Люби меня полностью (СИ) - Невеличка Ася. Страница 23

А вот я умел трогать. Я бы мог Лину одним стимулированием довести до кипения, но это наказание, а не поощрение.

— Напомни мне, за что ты наказана? — просвистел я сквозь зубы в её розовеющее ушко.

— За то, что вам пришлось меня искать? — под ее громкое ойканье я ущипнул за ягодицу, закусив изнутри щеку, чтобы не застонать, когда Лина заелозила задницей по вдохновленному зрелищем члену.

— Еще одна попытка. И продолжай трогать клитор. Попробуй зажать его пальцами и покрутить…

— Так? — выдохнула она, полностью закрывая обзор в зеркале своей кистью. — Покажите, дядя Саш, я не умею.

Легкие хныкающие нотки и закушенная губа могли бы сыграть на жалости, но не хитрый взгляд девчонки. Вот уж точный расчет! Если я опущу руку ей между ног, простым примером это не закончится. Более того, в очередной раз сломает такую хрупкую, но пока еще существующую границу интимности между нами.

— Вот так, — сыграл я на опережение, защемляя пальцами как щипцами напряженный сосок на груди через ткань легкого платья.

Лина дёрнулась и легла на меня, теперь без заигрываний проводя пальцами себе между ног, размазывая смазку по губам и клитору.

Да, девочка, да… Я еще не понимаю, в какой момент включается желание, но секс между нами определенно есть.

— Продолжай. Скажи мне, что ты испытываешь?

— Я хочу, — простонала Лина теперь без притворства, ловя мой взгляд в зеркале.

— Что хочешь?

— Чтобы вы трахнули меня, дядя Саша!

Думаю, она уловила главное в этом наказании. Если мы связываемся, то я буду ее трахать и во время сессии, и при наказании, и в промежутках между ними. Даже если я еще сопротивлялся, моё либидо рвалось к этой девчонке, чтобы присвоить, подмять и заклеймить. И я, сука, сопротивлялся из последних сил.

— Нет, Лина, сегодня я буду трахать тебя только глазами. Это наказание, и до конца доводить мастурбацию я запрещаю.

И все же я не сдержался, стискивая её упругие груди, накручивая через ткань торчащие соски и шизея от её стонов. От грудей руки скользнули на талию и еще ниже, чтобы удобнее перехватили бедра и с удовольствием впечататься между мягких ягодиц.

Лина тут же наклонилась вперед, прижимаясь к налившемуся члену разгоряченной промежностью, и я не мог отказать себе в удовольствие пару раз насадить ее, пусть через джинсы, прежде чем заставить выпрямиться и продолжать изводить саму себя руками.

— Тебе так нравится?

— Да…

— Сможешь довести себя?

— Не знаю…

— Я разрешаю, Лин… Можешь кончить.

Она расширенными зрачками смотрела на меня, терлась задницей о член и неистово терла ладонью клитор. Но вместо стонов все явственнее издавала всхлипы. У нее ничего не выходило. Значит, про мастурбацию она не врала.

— Остановись.

Я отпустил её бедра, чтобы перехватить запястья, отвел их назад, чуть выгибая девчонку в спине.

— Посмотри на меня.

Можно было не приказывать, она и так не сводила голодных глаз с моего лица. И мне это нравилось. Нравился её голод и точное знание, у кого находится её удовольствие и кто ей его может дать.

— Тебя возбуждает, что я смотрю?

— Да, — тяжело дыша, кивнула Лина.

— Снова дотронься до себя и не торопись. Вот так… Проведи снизу вверх… Так приятно?

— Да, — хныкнула она.

Не застонала, не всхлипнула, а именно раздраженно хныкнула.

— Можешь представить, что это я касаюсь тебя там?

— Не-е-ет.

— Хочешь, чтобы я дотронулся?

— Да-да-да! Пожалуйста?..

Она лихорадочно схватило мою руку и потянула к влажным складочкам.

— Са-ань?! Ты где? Спускайся, дойдем до магазина!

— Чёрт!

— Твою мать!

Вылетело из нас одновременно.

— Трусы не надевать. Наказание продолжается. Ты постоянно должна быть в поле моего зрения, — распорядился я, сталкивая её с колен и ругаясь из-за заляпанной и вздувшейся ширинки.

— Твою же мать!

