Вилья на час (СИ) - Горышина Ольга. Страница 12

— Я тоже не хочу уходить, но ты не можешь одновременно иметь солнце и меня. Ты сказала, что любишь солнце. Я подарил его тебе. Поспи немного и увидишь его в окне.

— А если я скажу, что люблю тебя больше солнца, ты останешься? — спросила я совсем нагло.

— Ты не скажешь этого, — улыбнулся Альберт. — Мы знакомы всего два дня.

— О, солнце я видела дома еще меньше, когда влюбилась в него.

— Тогда мне тем более надо уйти, — он чмокнул меня в лоб и потянулся за брюками.

— Они же мокрые! Дай им хоть чуть-чуть просохнуть. Уйдешь утром. Ночь все равно ты уже отдал мне. Куда ты спешишь?

Руки Альберта замерли на ремне. Неужели я победила? Нет, он застегнул его, повязал галстук и перекинул через руку абсолютно мокрый пиджак.

— Прости, Виктория! Я не… — он опустил глаза в пол. — Я не выхожу днем на улицу.

— Вообще?

Я подалась вперед и упустила край одеяла, которое успела накинуть на ноги. Альберт поднял его и попросил лечь, чтобы он мог укрыть меня, но я не шелохнулась.

— Ты боишься, что солнце сожжет тебя? — попыталась я определить степень его помешательства на вампиризме.

— Нет, — Альберт улыбнулся немного грустно, явно читая мои гадкие мысли. — У меня на коже сыпь появляется. Это неприятно. Даже больно. Это некрасиво, черт возьми!

— Прости.

Я проползла всю огромную кровать и свернулась у подушки калачиком, но теперь в истукана превратился Альберт.

— Если хочешь, я останусь.

Пауза. Я знала свой ответ и не понимала, отчего тянула с ним.

— Уходи. Встретимся вечером. Я не хочу, чтобы тебе было больно. И… — я приподняла голову от подушки. — Я девочка. Я понимаю, что такое прыщи. Я переживу этот день. Буду смотреть на солнце и думать о тебе. Уходи.

Одеяло на мне так и не появилось.

— Если ты согласна променять солнце на меня, мы можем дождаться его захода вместе.

Я села, не веря услышанному. Плевать на очередной музей и новую цветочную клумбу.

— Я согласна!

— Тогда одевайся. Дождь прекратился. И даже ветер стих.

— Мы поедем к тебе? — спросила я, почувствовав позабытый страх. Он искупил вину за кладбище, но где гарантия, что его сумасшедший мозг не выдаст новый сюрприз. Не со зла, но по болезни!

— Нет! — Альберт явно почувствовал мой страх. — Я знаю красивый отельчик в горах. Там утром безумно красиво поют птицы. А какое там озеро. Мы сможем погулять вечером.

Альберт выдавал слова скороговоркой. Он безумно радовался моему согласию, но боялся показать это, чтобы не уронить мужское достоинство. Бедный…

— Надень что-то попроще, что не жалко испортить.

Да с тобой, Герр Вампир, я бы перепортила весь гардероб! Но смогу испортить только два комплекта. Хоть обратный билет меняй и бери неделю за свой счет! Или месяц… Или вообще год! Джинсы и бесформенная кофта с бахромой на рукавах. Такое даже на Димку не жалко! К тому же, кажется, это он мне ее и подарил. На Новый год. Дурак!

Мы выскочили из спящей гостиницы пулей и понеслись по улице, чтобы согреться. Я не могла смотреть на Альберта без жалости. Нет ничего противнее мокрой одежды. Хоть раздеться его проси!

Он кинул пиджак на заднее сиденье.

— У тебя в машине нет ничего сухого? — спросила я на случай, если мужской мозг не напомнил хозяину про возможность переодеться.

Альберт улыбнулся и полез в багажник. На улице в такой час ни души, и я не удивилась, когда в салон прилетели брюки с рубашкой, но челюсть все же отпала, когда Альберт уселся за руль в жуткой хламиде, которую подстать носить только на «хэллоуинских хантах» Смерти с косой. Он точно актер!

— Ты в этом плаще похож на смерть, — не удержалась я от комментария, когда Альберт, засучив широкие рукава, завел машину.

— Спасибо, — он без улыбки уставился в подсвеченную фонарями дорогу. Зря я это ляпнула. Он не надел бы при мне подобное рубище, если бы не защищал меня от дождя своим дорогим пиджаком. — Когда в следующий раз пойду убивать, обязательно так оденусь.

