Разящий клинок - Кэмерон Майлз. Страница 68

Красный Рыцарь даже не повернул головы.

— Шагом марш! — крикнул он.

Войско: рыцари и оруженосцы, пажи и лучники, седельщики, оружейники, священники, шлюхи, жены, дети, возничие — ровным строем прошло через дворцовые ворота. Возможно, людям Красного Рыцаря недоставало чопорного достоинства нордиканцев и пышности схолариев, зато они так и сверкали до блеска начищенной галлейской и этрусской броней, а красные шерстяные сюрко и белые страусовые перья на каждой шляпе или шлеме превратили их в объекты всеобщей солдатской зависти.

Красивые красные сюрко и черные шерстяные шапки с белыми страусовыми перьями они получили от Мэг и Лизы. Шерсть была не из лучших, а самшитовая краска грозила потечь под дождем, однако ночью, на освещенном факелами дворе, все это выглядело блистательным посольством или даже королевской свитой.

Отряд доехал до середины огромного двора.

— Стой! — скомандовал капитан. — Имперский салют!

Он находился на два лошадиных корпуса впереди сэра Майкла, который выписал огромную восьмерку знаменем с восьмеричным узлом и положил стяг на мраморное покрытие под ноги своему коню. Шестиконечная звезда на конце шеста упокоилась на земле. Все мужчины и женщины войска простерли правую руку параллельно земле и вровень с плечом.

— Аве кесарь! — взревел отряд.

Войско отрабатывало этот возглас в холмах, и сэр Алкей закатывал глаза, внимая их скверной архаике и взирая на грубые жесты. Но сегодня при свете факелов и в двухтысячелетнем дворце все это представилось правильным.

— Спешиться! — приказал капитан, и его распоряжение повторили капралы.

Пять сотен ног перемахнуло через пятьсот седел. Слуги рассеялись и бросились забирать лошадей. Через секунду внешний двор заиграл красками, пришел в движение, но ненадолго. Слуги занимались этим сотни лет, и боевых коней с иноходцами отвели в имперские конюшни быстрее, чем мог предполагать Красный Рыцарь. Говоря откровенно, он счел это ярчайшим на своей памяти выражением голой силы — быть может, и впредь он подобного не увидит: пятьсот лошадей разместили стремительнее, чем произносится «Да здравствует цезарь».

Явился начальник слуг, а также глава нордиканцев — они остановились в воротах с парой имперских вестников, которыми на сей раз были женщины.

— Дюрн Черноволосый, милорд герцог, — представился нордиканец.

Он произнес это на архаике, и все-таки акцент был настолько густ, что впору резать ножом.

Глава слуг отвесил низкий поклон.

— Милорд герцог, мне поручено препроводить вас к трону. Обычно это обязанность дворцового управляющего, но я с сожалением сообщаю, что сейчас такого лица нет. Не сочтите за оскорбление. Я не достоин этой задачи, но приложу все усилия, чтобы соответствовать.

— Вы капитан ординариев? — спросил Красный Рыцарь.

— Имею честь им быть, — ответил имперский служитель. — Могу я добавить, что ваша высокая архаика весьма изысканна? Букелларии, вы сказали? Имперским вестникам придется справиться в книгах.

Он чуть кивнул женщинам, после чего отвесил уже низкий поклон и удалился в зарево факелов.

— Где поселят моих людей? — спросил Красный Рыцарь.

— Атанатские казармы были построены для тысячи солдат и в настоящее время пустуют. Поскольку их бывшие обитатели сделали неразумный выбор, имперской волей они передаются вам. Возможно, будет немного тесно...

Красный Рыцарь перехватил взгляд Изюминки и дал понять, что нуждается в ней. Он повернулся к Тоби, который был уже тут как тут, и, когда оруженосец принял его шлем с латными перчатками и заменил меч, отправил Нелл за сэром Гэвином, сэром Майклом и сэром Томасом.

— Нельзя заставлять трон ждать! — взвился начальник слуг.

— Я и не заставляю. Как можно быстрее разберусь с моими солдатами, а заодно приготовлюсь приветствовать трон — не идти же туда в полном боевом облачении. — Он улыбнулся со всей возможной любезностью. — Изюминка, присмотри, чтобы в атанатских казармах разгрузили фургоны. Ратники отвечают за поведение своих людей. — Он заметил Джона Ле Бэйлли. — Джон! Собери фургоны и составь их вместе, а животину — в стойла. Мэг... Мэг!