— Если рубашку расправить, никто не заметит…

Полина сама проворно вытащила из-за пояса рубашку и разгладила, специально дотрагиваясь до члена ладошкой. Я перехватил и стиснул запястье.

— Предлагаю прогуляться до магазина.

— Без трусов?

— Это наказание, не забывай. С условием. Никто, кроме меня, не должен знать об их отсутствии.

Лина закатила глаза, но тут же озорно улыбнулась, крутнулась, задев мое не в меру чувствительное место задницей, и проворно выскочила из комнаты.

Так, дядя Саша, кое-что ты все же прояснил — у тебя на нее торчит, еще как торчит, того гляди взорвется. Но вот что больше заводит девчонку — я или Тема, еще не выяснил. А до конца сегодняшнего дня мне бы хотелось узнать.

— Кость! — крикнул я с лестницы вниз. — Я только рубашку сменю на майку и бегу.

Еще успею передернуть. Судя по своему состоянию, кончу я быстрее, чем расстегну пуговицы чертовой рубашки.

Через полчаса я пожалел, что не закончил наказание, когда было возможно. Вся игра резко закончилась для нас за порогом комнаты, осталась только неловкость и напряжение.

Я наблюдал за скованным передвижением Полины, придерживающей широкий подол платья, разлетающийся от случайного ветерка. Возбуждение определенно прошло, осталась только нервозность.

А я совсем не этого хотел добиться. Чего хотел? Наверное, поймать ненормальную реакцию на непривычные обстоятельства. Остался бы сам возбужденным, если бы не передернул?

Я — да. Меня даже сейчас заводила мысль, что она на расстоянии вытянутой руки, без нижнего белья, в весьма легкомысленном платьишке. А Полина? Судя по её состоянию, возбуждение спало и при такой нервозности вряд ли вернется.

Нормальная реакция? Да. Показывает ее ориентацию на меня или на Тему? Нет.

Промах, Саня, промах.

— Идите уже в баню, а мы с Полей пока ужин приготовим и накроем. Поможешь мне?

— Конечно, мам…

Я еще надеялся прекратить её мучения.

— Кость, если тебе привычнее с Мариной в баню, то я могу после вас, — улыбнулся, намекая, что ради меня жертвовать возможностью уединиться с женой не стоит.

— Маринка париться не любит! Знал бы ты, с какой радостью я жду тебя по субботам.

— С такой радостью, — вмешалась Марина, — что готов даже в воскресенье затопить, если ты вдруг в субботу не приезжаешь.

Я усмехнулся и похлопал Костяна по плечу.

— Тогда я наверх, за полотенцем, и сразу к тебе.

Выходя, успел кивнуть Полине. Если сможет, поднимется следом. К счастью, смогла.

Я перехватил ее у лестницы и затащил к себе.

— Что?

— Наказание закончено, но ответь мне: тебя не заводила ситуация?

Полина поморщилась, отводя взгляд:

— Скорее раздражала.

— А если бы ты знала, что в любой момент я могу сунуть руку тебе под юбку?

Она пожала плечами, потом задрала подбородок:

— Суньте. Чем сейчас не момент?

Действительно? Я же хотел, так почему нет.

Всего-то сжать ей горло, прижать к стене и… Вот она уже выдает себя дыханием и расширенными зрачками: я или моя грубость? Как отделить себя от Темы, чтобы понять, что заводит маленькую девочку Лину?

И все же убрал руку, легко погладив шею. Скользнул по плечу, чтобы удержать, и только потом опустил другую руку на бедро, медленно скользя по нему вверх и задирая подол. Полина ждала, просто ждала, когда я доползу рукой до ее плоти. Чтобы тоже узнать реакцию?

— Что ты сейчас чувствуешь?

— Не знаю.

— Ты хочешь меня?

Снова легкое пожатие плечом, скорее дёрганье.

— Не знаю… Я сейчас больше думаю, что мама ждет меня готовить ужин.

А вот это странно… Наверное, будь она в меня влюблена, то текла от одной близости. Разве нет?

— А так? — скрипнул я, резко перехватывая Лине горло, сдавливая и вжимая телом в стену.

В ответ рваное дыхание, на мгновение испуганный взгляд и полное подчинение. А я продолжаю грубо вклиниваться коленом между ног, раздвигая и насаживая на бедро, чуть сдавливаю ягодицу и толкаю на себя, чтобы Полина скользнула мягкой плотью по грубой ткани джинсов.