Нечестивые джентльмены (ЛП) - Хейл Джинн. Страница 22

Услышав голос Харпера, все трое вздрогнули. Он вошёл в комнату с балкона.

— Капитан Харпер. — Загорелое лицо настоятеля Грили покраснело от гнева. — Что, бога ради, вы здесь делаете?

Даже в лучшие времена они с настоятелем глубоко и взаимно ненавидели друг друга. Харпер состоял у Грили в подчинении и скрывал свое отношение под маской профессионального равнодушия. Как правило, тот вёл себя точно так же. Пять лет оба успешно поддерживали видимость вежливого общения. Но после убийства Питера Роффкейла этому пришёл конец.

— Расследую убийство, сэр, — ответил Харпер.

— Четыре часа назад вы ушли в отпуск, — отрезал настоятель. — Вас не должно было быть в городе.

Харпер вдруг понял, что настоятель — один из тех двоих, что говорили в соседней комнате. Он задумался, сколько времени Грили уже находится на месте преступления. Очевидно, достаточно долго, раз одежда и волосы успели просохнуть, хотя снаружи льёт как из ведра.

— Я услышал, как женщина на улице зовёт на помощь. Она послала меня сюда в надежде, что я успею, пока девушку не убили. — Харпер сдержал обвиняющие интонации. — Можно спросить, каким образом вы здесь оказались? Разве вы не должны быть в это время дома?

— Мы с лордом Седриком большие друзья. — Грили жестом указал на мужчину в фиолетовом халате. — Он послал за мной, как только увидел, что его бедная племянница упала с лестницы.

— Примите мои соболезнования, сэр. — Харпер видел фотографии лорда Седрика в газетах в разделе светских новостей. Он вспомнил, что Седрик приходится двоюродным братом епископу Редстоуна, но больше ничего.

— Благодарю, — тихо ответил лорд. Харпер узнал его низкий глубокий голос. Он был в комнате с настоятелем Грили.

Скорее всего, Седрик послал за настоятелем задолго до того, как вызвал инквизиторов. Грили помог избавиться от улик. Тело девушки быстро перенесли в спальню, а старые синяки скрыли под длинной ночной рубашкой. Наверное, горничной приказали отмыть ступеньки. Затем, чтобы создать видимость того, что в дом проник посторонний, разбили стеклянные двери. Они действовали поспешно, и Грили, разумеется, понимал, что любой мало-мальски грамотный следователь обо всём догадается.

Но на его стороне было преимущество: он мог вызвать следователя по своему выбору. Харпер бросил на Брэндсона быстрый взгляд. Капитан отвёл со лба мокрые волосы. Он взял с трюмо расчёску, повертел в руках и, заметив взгляд Харпера, вернул её на место.

— Хорошо, что вы пришли, — начал настоятель. — Но мы уже обо всём позаботились. Можете отдыхать дальше.

— С удовольствием. — Харпер внимательно смотрел на Брэндсона. Он никогда не считал того особенно умным, но, может, получится навести его на определённые мысли. — Всё же не могу не спросить, куда девались следы взломщика и вода с его одежды?

— Ну. — Брэндсон указал на следы самого Харпера. — Вот ведь они, как я понимаю.

— Боюсь, Брэндсон, у меня железное алиби. — Харпер сложил руки на груди. — Эти следы оставил я. Более того, они ведут к телу не от балкона. От балкона вообще нет следов.

— Невозможно. Ковёр белоснежный, он бы непременно испачкался. Нельзя проникнуть в дом и не оставить ни единого отпечатка.

Брэндсон, нахмурившись, разглядывал белый ковёр.

— Блудный смог бы. Те, кто умеет летать, могут не наступать на пол. — Настоятель Грили злобно улыбнулся Харперу. — Спасибо, что подсказали, капитан. Теперь ясно, что искать нужно Блудного.

— А разве не следует рассмотреть вероятность того, что в дом никто не проникал? — спросил Харпер у Брэндсона. — Ведь стекло могли разбить для того, чтобы создать видимость взлома…

— Капитан Брэндсон, разумеется, сам способен сделать выводы, — перебил Грили. Он продолжал улыбаться, но гневно щурился. — Полагаю, мы достаточно вас задержали. Мы сами во всём разберёмся.

— Конечно. В таком случае, я пойду, — холодно ответил Харпер.

— А горничная? — спросил лорд Седрик из-за спин Брэндсона и Грили. Настоятель глянул на Седрика, потом на Харпера.