После кладбища такие шутки уже не воспринимались спокойно, и я решила дополнить его фразу, чтобы избавиться от неприятных мыслей.

— А сколько раз уже ходил?

— Ни разу, — ответил Альберт слишком серьезно. — Но порой очень хочется, и я еле сдерживаюсь.

— Мне тоже хочется, — уставилась я в лобовое стекло, еще не до конца очищенное дворниками от воды. — Правда хочется убить одного конкретного человека, который сломал мне жизнь.

Альберт на мгновение повернул ко мне голову. Голос его смягчился.

— Отпусти его. Он того не стоит.

— Я не о своем женихе, — я сжала оттянутый рукав там, где начиналась бахрома.

— Пусть Дмитрий катится ко всем чертям. Я о козле, который сбил мою мать и уехал, оставив ее в луже крови. Его не нашли. Да и не искали особо. А мама скорой не дождалась.

— Прости, я случайно ляпнул. Пожалуйста, не думай сейчас о плохом.

Альберт прибавил газа, и скоро мы выехали на автобан.

— Поспи. Хотя бы часок, — сказал он заботливо.

Я закрыла глаза, но не уснула. Какое там! Я вновь думала о Димке, которому позвонила первым, выйдя из больницы. Прямо из лужи, в которую наступила и в которую добавила слез. А он ответил, что сегодня приехать не может. Приедет завтра. Я всю ночь давилась слезами и приготовленным мамой ужином. Утром приехала тетя Зина, чтобы встретиться с агентами. Вечером позвонил Димка спросить, купить ли что-то по дороге… Где были мои глаза, когда слезы высохли? Где?

— Мы приехали, — почувствовала я на соленых губах мягкие губы Альберта и встрепенулась. Все-таки уснула! — Ты не могла бы снять номер, а то, боюсь, в таком виде мне не сдадут…

Я кивнула и хотела уже открыть дверь, но он перехватил мои пальцы и всучил купюру. Я отбросила ее ему на колени.

— Я заплачу картой. Она на мое имя.

Сжав в руке сумку, я побежала в отель. Уже начинало светать. За темным деревянным двухэтажным зданием с белыми окнами, украшенными цветами, возвышалась гора, над которой начинало всходить солнце.

Глава VII

Я подгоняла фрау за стойкой, как могла — и глазки строила, и зевала в полный рот, и словами объясняла, что очень хочу спать! Спать я действительно хотела, но больше, конечно, боялась оказаться с буйным больным в четырех стенах. Сейчас мой Герр Вампир испугается солнца и прибьет меня нафиг. Наконец, победив австрийскую медлительность, умноженную на педантичность, я рванула обратно к машине, но ее перед входом не оказалось. Так… Спокойно. Главное, сумка с телефоном, документами и кошельком со мной, а Герр Вампир может катиться ко всем чертям. До заката или до конца моего отпуска — все равно. Вот честно — мне все равно! Я даже заставила себя гордо вскинуть голову и тут же встретилась с серыми глазами.

— Убери в сумку, пожалуйста.

Альберт на бегу сунул мне в руку ключи от машины и прошмыгнул в дверь. Как же я обрадовалась, увидев его. И чтобы не выдать себя блаженной улыбкой, чуть замешкалась на улице. Взглянула на оранжевую полосу над горами, нашла глазами припаркованную в стороне «Вольво» и только потом побежала искать беглеца. Он стоял у лестницы и косился на окно. Мое секундное промедление заставило его губы зло перекоситься. Я протянула ему ключ от номера — обычный, привязанный к деревяшке с выжженной цифрой. Хорошо, нам не досталась комната под номером «тринадцать». Вот было б весело.

— Зайди первой и проверь портьеры, — скомандовал Альберт, вынув ключ из замка.

Крошечная комната тонула в полумраке. Портьеры задернуты. Но я все равно их потрогала для спокойствия Альберта. Он вошел, закрыл дверь и первым делом достал из большого деревянного шкафа вешалки, чтобы просушить одежду. Я же забралась с ногами на высокую кровать, застеленную пышным одеялом с узором из ромашек — прямо по заказу; настолько высокую, что без деревянного сундука в изножье на нее и не запрыгнуть. В изголовье висела картина с местным горным пейзажем, а на противоположной стене было изображено озеро. Красиво, романтично и по-деревенски просто.