Кровавая одержимость (ЛП) - Доун Тесса. Страница 55

Ей просто нечего было вспоминать.

Это словно рассказывать кому-то с амнезией, что он побывал в ужасной автокатастрофе. Пострадавший может видеть явное свидетельство в виде искореженного автомобиля, при этом не имея никаких воспоминаний или физических повреждений, будто самой травмы фактически и не существовало. На уровне инстинктов Брук чувствовала, что она должна быть сломанной изнутри, разбитой и, вероятно, нуждаться в многолетней терапии. Однако, все связанные с тем событием ощущения были полностью удалены из ее сознания. Ее мозг никогда не сможет воспроизвести тот ужас. То событие не будет постоянно ее преследовать. Ее никогда не будут беспокоить ночные кошмары или страх. Она никогда не вспомнит те неимоверные страдания.

Во всех смыслах это ощущалось так, словно тот ужас никогда и не происходил.

И сравнивать ее малыша, который являлся доказательством тех ужасных обстоятельств, с искореженным автомобилем было неправильно. Сейчас глядя на него, Брук чувствовала себя странно благодарной, — не за прошедшие несколько дней, не за отвратительное «Кровавое проклятие» или за то, как ее вырвали из прежней жизни, — а за дар, настолько невероятно ценный и невинный.

Она улыбнулась.

Ей хотелось просто сидеть часами рядом и слушать его дыхание. На самом деле она так сильно жаждала прикоснуться к этим маленьким ручкам и пальчикам, что почти поддалась соблазну его разбудить. Господи, что бы подумала Тиффани? Что бы она сказала? Женщине не терпелось ей все рассказать, но она знала, что нужно подождать еще немного. Брук была согласна с Наполеаном в том, что пока она не будет контролировать свои новые силы и тело, она не сможет сочетать мир, с которым теперь была связана, со своей прежней жизнью. Хотя, по правде сказать, она бы хотела их объединить. Ей нужно было обдумать, как отвечать на вопросы Тиффани, чтобы сразу не обрушить на невинного человека слишком много информации. Сможет ли ее лучшая подруга осознать всю правду, смогут ли вампиры доверить Тиффани такой важный секрет, — по-прежнему было не ясно.

Следуя здравому смыслу, Брук отошла от колыбельки. Ребенок пришел в этот мир всего четыре часа назад: в 6:30 вечера пятницы, шестнадцатого октября. Именно тогда родился ее сын и, безусловно, его чудесное тельце знало лучше, что ему было необходимо. Если он до сих пор спал, значит, ему это было нужно. Кроме того, Брук действительно не имела понятия, что делать с новорожденным малышом, не говоря уже о малыше-вампире. Конечно, Наполеан обещал предоставить ей всю необходимую помощь, а Джослин с Киопори щедро предлагали множество полезных вещей от детской одежды и мебели для детской комнаты до практических советов по уходу за ребенком, которые сами узнали за свое короткое материнство. Брук намеревалась принять их предложения, как только сама обустроится на новом месте.

Она побрела обратно в ванную и посмотрела на себя в зеркало. Затаив дыхание, она наклонилась вперед и обнажила зубы, ожидая увидеть множество сверкающих клыков. Когда там не отразилось ничего кроме ее обычных белых зубов, она попыталась тихо зарычать.

Ладно, это прозвучало нелепо.

Не говоря уже о том, что это было глупо.

Она провела языком по верхним зубам и попыталась изобразить трансильванский акцент.

— Я хотеть пить ваш кровь.

Занервничав, Брук быстренько огляделась. Хотя женщина знала, что никого здесь не было и, таким образом, никто не мог стать свидетелем ее идиотизма, она все равно должна была в этом убедиться. Она заглянула в спальню и с облегчением выдохнула, мысленно пообещав себе никогда больше не повторять подобного. Что если бы Наполеан поймал ее за этим занятием? Боже, она, наверное, свернулась бы калачиком от стыда и умерла.

