Изгнанница Муирвуда - Уилер Джефф. Страница 36

Все так же рука об руку Майя и Кольер вернулись в шатер. По дороге Майя стала подмечать мелочи, которые прошли мимо ее внимания в первый раз. Воздух был наполнен звоном горшков и запахом жарящегося мяса. Трещали дрова в кострах, ветер играл прядями дыма. Тут и там беседовали дворяне, пышные одежды которых лишь немногим уступали королевскому наряду. Простые солдаты складывали у костров кирасы и шлемы, и отсветы пламени играли на серой стали. У каждого костра имелась подставка для пик.

Проходя мимо яр-камней, Майя всмотрелась, пытаясь разобрать их черты. Судя по всему, камни были извлечены из руин какого-то аббатства, в точности как говорил Кольер. Привычная уже обстановка шатра успокаивала, и Майя вдруг поняла, что она очень голодна. В их отсутствие слуги принесли подносы с мясом, горшочки с расплавленным сыром и бульоном и расставили их вокруг брошенной на пол шкуры.

— Ты голодна? — спросил Кольер.

— Очень, — ответила Майя. Над лагерем стоял дым, и, хотя отверстие крыши смотрело в небо, звезд она разглядеть не могла.

Кольер уселся на шкуру и жестом пригласил Майю составить ему компанию. От жаровни исходило тепло. Майя опустилась на колени и расправила юбку.

— Хочешь меня о чем-то спросить? — спросил Кольер, наколол на вертел кусочек мяса и отправил его в бульон. За первым вертелом последовали и другие, часть которых, вероятно, предназначалась Майе.

— Ты сказал, что проходил мастонские испытания, — начала Майя. — В каком аббатстве это было? Сколько тебе было лет?

— А сейчас мне сколько? — спросил он, подняв бровь. — Помнишь?

Майя кивнула.

— Когда нас обручили, мы были еще детьми. Ты на два года младше, — сказала она. — Я все помню.

— Всегда хотел жениться на ровеснице, а не на какой-нибудь богатой наследнице, которой только и нужно от меня что юность и красота, — подмигнул Кольер. — Я проходил испытание год назад. Я знал, что не пройду, и хотел развязаться с аббатством. Дэйре, мой предок, тоже был из нетерпеливых. Знаешь его историю? А историю моего Семейства?

Майя окунула ломоть хлеба в булькающий сыр и с наслаждением прожевала.

— Еще до наступления Скверны безродная из Муирвуда родила Дэйре сына. Сын не был безродным, ибо его мать, прачка Реоми, признала его своим. Семейство усыновило мальчика, и клеймо бастарда было стерто.

Кольер кивнул.

— Вина или сидра?

— Воды, пожалуйста.

— Я не собираюсь тебя травить, — усмехнулся он. — И поить допьяна тоже не буду. Говорю тебе: все должно быть по доброй воле.

— Я просто хочу воды.

Он кивнул, отошел к столу и налил в резной кубок воды из кувшина. Подав кубок Майе, Кольер налил себе вина и снова уселся.

— Итак, когда наши предки вернулись из-за моря и заявили о своих правах на эти земли, они узнали, что Дэйре был последним выжившим из всех. В моем Семействе связь с Истоком особенно сильна. Мой отец был верным мастоном. А сам я после Пайзены, скажем так, потерял веру.

Майя бросила на него любопытный взгляд. Понюхав кубок, она отпила из него и убедилась, что это действительно вода.

— Как тебе известно, королевства наших земель если не дерутся, то непрестанно грозят друг другу войной. У Дагомеи и Пайзены имеются спорные территории. В моем королевстве все еще слишком много проклятой земли, поэтому пашни у нас на вес золота. Началось все с пограничной стычки, а закончилось самой настоящей войной. Мой отец созвал армию, выступил на север и встретился с пайзенийцами. Его разбили наголову. Ты об этом слышала?

— Да, слышала, когда улаживала территориальный спор с Прай-Ри. Война всегда зло.

— Ну, об этом можно поспорить. Так или иначе, мой отец был взят в плен. Пайзенийцы выставили унизительные условия. В обмен на отца они потребовали в заложники двух его сыновей. Нас с братом — ты его недавно видела, он притворяется мной — отправили в Пайзену, в аббатство, и стали обучать мастонским премудростям. По правде говоря, я не столько учился читать и гравировать, сколько изыскивал способы бежать из аббатства. Меня всякий раз ловили и возвращали обратно, зато я успел научиться тому, о чем не прочтешь в книгах.