— Точно. Где женщина, которая послала вас сюда? Нам нужно будет с ней побеседовать.

Учитывая случившееся с Роффкейлом, Харпер не собирался сдавать женщину Инквизиции. С другой стороны, помешать настоятелю он не мог в силу подчинённого положения и отсутствия оснований. Женщина не обвиняла прямо лорда Седрика. В распоряжении Харпера были лишь его собственные домыслы, а этого недостаточно, чтобы препятствовать настоятелю.

— Я оставил её у монастыря Пронзённого сердца. — Он назвал самое правдоподобное место в округе. Монастырь был хорош ещё и тем, что находился далеко от того места, где он на самом деле в последний раз видел женщину. Не понятно, поверил ли настоятель, но это и не важно. Самое главное, что Харпер ответил. Пока он прямо не нарушает приказов, его нельзя отстранить или арестовать.

— Хорошо, — ответил Брэндсон. — Отправлю двоих опросить свидетельницу капитана Харпера.

— Пусть пойдут Рейнольдс и Миллер. Если её не найдут у монастыря, пусть поищут к северу от станции дилижансов на Чейпел-стрит, — сказал Грили.

Брэндсон кивнул.

— И ещё… — Настоятель быстро оглядел разбитые стеклянные двери. — Отправьте Кэмпа, Томаса и Уиллса опросить летающих Блудных, которые уже привлекались. Чтобы к концу недели один из них сознался.

Брэндсон снова кивнул, будто сам до этого додумался. Его словно и не волновало, что кого-то из Блудных обвинили в убийстве без суда и следствия. Казалось, он воспринимал лишь приказы Грили.

Харпер как-то задумался, каким образом Брэндсон дослужился до капитана. Похоже, он только что лицезрел, за какие именно качества того так ценит начальство.

— С вашего разрешения, сэр, полагаю, мне пора в отпуск. — Он по привычке слегка поклонился настоятелю.

— Отличная мысль, капитан Харпер. Не желаю вас видеть до конца отпуска. — Настоятель улыбнулся, как будто пошутил. Неужели правда решил, что кто-то купится?

— Что ж, будем надеяться, — ответил Харпер и вышел на улицу.

Глава вторая: Игла

Харпер нёс на руках обмякшее тело, облепленное грязными мокрыми тряпками. Изрезанное морщинами лицо старушки побелело и почти сравнялось цветом с кружевным чепцом и седыми волосами. Только по тихим вздохам можно было понять, что она жива.

Вернувшись за ней, он сперва решил, что женщина умерла, но потом нащупал на бледном запястье слабый пульс. Харпер встряхнул её, но она не пришла в себя, лишь негромко застонала. Кожа на ощупь казалась ледяной, тело сотрясала дрожь. Ей бы к врачу. Харпер быстро закутал её в своё пальто.

Она всё тряслась, и он крепче прижал её к груди. Чепец сполз и повис на спутанных волосах. Сбоку шею Харпера колола шпилька. Он поудобнее переложил женщину, и чепец соскользнул.

Нужно остановиться и поднять его. Чтобы их выследили, достаточно клочка кружева. Но время не на его стороне. Он не рискнул задерживаться и копаться в жиже — женщина умирает. Он пошёл вперёд, надеясь, что грязь и сумерки скроют их следы. Лучшее, что можно сделать — убраться с Чейпел-стрит как можно дальше и побыстрее.

Рейнольдс и Миллер сразу поймут, что никакой горничной у монастыря Пронзённого сердца нет. И тут же пустятся в погоню. Эта мысль придала Харперу сил, и он ускорил шаг.

Рейнольдс и Миллер работают быстро и с удовольствием. Вдвоём они больше похожи на гончих, чем на людей. Харпер как-то видел, как они поймали убийцу, располагая лишь отпечатком ботинка и едва уловимым запахом туалетной воды. Пощады преступнику не было. Его приволокли со сломанной ногой и резаной раной на голове, такой глубокой, что потребовалось наложить шестьдесят швов. Харпер любил, когда этих двоих назначали ему в помощь при расследовании.

Сейчас он мечтал, чтобы они нашли себе другое дело.

Когда он добрался до станции на углу Брайтон и Чейпел-стрит, колокола пробили следующий час. Южный дилижанс к этому времени уже должен был уехать, но его задержала непогода, и он появился почти одновременно с Харпером. Пришлось ждать минут десять с женщиной на руках, пока сменят лошадей, и кучер справит нужду прямо на улице.