Холмы Фэйри: Дэстини (СИ) - Суббота Светлана. Страница 26

— Валь-де-валь, — сказал он, — смотрим пункт отношений между девушкой, предназначенной в спутницы, и ее сидом. Ты вмешиваешься, Наследник.

— Это мое право по силе крови. Но дело не в этом. Девушка еще не решила, она говорит «Нет», а ты хочешь успеть до завтра, торопишься, Рука. Чем не пример как вы, весенние, готовы преступать дух закона, соблюдая лишь букву.

Мой наниматель сделал шаг навстречу наглецу, время текло обманчиво медленно, оба словно шли по тонкому льду.

Зато меня оставил флер, какое же это облегчение. Оглядываясь в поиске вариантов бегства, потому что сейчас мое чувство опасности било в набат, я обнаружила, что мы уже не одни. На поляну вышли и молча стояли около шести сидов, включая двух ранее мне знакомых спутников Брэна.

На меня никто не смотрел, я так, разменная монета в споре явно другого масштаба.

— Положение о спутницах сегодня еще в силе, — вокруг Йовиля заклубился флер, сейчас заметный невооруженным глазом, как искры в тумане, — даме я нравлюсь. Ты в своем праве Брэндилах, но я очень не советую им сейчас воспользоваться. И я запомнил, что Осень говорит о Весне.

— Передашь королеве? Осень чтит Валь-де-валь, нам нечего скрывать. Я не подниму вопрос об этом небольшом недоразумении, если ты уберешь браслеты.

— А если нет?

— Заявлю право Наследника на чужую спутницу. Научу тебе закону, Рука.

И уже вокруг Брэндилиха всколыхнулось марево силы, с мелкими, еле заметными разрядами молний, бьющих в границы, будто желающих вырваться на волю.

Фэйри, стоящие на поляне, качнулись, нарушая собственную почти идеальную неподвижность. И я быстро прикрыла рот ладонью, чтобы не выпустить невольный вскрик. У одного из них колено было в два раза шире нормального. Очень характерная метка, которую я так долго искала.

Среди зрителей спора принца и полицейского спокойно стоял Лже-Йовиль.

Почувствовав мое внимание, фэйри мазнул в ответ взглядом и равнодушно отвернулся. С золотыми волосами и тщательно накрашенной он меня не узнал, да и за себя не опасался. Мужчина даже помыслить не мог, что кто-то может увидеть его метку через иллюзию, тем более человечка.

Недалеко стояло мое избавление, возможность больше не иметь ничего общего с загадочными нелюдями. Осталось вывести мошенника на чистую воду и попрощаться с Йовильрухом, его руками, ногами и прочими важными для Трона частями тела — чем не прекрасная компенсация ужасного дня.

Глава 18. Что скажет Лже-Йовиль

Я приподнялась на цыпочки, а потом рухнула на землю с печальным громким криком, словно разбившаяся птица. Надеюсь, этим привлекла внимание конфликтующих сторон, потому что бросаться между ними я и не подумаю.

Полное молчание. Легкие шаги.

— Дэс, — надо мой наклонился полицейский. Недовольный, словно много ждал от поединка, я ему помешала. Пряди светлых волос упали, скрыв выражение скульптурного лица.

— Он тут, ваш двойник, — прошептала я.

Йовиль замер, но напряжение в лице не исчезло. Он помог мне подняться, поддерживая за ладонь и всячески избегая касаться локтя. Сид прекрасно помнил где прячутся железные браслеты и повторно пораниться не собирался.

Его лицо казалось замкнутым, а глаза смотрели куда угодно, но не на меня.

Зато Брэн сдержанно сиял. Нет, он стоял спокойно, на лице почти не было заметно эмоций, но странный блеск глаз сказал мне о многом. Что-то произошло, чего я не заметила, пропустила пока падала.

— Кто? — спросил Йовиль,

— Фиолетовая куртка.

Нападение произошло молниеносно. Только что сид стоял рядом, сжимая мою ладонь. И вот он уже в трех метрах держит за горло злоумышленника. Он не поднимал лже-Йовиля над землей, не крушил его ударами, а просто сжимал пальцы. Неумолимо. Тот тихо хрипел, молотил воздух, стучал кулаком по руке, пытаясь оттолкнуть возмездие.

