Вырай. Триединство (СИ) - Боровикова Екатерина "Копилка". Страница 47

А разбивать женское сердце, тем более после страстной ночи, тем более сильной ведьме… чревато последствиями. Да и не по-человечески как-то. Значит, лучше всего по-тихому покинуть поселение.

И так и не добраться до загадочного Хранилища? Не узнать, что случилось с Любой и сыном? После ночи с другой женщиной он заскучал по жене особенно сильно.

Егор разозлился на Марину. Зачем она всё испортила? Казалась дамой увлечённой, у которой голова забита кучей проблем: артефактом, всеобщим благополучием, безопасностью приреченцев, просвещением современных колдунов, мирным сосуществованием с нечистью и прочими глобальными вещами. А оказалось, она, как и все остальные представительницы её пола, в первую очередь мечтала о том, чтобы мужчина рядом был. А там, глядишь, и до семейного счастья недалеко.

«Живым не дамся», — угрюмо подумал Егор. — «Всё ей объясню, аккуратно, деликатно. Если будет настаивать на отношениях, уйду. А Хранилище… может, его и нет вовсе».

Во дворе зазвучала музыка — Марина по своему обыкновению занялась утренней гимнастикой на свежем воздухе. Егор рывком отбросил одеяло, сел на кровати и решил, что расставить все точки нужно как можно быстрее.

Марина, не догадываясь о переживаниях Егора, просто наслаждалась утром. Но вздрогнула, замерла и прислушалась к своим ощущениям.

Пятый осколок. Он зовёт.

Наконец-то.

Когда экзорцист, ополоснувшись и почистив зубы, вышел на улицу, ведьма с физкультурой уже закончила. На крыльце избы лежал открытый рюкзак, в который она, сидя на ступеньках, складывала какие-то скляночки и пакетики, сверяясь со списком в своих руках.

— Доброе утро, — сказала она, не поднимая взгляд от листка. — У нас сегодня плотный график.

— Э-э-э…

— Что? У тебя какие-то собственные планы?

Она выглядела и вела себя так же, как и вчера. Днём. Ни грамма кокетства, ни нежной улыбки, ни радостных восклицаний из-за встречи с «любимым» и никаких утренних поцелуев. Словно сегодняшняя ночь Егору просто-напросто приснилась.

— Нет, никаких планов.

— Отлично. — Марина запихнула в рюкзак литровую банку с какими-то ядовито-розовыми лепестками и зачастила: — Сегодня двадцать шестое, так называемый Тихон Страстной. Пока я дома, хочу пробежаться по деревням, заговорить хозпостройки, как раз с сегодняшнего дня хорошая неделя для этого начинается. А то в прошлом году не успела, у людей часть урожая сгнила, да и скотина болела периодически. А ты будешь помогать. Раз уж у тебя такой специфичный образ жизни, думаю, в других поселениях специалисту, способному обезопасить запасы от всякой беды, будут рады.

На ученика Марина по-прежнему избегала смотреть.

— Марина, я хотел…

— А ещё после заката надо заглянуть к нашему водяному. Да, я знаю, что ты не любишь договариваться с нечистью, поэтому просто постоишь в сторонке, понаблюдаешь. Может, поймёшь, что это иногда лишь на пользу. В Приречье как: два козлёнка в год, весной и осенью, и никто не тонет, даже дети. Мы, конечно, и русалок задабриваем, но только на русалочью неделю, а то вообще обнаглеют. Наш водяной, кстати, тот ещё урод. И я прекрасно понимаю, что если бы не моё присутствие, он бы вместо козлят молодых девчонок бы требовал, а так побаивается. Можно, конечно, как ты любишь, развоплотить. Но весной сюда другой заявится, и кто его знает, насколько противней он окажется.

— Марина!

— Что? — Она наконец-то взглянула на Егора, но тут же смущённо опустила голову. — Извини, пожалуйста. Я понимаю, что теперь нам сложно будет сотрудничать. Я не хотела. Вернее, хотела, но у меня были свои причины так с тобой поступить. Я в тебя не влюбилась, ни в коем случае. Ой, что я говорю! — Марина бросила список, закрыла лицо руками. — Тебе обидно, наверное, такое слышать. Ночью изнасиловала, а сейчас ещё и оскорбляю.

