаботилась о тебе?

— Нет, — ответил он взволнованно. — Я польщен, но в этом нет необходимости. Полагаю, раньше ты и платила за многие услуги таким образом, но не теперь. Это же новая ты, помнишь?

Фрэнки улыбнулась, растроганная настолько, что была не в силах выразить своих чувств словами. Она снова поняла, что изо всех сил старается сдержать слезы.

— Ты и сам не такой, как другие, мистер Тролль.

— Хотелось бы мне, чтобы моя бывшая жена тоже так думала.

Фрэнки натянула форму — как выяснилось, та была ей впору и села, будто новая кожа. Они принялись за еду, и, жуя мюсли, Фрэнки подумала, что теперь для нее все имело другой вкус.

— До сих пор, — начал Тролль, зажигая факел, пока Фрэнки перезаряжала пистолет патронами, что он ей дал, — огонь отпугивал крыс, которые мне попадались. Но здесь обитают и другие звери, и я не знаю, сработает ли он против них. Так что давай я пойду первым.

Фрэнки кивнула, прикусив губу.

— Готова? — спросил он.

Она кивнула еще раз, не в силах говорить.

Тролль открыл дверь в темноту. Они двинулись по тоннелю — тот тянулся прямо, никуда не сворачивая. Проходя мимо шахты люка, Фрэнки подняла взгляд и заметила на мелких выступах следы жизни: над перекладинами лестницы виднелись потрепанный спальник и самодельная полка из картона и обрезков фанеры. Она задумалась, каково это — спать вот так, в такой шаткой конструкции. Но признаков людей, которые здесь жили, она не заметила. Как и света, который проникал бы сквозь крышку люка. Фрэнки не знала, был ли там сейчас день или ночь.

— Это здесь ты жил?

— Нет, — ответил Тролль шепотом. — Женщина, которая здесь спала, держалась сама по себе и не хотела, чтобы ее беспокоили. Мне кажется, она была шизофреничкой. Где она сейчас — не знаю. Она исчезла в первые дни… как это называют наверху? Возвращение мертвецов?

— Воскрешение, — ответила Фрэнки.

— Воскрешение, — повторил Тролль. — Да, подходит.

Они шли молча, и их сопровождали только хлюпанье ботинок и звуки дыхания. Новая одежда натирала Фрэнки бедра. Тоннель, прежде прямой, теперь изменил направление. Казалось, он тянулся бесконечно, уходя за пределы досягаемости света факела. Тролль шагал с безупречной уверенностью, минуя неисчислимые изгибы и повороты, неумолимо ведя ее вперед.

Пройдя участок под уклоном, они свернули за угол и обнаружили, что дальнейший их путь прегражден обвалом. Улица, что пролегала вверху, провалилась, засыпав тоннель кусками бетона, асфальта и сломанных труб.