Брук на шаг отошла от зеркала и поднесла руку к лицу, — никаких когтей на кончиках пальцев. Слава Богу. Она изучала себя, вспоминая все, что ей рассказала Джослин. Мужчины их вида были намного агрессивнее. В них проявлялись такие первобытные особенности, как горящие глаза, клыки, что выдвигались при гневе или похоти, а также когти и крылья. По неизвестной причине, у женщин судеб не было крыльев. Несмотря на то, что они получали такое же отличное здоровье, огромную силу, потребность в крови и бессмертие, их женские инстинкты были мягче, а голод утолялся при помощи супругов. И даже если бы их по-настоящему разозлили или спровоцировали, они не проявили бы так свойственную мужчинам их вида воинственность. Возможно, после превращения в них все еще оставалось что-то от человеческой природы.

Брук закрыла глаза и подумала о том, как вампиры передвигались без крыльев. И все же откуда появлялись эти великолепные перья? Под одеждой их спины выглядели такими же гладкими, как у любого человека. Ведь когда Наполеан держал ее там на лугу, Брук не почувствовала ничего необычного. Она вздохнула: к ее списку прибавился еще один вопрос.

Она снова посмотрела на руку перед своим лицом и попыталась сосредоточиться на спальне, визуализируя колыбельку и вспоминая объяснения Джослин, как именно осуществляется своего рода перемещение. Когда женщина подумала о комнате и сыне, то начала представлять себя рядом с ним. По мере того, как образ становился все четче, она попыталась расслабиться, отпуская свою связь с физическим миром. Брук постаралась захотеть, чтобы ее сущность оказалась в другом месте. Мгновенно ее рука начала бледнеть, становясь гибкой, мягкой и туманной, пока отдельные участки полностью не исчезли из поля зрения.

Брук взвизгнула и отскочила назад. Она помахала рукой в воздухе и сильно тряхнула кистью, словно могла каким-то образом стряхнуть заклинание.

— Ничего себе! — пробормотала она. А затем схватила кисть и сжала ее, умоляя ту остаться на месте.

Она выругалась про себя.

Запаниковав во время своего эксперимента, она смахнула со столешницы в ванной все, что там стояло, разбрасывая по полу бутылочки со спреем, щипцы для завивки и открытую косметичку. Беспорядок создал шум, не говоря уже о грязи. Брук посмотрела на беспорядочные кучи туалетных принадлежностей и поморщилась.

«Дерьмо. Брук, ты с ума сошла?»

Что если бы ей удалось переместить в другую комнату только одну часть тела или того хуже, несколько случайных частей? Что бы тогда с ней случилось? Она могла очутиться непонятно где, улететь в космос или дематериализоваться на дне океана, и никто никогда бы ее не нашел. От этих мыслей у нее начался озноб.

Что если бы она разложила тело на молекулы, но не смогла бы собрать обратно воедино?

Брук проглотила ком в горле.

В дверь спальни громко постучали и ее сердце оборвалось.

Вот черт.

Рамзи.

Внушительных размеров страж находился прямо за дверью спальни с того момента, как Наполеан отправился в клинику навестить Накари и остальных Силивази.

— Да? — отозвалась Брук, стараясь, чтобы голос прозвучал спокойно и уверенно. Как будто это было так легко.

— Все в порядке, моя госпожа?

Брук нахмурилась.

Моя госпожа? В самом деле?

Она постаралась добавить в голос немного уверенности.

— Ага, конечно. В смысле, да. Все хорошо.

«Ну конечно, мистер пугающий-до-чертиков-воин! Я просто чуть не запустила свою задницу на Марс, но все замечательно».

Она вздрогнула, думая об устрашающем мужчине, что стоял сейчас по другую сторону двери.

Рамзи Олару действительно был одним из самых грозных мужчин, которых она когда-либо видела. Она боялась жуткого парня с первой ночи, когда увидела его за рулем «Land Cruiser» Наполеана. Было что-то… жестокое в его глазах. Что-то, что подсказывало, этот вампир с удовольствием съел бы любого на завтрак и выплюнул обратно, если бы ему не понравился вкус, он без проблем сожрал бы даже дрожащих детей, — и все это до того, как допил бы свой утренний кофе, не уронив в процессе ни крошки пирога.

— Мне зайти? — спросил Рамзи грубым баритоном.

Теперь ей действительно захотелось улететь на Марс.

— Нет! — Брук продолжала стоять на своем. — Правда, со мной все нормально.