Вся злость куда-то испарилась. Даже наоборот, услышав про «изнасилование» Егор развеселился. Приреченской ведьме, оказывается, тоже неловко. Окольцовывать Егора она явно не собирается, как и прогуливаться под звёздами, томно вздыхая и планируя совместную жизнь.

Экзорцист сел рядом, поднял список, подал Марине.

— Не помешает. Наоборот. Больше между нами нет недомолвок, и ты не будешь кусаться. Ведь так?

Не факт, ой, не факт. Не изменилось ничего, и я по-прежнему настороже.

— Конечно, не буду, — с видимым облегчением ответила ведьма. — Всё в силе. И обучение, и допуск к библиотеке, и Хранилище. В конце концов, мы с тобой взрослые люди, нам не по двадцать лет. И даже уже не по тридцать. Ну, оказались в одной постели, что в этом такого?

— Ты сейчас меня уговариваешь или себя?

— Обоих, — окончательно развеселилась Марина. — Ох, ты бы видел себя ночью, когда отбивался!

— А ты? — тоже рассмеялся Егор. — Влетела, глаза сверкают! На полном серьёзе думал, что убить меня хочешь!

Таких, хохочущих, их и застали Слава и Вероника, которая, как знала Марина, вернулась из Вырая два дня назад.

— Так что мы решили вдвоём тебя сопровождать, — размахивал руками Славка. Выглядел он не в пример веселее, чем в тот день, когда собирался разыскивать жену за Туманом. И Нике спокойней, и мне. Мама, правда, ух, злится. Но мы пообещали, что как только внуков заведём, осядем дома. Да и веселее будет, я так считаю.

— Слава, погоди, — с трудом втиснулась в монолог Вероника. — Марина Викторовна, вы точно не против моего присутствия? Стреляю я хорошо, к грязи, полуголодному существованию и прочим тяжёлым условиям отношусь терпимо, хорошо знаю английский. Благодаря подарку суккуба, неприятности определённого толка не притягиваю.

Зачем? Кровник, мягкосердечный, и хватит. Годами так было. Слова словами, но как себя поведёт эта угрюмица на самом деле, неизвестно. Да и чем больше компания, тем больше шума.

— Я не знаю, — медленно ответила Марина. — Нет, я не против тебя, конечно. Но тётя Галя меня проклянёт, если вы вдвоём уйдёте.

— А, мать с Данилой сдружилась, — легкомысленно отмахнулся Слава. — Да и он к ней прикипел. Одна не останется.

— Они против нас совместно дружат, — слабо улыбнулась Ника. — Даник тоже не очень рад нашему решению.

— Семья должна быть вместе, — вмешался Егор. — Тем более, как я понял, вы, Вероника, обузой нам не будете.

— Нам? — удивился Слава. — Ты что, с нами пойдёшь?

Марина нахмурилась, но на неё никто сейчас не смотрел.

— Естественно, — ответил Егор. — У нас с Мариной есть кое-какая общая цель. Не хочу оказаться далеко, когда придёт время.

Это он о Хранилище. О том, чтобы он его с нами искал, речи не было! Почему количество спутников выросло в два раза?

Словно в насмешку, открылась калитка, впуская Глеба. Младший брат кивнул всей честной компании и с порога заявил:

— Марин, я вот что решил. Ты в последний раз бродила в Пустошах слишком уж долго, батя весь изнервничался. Так что в следующий раз я с тобой пойду. Бате, правда, не говорил пока. И вообще, лучше мы скажем, что это ты предложила. И Виталю возьмём, он очень просил. Ну, Кочетков который, из Потаповки.

Они что, ополоумели все?!

— Так. — Марина спустилась с крылечка, повесила на спину рюкзак. — Я пока ещё никуда не собираюсь. Кто со мной пойдёт — решим позже, когда артефакт почувствует Зов очередного осколка. К тому же я лишилась машины, Якуб адекватную замену мастерит. Но, судя по расширившемуся списку сопровождающих, нам нужен двухэтажный автобус.

Все, кроме самой ведьмы, засмеялись.

— Пойдём, Егор, у нас много дел.

До вечера успели заговорить только сараи и амбары Яблоневки, даже с учётом того, что Егор разобрался, что и как ворожить, уже на третьей хате. Так что они распределили подворья и сделали всё в два раза быстрей, чем планировалось, но всё равно — работы осталось много. Водяной вылезать не захотел — оказывается, в реке знали, что в Приречье обосновался, пусть и временно, настоящий экзорцист. Но Марина его уговорила.