Остальные сиды-наблюдатели впервые за все время показывали сильную эмоцию, недоумевающе оглядываясь, перешептываясь. На меня косились, впервые обращая по-настоящему внимание. Вот сцепились высшие из-за куколки, странно, но бывает, скорее всего повод для решения более глубинным причин. Зато когда полицейский бросился на зрителя, я заинтересовала. Где логика?

— Расследование Весеннего Двора. Объявляю о задержании до выяснения обстоятельств по праву Руки Трона, — Йовиль повернулся к осеннему и бросил, — не до тебя, Брэн, сам видишь. Но еще встретимся.

— Встретимся.

Принц кивнул мне, задержавшись несколько секунд взглядом и довольно дернув уголком рта. Затем развернулся и пошел прочь с поляны, за ним, почему-то оглядываясь на меня, двинулись двое его спутников.

Быстро исчезли и остальные фэйри. На поляне остались только мы втроем.

— Ты это специально сделала? — процедил Йовиль, не обращая внимание на бьющегося у него в руке мужчину.

— Что? — удивилась я.

— Волосы. Я тебе кольцо давал не для тонкой иронии, а для работы. Немедленно верни цвет, не позорь меня, девчонка.

Приподняв одну из прядей, я обнаружила, что светлое золото моих новых волос расцветили яркие рыжие прядки.

Пришлось худо-бедно представлять на себе светлые пряди, включив магию кольца. Дело осложнялось тем, что я не знала в деталях как выгляжу на самом деле, после косметики Файни почти себя не изучила, а зеркала поблизости не наблюдалось.

Иллюзия требовала качественной проработки, полного понимания образа. Если я сейчас начну представлять себя в целом, Йовиль сразу определит разницу.

Поэтому, как смогла, изменила прядки у лица, нашла на земле прутик и, разломав его на части, быстро заколола волосы.

В это время Йовильрух бросил захваченного фэйри на землю и наступил на него ногой. А сам встряхнул руками, и из-под земли полезли корни, оплетая и связывая.

— В чем меня обвиняют? — прохрипел захваченный, наконец, получив возможность говорить.

— Преступление против Весеннего Трона с задействованием местных людей. Ты пройдешь допрос и незамедлительно предстанешь перед судом Справедливого Венца.

Извивающиеся мощные плети стягивали так, что скрюченные пальцы рук обвиняемого только беспомощно царапали землю. Сквозь бедро мужчины вдруг пробился и расцвел росток. Теперь обвиняемый мог только говорить, почти полная парализация выглядела пугающе из-за того, что лежащий застыл в позе, которую застало действие заклинания. Лицо было искажено и полуповернуто, ноги загнуты в стороны.

— Люди — требуха под ногами, — забормотал бывший лже-Йовиль и тонко, горько рассмеялся, — я не хочу из-за них надолго уходить в купель. Эти мертвые самки не стоят того, сиятельный. Моя вина есть, признаю. Но это просто игра, ничего серьезного для Трона.

Он бормотал и бормотал. А я закрыла рот ладонью, с ужасом смотря на поверженного фэйри. Преступник не понял, о чем его спрашивают и рассказывал сейчас не о голове бухгалтера весенних, а об убитых человеческих девушках.

— А Роксельтуф? — холодно глядя на лежащего, спросил Йовиль.

— Рокселя убила какая-то банда человеческих отморозков, которые расчленили его, но он знал про девчонок, поэтому пришлось забрать голову. Мы договаривались, что послания передаются через гадалку, но получилось, что бухгалтер передал себя.

Лже-Йовиль закашлялся. Смотрелось странно, когда кашель не затрагивал ни тело, ни лицо. Звук был, рот открывался, а остальное оставалось недвижимым, полностью скованным. Сид кашлял и кашлял. Нижняя часть тела погрузилась в траву, словно уходя в землю.

А полицейский вдруг задумчиво посмотрел на меня.

— Так говоришь, ты участвовал в убийстве человечек, тех, которых переодевали фэйри? Не самое хорошее известие в период официального заключения договора о регламентации союзов между людьми и фэйри. Пока люди считали себя виновными в этих преступлениях, они во многом шли нам на встречу. Одно дело, если человек убивал девушек, представляя, что это дочери Холмов. Какое гнусное отношение, непростительный человеческий расизм. И со всем по-другому звучит, если фэйри резали человечек, одевая под собственные вкусы. Очень плохая информация. Очень.