Убить Первого. Том 2 (СИ) - Фаатович Иван "Wisenheim". Страница 14

Лишь когда приглушенное мычание стихло, а верхушка холма надёжно скрыла собой пасущихся травоядных, Эдван позволил себе вздохнуть с облегчением. Спеша поскорее убраться от сюда, он развернулся и помчался прочь, пинком отправив в стремительный полёт подвернувшегося под ноги тушканчика. Совершенно случайно — глупый зверёк просто не вовремя выпрыгнул на дорогу.

Вдалеке виднелся длинный извилистый ручей — один из притоков Белой, что тянулся почти до самого Ледяного пика и сворачивал в сторону Туманной чащи примерно в какой-то паре часов пути от горы. Именно вдоль ручья Эдван и надеялся продолжить свой путь к Башне отверженных. Конечно, тут были и свои минусы. Дикие звери часто приходили к воде, чтобы утолить жажду, но спрятаться от них в прибрежных зарослях камыша и густом кустарнике было куда проще, нежели на открытой равнине, а заросли пахучих трав, которые время от времени попадались у ручья, могли надёжно сбить со следа любопытные носы своим резким запахом.

На горизонте, наконец, появилась небольшая тёмная точка — фигура его врага, который двигался тем же маршрутом. Это, в общем-то, и сыграло решающую роль в выборе пути Эдвана, ведь, как бы хорошо он не слушал учителей в академии, какие бы доводы не имел в пользу выбранной дороги, его знание окрестностей вряд ли могло сравниться с опытом лучших охотников города. А в том, что именно охотники клана Морето помогали избалованному засранцу проложить путь до Башни отверженных, парень не сомневался. Иначе и быть не могло, учитывая его происхождение.

Когда до небольшого оврага с бегущей водой оставалось чуть меньше двухсот шагов, Эдван остановился, спрятался в густой траве и внимательно осмотрелся вокруг. Никого. Значит, можно, наконец-то, запутать следы и сбросить возможный хвост. В конце концов, в округе водилось множество тварей, наделённых чудесным нюхом и ни одну из них парень не хотел вести вслед за собой к воде, фактически на прямую дорогу до Башни, по которой ему предстоит идти много часов кряду. А значит, сбить запах следовало заранее и, к своему стыду, он знал всего два способа это сделать.

Первый — это замаскировать чем-то более мощным, например, пройдя через заросли воньтравы, или поле каких-нибудь особо пахучих лекарственных трав, которые легко перебивали абсолютно все запахи своим резким ароматом. Трудность здесь заключалась лишь в том, что такие заросли нужно было вначале отыскать. Конечно, у ручья их было полно, но и здесь крылась небольшая проблема — ручей недостаточно глубок и дорога у него прямая. Для того, чтобы понять, в какую сторону удрала жертва, и погнаться за ней дальше вдоль воды, ума хватит и у тупейшего из одарённых тварей.

Второй способ, по мнению Эдвана более надёжный, заключался в том, чтобы преодолеть крупное препятствие, вроде пропасти, озера или широкой реки, типа Белой, желательно несколько раз, чтобы наверняка сбить с толку носатого. К сожалению, такой метод обладал и значительным минусом — далеко не везде можно было найти такие могучие естественные преграды. Впрочем, никто не запрещал проявить толику изобретательности и создать их самому. Например, устроив пожар.

Огонёк чистой атры мелькнул на кончике пальца Эдвана и он начертил над своей головой сразу несколько знаков. Слово пламени, связующий символ и форму, которую ещё ни разу не использовал ранее в этой жизни. Волну. Все иероглифы, которые он выводил прямо на воздухе были огромными, едва ли не в локоть высотой — как раз для того, чтобы техника вышла мощной и объёмной. Этот фокус сожрал едва ли не треть всего запаса энергии, которым обладал юноша, но он того стоил. Получившийся символ засиял ярким, рыжим светом, и обернулся в огромный вал бушующего огня, который волной разошёлся во все стороны от Эдвана, едва не зацепив его самого.

Жар был настолько сильным, что даже сочная зелень занялась мгновенно и уже через несколько секунд всё в радиусе тридцати шагов пожирали языки пламени, пока сам парень стоял на маленьком пятачке земли, постепенно исчезающем в клубах густого едкого дыма. Вонь гари в мгновение ока пропитала всю одежду Эдвана, попросту уничтожив все прочие запахи, которые только могли остаться на нём. Несмотря на усиление атры, благодаря которому он мог находиться в центре разрастающегося пожара без серьёзного вреда для себя, оставаться там было всё равно трудно. Едкая вонь била в нос, иголками впивалась в глаза и забивала дыхательные пути, проникая в лёгкие вместе с воздухом. Едва не раскашлявшись, парень задержал дыхание и, выждав около двух минут, начертил над своей головой слово ветра, волну и связку. Могучий порыв разметал дым во все стороны, разнёс запах гари на сотни шагов и дал Эдвану несколько мгновений на то, чтобы покинуть пожарище. Уже через минуту он достиг ручья.