Он извлек из бульона шампуры с мясом, выложил на поднос и поставил между собой и Майей. Девушка успела рассмотреть его руки: многочисленные шрамы и затянувшиеся порезы говорили о том, что их обладатель не чурался ни работы, ни драки. Как странно, подумала Майя, ведь он не безродный — отчего же у него такие грубые руки.

— Благодарю, — сказала она, взяла шампур и откусила кусочек мяса.

Король небрежно отмахнулся.

— В Пайзене я познакомился с королевским кольером, которого нередко присылали в аббатство, чтобы он привозил вести от нас с братом.

— Так что же это было за аббатство? — настойчиво спросила Майя.

— Антимо, — улыбнулся Кольер. — Винодельни, фруктовые сады… Красивое место. Королевский кольер имел право приезжать без предупреждения. Он отлично фехтовал — пайзенийская школа — и, когда мне исполнилось десять, начал учить и меня.

— Значит, ты учился там много лет, — сказала Майя, испытывая невольное уважение к его учености.

— Да, хотя основным объектом моих интересов были не книги, а оружие. И вино. Тут я, знаешь ли, привередлив. — Я знаю, что в Коморосе пьют сидр. Сидр — добрый напиток, но яблоки у вас препаршивые.

Король откусил мяса и с наслаждением его прожевал.

— Так вот и получилось, что мы с братом выросли вдали °^т отцовского двора. Я завидовал свободе своего наставника и мечтал, что однажды покину опостылевшее аббатство и стану ездить по всему королевству с депешами и королевскими приказами. Я придумал Финта Кольера, еще не будучи королем. Вернувшись домой, я частенько сбегал с уроков на волю и объездил все уголки отцовских владений. Так я познакомился с Джоном Тейтом и другими ему подобными, которым известна лишь моя маска, но не истинный титул, — с этими словами король приподнял кубок, словно для тоста. — Это одна из причин, по которым мне жаль тебя, Майя. У моего отца не было выбора. Его сыновей потребовали в заложники. Он очень старался выкупить нас, но сумма выкупа была велика, и на ее сбор ушло много лет. А твой отец заключил тебя в башню по собственной воле. Неужели тебе никогда не хотелось сбежать?

Майя вздохнула. Теплая и удобная шкура и вкусная пища отвлекали ее от главного. Она по-прежнему была зла на Кольера за обман, однако теперь понимала, что эта игра — неотъемлемая часть его личности, возможно, доставшаяся от предков. Ей хотелось узнать о короле побольше, ибо она терялась в догадках, пытаясь понять, в чем ходившие о Проглоте слухи были правдивы, а что было порождением его собственной выдумки. И наконец, Майя не могла не заметить того червячка зависти, который поселился у нее в душе после его рассказа. Майя и мечтать не смела о такой жизни, какую вел король. Она знала одно: долг, верность отцу и народу.

— Мы такие разные, — заметила она, торопливо отпив из кубка. — Ты всегда хотел убежать из аббатства Антимо. Ты хотел свободы. А я больше всего на свете хотела попасть в аббатство. И учиться по книгам.

— Договорились, — подмигнул он. — В моей стране запрета на это не будет.

— Неужели ты бросишь вызов дохту-мондарцам? — испытующе спросила Майя.

— Я всем бросаю вызов. И тебе в том числе, — он сел прямо и потер руки. — Жду не дождусь того мига, когда покорю Пайзену. В одиночку Дагомее с ней не справиться, а вот если на моей стороне выступит Коморос, победа будет за нами. В Прай-Ри нас, скорее всего, пропустят без боя, они люди разумные. Самое маленькое королевство, да и потом, они нас всех спасли, так что с нас причитается. Курочка по зернышку, король по короне… У меня большие планы, знаешь ли.

— Вижу, — согласилась Майя. — Ты ведь понимаешь, что толкаешь меня к измене? Мой отец объявил, что я вне закона.

— Он об этом еще пожалеет, — пообещал Кольер. — Моего отца смирил король Пайзены, а я смирю твоего. Я собираю войска и намереваюсь выступить на Коморос, Майя. Я планировал поставить их на колени, а в качестве контрибуции потребовать тебя. Так или иначе, ты его наследница, как бы он от тебя ни отказывался.