История очевидца иных миров (СИ) - "Bunny Munro". Страница 16

Поэтому Креван, когда ему насточертело умиротворять своих вредных братика и сестрёнку, ушел в свою комнату, уселся на стол и с несчастным видом уставился на исчезающий в сумерках заоконный пейзаж. В дверь кто-то поскрёбся. Креван недовольно покосился и решил проигнорировать запрос. Теперь в дверь начали стучать чем-то тяжёлым. Папиным ботинком или маминой вазой, например.

— Меня нет! Я ушёл из дома, потому что не могу и секунды находиться под одной крышей с парой маленьких садистов!

По-видимому, его гневная тирада, не только не возымела должного эффекта, но даже была воспринята, как приглашение войти. Дверь распахнулась, на пороге в сиянии света гостиной возник маленький мальчик. Каштановые вьющиеся волосы, чуть длиннее, чем это принято у пятилетних мальчиков, растрёпаны, тёмные глаза горят праведным гневом, маленький острый носик подрагивает — свидетельство скорых слёз, если не принять меры:

— К’ю! А чего она не даёт мне включить кассету? Я хочу посмотреть “Тома и Дже’и”!

Это уменьшительное “Крю”, которым его первыми начали звать брат с сестрой, неизвестно как вышло за пределы семейного круга общения. Сейчас его так звали друзья, знакомые и даже некоторые учителя. Поначалу это чуть ли не бесило Кревана, но постепенно он привык и даже чувствовал себя как-то неуютно, когда слышал свое полное имя.

— А я смотрю “Лабиринт”6 по телеку!

Из-за спины брата, попутно пихнув его плечиком, выступила Эйби. Волосы торчат во все стороны, глаза сверкают не менее воинственно — точная копия Ди, только одетая в пижаму с розовыми кроликами, в отличие от зелёных грузовичков на пижаме брата. Поменяйся они пижамами, и сторонний человек стопроцентно перепутал бы их. Правда, Дейди выдавала ещё и речь — он никак не мог победить свою детскую картавость.

— Ду’ацкий ”Лаби’инт”! Ты его смот’ела двенадцать ‘аз, даже больше (устный счёт Дейди пока не продвинулся дальше числа “двенадцать”)!

— Это твои “Том и Джерри” дурацкие, а “Лабиринт” классный! Там как раз сейчас чудивища скрадут братика. Вот если бы тебя скрали чудивища — я бы не пошла тебя выручать!

Эйби действительно смотрела “Лабиринт” несколько раз. Пока её привлекали мягкие “чудивища” (помесь чуда и дива, не иначе), но через несколько лет, как думалось Кревану, она будет пересматривать “Лабиринт” единственно из-за Короля Гоблинов.

— Глупая Эйби, — Дейди захихикал, — чудивищ не бывает, это всё сказки! Глупая-глупая Эйби!

— А вот и бывают! — Тёмные глаза сестры увлажнились, голос задрожал. — Если ты, глупый Ди, в них не веришь, то они придут к тебе ночью и утащат в замок Короля Гоблинов!

— Ты их видела? Я вот не видел, и папа и мама не видели. К’ю, а ты видел?

Креван отрицательно покачал головой, но легкий морозец отчего-то пробежал по спине (ивы… ветер качает ветки… тени двигаются в глубине…)

— Ага! И К’ю не видел! А если их никто не видел — значит, их и нет! — Ди торжествующе высунул язык.

Эйби всхлипнула, из уголка глаза пролегла тоненькая влажная дорожка. Она давно уже забыла про “Лабиринт”, ей только хотелось восстановить справедливость, которую Ди бесцеремонно попирал своей непробиваемой логикой. Креван, которого спор уже не просто забавлял, но и заинтересовал, подумал, что самое время вмешаться. Эйби тем временем вытащила последний аргумент:

— А вот и есть! Они здесь не живут, они приходят к нам из другого места и уходят обратно. Понял ты, глупый Ди?!

— Из какого, “другого места” — из Ф’анции что ли, или из ‘оссии? — Ди снова хихикнул.

— Нет, не из Франции и не из России. Это место вообще не на нашей планете! — теперь пришла очередь Эйби торжествующе высовывать язык.

— Не у нас на планете? А где? — Ди от удивления презабавно выпучил глаза. — Они что — ма’сиане, и п’илетают к нам на космических ко’аблях?