Где-то вдалеке послышалось недовольное мычание — стадо быков унюхало пожар. Вслед за ними его уловили шрии, тревожно закаркали вороны, что соорудили свои гнёзда на редких деревьях, что росли у самой воды. Эдван невольно напрягался каждый раз, когда слышал это пронзительное карканье — он почему-то постоянно забывал о том, что одарённых птиц практически не бывает. Окинув ворону злобным взглядом, он скрылся в прибрежных зарослях и медленно побрёл в сторону горы, что маячила вдалеке. На горизонте мелькнула огненная вспышка.

Пламя охватило шерсть барсука, заставляя тварь заметаться от боли. Через мгновение копьё вонзилось ей в голову, мгновенно лишая жизни. Марис недовольно поморщился, резким рывком выдёргивая копьё из тела животного. Проклятый зверь сумел поцарапать его ногу, к счастью, не глубоко. Но обидно. В первую очередь из-за того, что барсук сумел подкараулить его в зарослях и напал внезапно, застал врасплох. Будь это кто-то посерьёзнее, и Марису бы не поздоровилось. Нужно было усилить бдительность, хотя, казалось бы, куда уж больше. Юноша и так убивал каждое животное, которое только замечал, не делая разницы между одарёнными и обычными. Он считал, что уж лучше немного перестраховаться и убить несколько лишних, чем потом сожалеть, будучи обманутым хитрой тварью.

Тяжело вздохнув, он обернулся, углядел вдалеке тёмную точку и невольно поморщился. Проклятый простолюдин никак не отставал. Постоянно маячил где-то на горизонте. Надоедливый гад, только и может, что пользоваться тем, что Марис просто вынужден расчищать дорогу. Да ещё и периодически прячется в кустах, как последний трус.

Скрипнув зубами, парень ускорил шаг и пошёл быстрее. Порой у него возникала мысль развернуться и продолжить схватку с Лаутом, чтобы, наконец, закончить то, что они начали ещё в академии, но увы, устраивать разборки за городской стеной затея крайне глупая. Только это правило, вбитое ему в голову, и спасало простолюдина от позорной смерти от руки благородного. По-крайней мере, так считал Марис. Впрочем, чем чаще такая мысль проскальзывала в его голове, тем меньше он думал об этом глупом правиле, которое наверняка придумали лишь для того, чтобы стеснять благородных. Как и другие идиотские городские законы…

За прошедшие два дня он так и не оправился от тяжелого удара, который ему нанёс приговор об изгнании. Порицание семьи сказалось на нём сильнее всего и лишь благодаря подбадривающей речи отца он ещё был жив и не утратил воли к жизни, хоть и был к этому очень близко. «В городе или нет, но ты не перестал быть собой, быть Морето. Мы — семья воинов, так будь же им и умри с честью!» — сказал он, когда мастер Ганн предложил ему выйти на день раньше и отправиться к Башне отверженных. И за эту короткую речь и теплоту в голосе Марис был отцу очень благодарен, всю вину за своё разоблачение скинув на простолюдина, который решил влезть не в своё дело и загубил сразу несколько жизней, включая свою. Ещё, конечно, была Лиза, эта самовлюблённая девка. Скольких же проблем можно было избежать, если бы она просто слушалась будущего мужа и вела себя как велят. Так нет же, наперекор всем лезла… к этому… этому уроду, который в каждой бочке затычка.

Марис на мгновение замер, сделал глубокий вдох. Мысли о мести вновь посетили его голову. Вначале он гнал их, старался забыть и убраться поскорее из города, но фигура, что маячила за спиной заставляла его возвращаться к этим размышлениям снова и снова. И чем дольше он об этом думал, тем сильнее было желание отомстить. Он просто обязан это сделать. Так требует честь благородного, честь рождённого в клане Морето. Пусть положение у них обоих незавидное, но простолюдин должен поплатиться за всё. За его сломанную судьбу, за все те слова, что он посмел сказать в сторону великих семей, за его проклятую неблагодарность к тем, кто спас его от смерти и выходил. Сейчас вокруг них нет старших, нет законов, нет глупых правил и запретов. Только равнина… сможет ли эта сопля выстоять против мощи двух контрактов? Наверняка нет. Но ещё рано. Нельзя нападать открыто, шустрый засранец может и убежать. Нужно дождаться темноты, да…