Швея держалась скромно, как всегда, но предстала неотразимой, когда шагнула вперед, одетая в красное сюрко поверх черного дорожного платья. Шляпа была лихо заломлена.

— Милорд герцог, — произнесла она и с тончайшей издевкой сделала реверанс.

Начальник слуг побледнел.

Красный Рыцарь невольно рассмеялся, хотя в висках пульсировала боль.

— Мэг, ты в состоянии позаботиться о штатских? Я хотел произвести тебя в капралы — возьмешься?

— За капральское жалованье? — кротко спросила она.

— Разумеется.

— Заместителем у меня будет Кайтлин, — улыбнулась Мэг.

— Посели их всех вместе. Чтобы вели себя лучше некуда.

Его солдаты отсалютовали, а Мэг опять присела в реверансе.

— Еды у нас на три дня, — негромко сообщил начальнику слуг Джон Ле Бэйлли.

Придворный чиновник облегченно выдохнул. Он повернулся к другому слуге, который выделялся белым аксельбантом на правом плече.

— Слышишь, Стефанос?

Тот козырнул.

Кисти Красного Рыцаря были упрятаны в легкие кожаные перчатки, на голове красовалась меховая шапочка с золоченой эмалевой брошью и белым страусовым пером, а в руках он держал командирский жезл. Он поклонился своим офицерам.

— Сэр Гэвин, сэр Томас, сэр Йоханнес, сэр Милус, сэр Алкей — за мной.

Тоби едва успел набросить ему на плечи горностаевый плащ, как Красный Рыцарь уже последовал за начальником слуг. Поножи капитана, его сабатоны и наручи остались лежать на земле, но спинные и нагрудные пластины он снимать не стал.

Они перешли во внутренний двор. Красный Рыцарь обратился к Черноволосому:

— Прошу прощения, капитан. Мне нужно присмотреть за моими людьми.

Черноволосый был человек не старый. Он улыбнулся, и оказалось, что зубов у него раз, два и обчелся. Ростом он был с Плохиша Тома — два великана уже оценивали друг друга. Словно соломинкой, он взмахнул топором — трехфунтовым лезвием и пятифутовым древком — и подал знак шестерым мужчинам из стоявших справа двух крайних отрядов нордиканцев.

— Разойтись! — гаркнул Черноволосый.

Строй нордиканцев растворился, как соль в кипятке, и в освещенной факелами тьме влился в ворота своих казарм по шесть человек в ряд. Красный Рыцарь успел разглядеть дерево, покрытое неясной резьбой, узорный орнамент, исполинских драконов с разинутыми пастями, побелку и бегущих собак, но все это промелькнуло, осталось позади, а по бокам от него по трое мерно шагали шестеро верзил в длинных кольчугах, каждый ростом с Тома, Ранальда или типичного галлейского аристократа.

— Я не капитан, — сказал Черноволосый и опять улыбнулся. — Я исполняю обязанности спатариоса. Это означает...

— Меченосец! — хором перебили его сэр Майкл и Красный Рыцарь.

Они ухмыльнулись друг другу. Сэр Йоханнес закатил глаза.

— Во дворце нет других капитанов, кроме начальника слуг, — продолжил Черноволосый. — Командир нордиканцев называется ярлом. Но его убил предатель.

— Но вас-то ваши люди, конечно, зовут капитаном, — сказал придворный чин. — Не сомневаюсь, что мы придем к какой-нибудь обоюдно приемлемой...

Красный Рыцарь улыбнулся.

— Меня устроит «герцог», — сказал он.

— Герцог, значит, — усмехнулся Плохиш Том.

На троне восседала миниатюрная и ослепительно красивая молодая женщина, одетая в пурпур и золото, а ее волосы так изобиловали жемчугами, что трудно было понять, какого они цвета. Лицо скрывалось за золотистой вуалью, а облачение могло соперничать весом с доспехами Красного Рыцаря.

Он двинулся по багряному ковру, мучительно сознавая, что в его кожаной обуви застряли былинки с поля Ареса. Имперский тронный зал был задуман таким, чтобы повергать варваров в немоту, и Красному Рыцарю оказалось трудно сосредоточить взор на принцессе. Над ним на сотню футов вздымался купол с круглым хрустальным окном точно по центру, в котором сверкали далекие звезды; остальная часть свода представляла собой мозаичную картину сотворения мира — герметический артефакт, способный двигаться по ходу повествования.