Эйби довольно захихикала, восхищенная скудоумием брата:

— Ты что, Ди, не помнишь, что никаких марсиан не бывает? Мама же нам читала про это в журнале.

Дейди смущённо нахмурился и затих — авторитет матери в таких вопросах не оспаривался. Эйби, развивая успех, продолжала:

— Ты ничего не понимаешь! Эти чудивища попадают к нам из других мест через кроличьи норы, как в “Алисе”. Только в книжке Алиса падает в нору и попадает в Страну Чудес, а по-настоящему, это чудивища вылазят из норы. Только это никакая не Страна Чудес, а очень страшная Страна Тумана. Там нет солнца, нет земли, нет воды, а есть только туман. Он не такой, как у нас на улице, он серый и сухой, как пыль из пылесоса. И в этом тумане живут чудивища, а человек, если он проваливается в такую нору — или умрёт, или его съест чудивище, или он сам станет таким чудивищем…

Выдав столько информации зараз, Эйби замолчала, восстанавливая дыхание. Лицо её раскраснелось, уже просохшие глаза горели азартом. Креван и Дейди, сидевшие рядом на столе, слушали сестру с приоткрытыми ртами. Дейди никогда раньше не слышал от Эйби таких странных историй, а вот старший брат уже был знаком с теорией параллельных миров. К тому же, Креван какое-то время назад прочитал “Стрелка” и “Извлечение троих”7, поэтому “норы”, про которые рассказала сестрёнка, чертовски напомнили те самые двери на пляже, через которые Стрелок вытаскивал будущих спутников в свой мир.

— Чушь! Вот так ду’ацкая чушь! Где ты это п’’очла, глупая Эйби? — Ди определенно стало не по себе, и он храбрился напоказ.

— Ничего не чушь! Мне, если хочешь знать, это место снилось. И не один раз.

— Я так и знал! Ты все…

— Закрой рот, Ди! — прикрикнул на малыша Креван. — Эйби, солнышко, расскажи ещё что-нибудь из твоих снов. Они очень интересные, правда.

Дейди тут же надулся, слез со стола, направился к двери, но, поколебавшись, свернул в угол комнаты и уселся спиною к Кревану и Эйбл. Сестра не обратила на него никакого внимания и, воодушевлённая поддержкой старшего брата продолжила:

— Я была в этом моём сне в Стране Тумана. Я всё видела, а меня никто не мог увидеть, никакие чудивища. Вокруг всё серое, как тогда, когда мы летали в гости к бабушке Линде и дедушке Питеру и попали в облако. В этом облаке, то есть, тумане, ещё лежали… Нет, не лежали, а висели просто так, без всяких верёвочек странные штуки. Какие-то камни, большие-пребольшие железки, вообще ни на что не похожие штуки. Некоторые разноцветные, видно, если подойти поближе, а некоторые серые, как этот туман. Там очень скучно. Но ещё там очень страшно, это очень плохое место — там нет живых людей и животных. И там неприятно просто так, так, что можно даже уписяться.

Эйби перевела дух. Было заметно, что она волнуется. Волнуется и немного боится. Боится до сих пор. Машинально, неосознанным жестом она убрала волосы с глаз и продолжила:

— А потом приходили чудивища. Я их, правда, не видела — из тумана должно было выйти чудивище, я его чувствовала, даже тень видела — ужасное темно-серое пятно в сером тумане, но каждый раз просыпалась, и так никого и не увидела…

Ди уже забыл про обиду, он развернулся и с широко раскрытыми глазами слушал сон сестры. Ему явно не снилось ничего подобного. И ему явно было не по себе.

— Эйби, ты говорила, что чудивища эти могут пропадать к нам через норы, — Креван и сам был слегка напуган — очень уж не детским был сон сестренки.

— Они не похожи на норы, они как окна в тумане, нет, просто яркие белые пятна. Я убегала в такое, когда приходило чудивище, и тут же просыпалась в своей кроватке.

— А эти чудивища, они не хотели догнать, поймать тебя?

— Ну, они, наверно чувствовали меня, но я убегала раньше, чем меня успевали заметить.

— Но ты говорила, что чудивища могут попасть к нам через эти норы или окна? Они не пытались пролезть за тобой следом?

— Не знаю… Нет. Кажется, они не могут увидеть нору, они её должны услышать или почувствовать. Или к ней должны привести. Другие чудивища. Они не могут выходить через норы, но они их чувствуют.