Дочь княжеская. Книга 3 (СИ) - Чернышева Наталья Сергеевна. Страница 15

— Подумала она, — с неудовольствием выговорил доктор. — Думать — вредно!

— А почему ты решила спрятать отобранное в артефакт? — спросил князь. — Могла ведь развеять… по недомыслию.

— Не знаю, — беспомощно выговорила Хрийз. — Почему-то решила, что так будет лучше… Нить сделала, как мне аль-нданна Весна показывала. У меня не получалось раньше, а тут вдруг получилось, ну, и…

Князь прошелся по кабинету, сцепив руки за спиной. Думал. Потом обернулся от окна, сказал:

— А повторить можешь? На мне. Хочу посмотреть.

— С ума сошел? — холодно осведомился сТруви.

— Необязательно процесс доводить до конца. Уже по начальному рисунку воздействия можно будет определить… многое. Помнишь Поющий Остров, Канч? Ранчарбов помнишь? Вот.

— Я против, — угрюмо заявил старый неумерший. — Только ты же меня не послушаешь все равно.

«А обо мне они забыли», — поняла Хрийз. — «Считают, я сделаю все, что они скажут. Я ведь сделаю?»

Обращенный к себе самой вопрос словно бы стронул лавину: Хрийз вдруг поняла, отчетливо и с ужасом, что магическое воздействие уже началось — само по себе. Что послужило катализатором дремавшей до поры в сознании программы, было уже не понять. Все шло совсем не так, как со Званой, хотя начиналось похоже.

— Нет… — прошептала Хрийз, а потом закричала:- Нет!

Но ее никто не услышал, и она сама себя не услышала. Чужая воля скатала сознание в маленький шарик и подвесила его над бурной черной рекой: делай, что велю, а не то!

— Нет!!

Чудовищная игла проткнула душу насквозь, но она же не давала упасть, удерживая от губительных черных волн, ревущих внизу. Сквозь волны проглядывали острые черные скалы, и что-то еще мельтешило на дне, выдернешь иглу — погибнешь. А не выдернешь — погибнет тот, на ком держалась большая страна. И как ни обидно было сознавать собственную свою низкую значимость, но факт оставался фактом — наследника может назначить Империя, если совсем уже некому станет жить в Высоком Замке, но если Потерянные Земли дорвутся до Алой Цитадели и активируют ее, не станет ни Высокого Замка, ни княжества, ни самого Третьего мира. Второго вторжения уже не пережить.

Хрийз подумала об этом всем не так четко и ясно, не словами, на слова, даже мысленные, не оставалось времени. Она просто схватилась ладонями за черную опору-иглу и дернула изо всех сил, насколько хватило ей отчаяния и ярости.

Короткий полет, вниз, на острые скалы, оборвался вспышкой золотого света. Хрийз всхлипнула и открыла глаза. Она снова была в кабинете доктора сТруви, и по тому, как князь и старый неумерший стояли, поняла, что прошло всего-то навсего каких-то несколько мгновений. Десять, может быть, двенадцать, не больше. На полу, у ног, корчилась в судорогах какая-то черная тупорылая толстенькая личинка, и от нее несло запредельной жутью. Хрийз с визгом вспрыгнула на стол, подальше от гадости, а со стола слепо шарахнулась, куда придется. И если бы сТруви не подхватил, улетела бы в окно только в путь.

Личинку накрыли золотым магическим куполом. Хрийз не сразу узнала парня — в магических доспехах патрульного, с оружием. А узнав, онемела еще раз, только и хватило сил, чтобы прошептать неуверенно имя:

— Гральнч?!

Да, это было он, Гральнч Нагурн собственной персоной. Что он помимо учебы в Горном Институте, служит в патруле, Хрийз знала. Но что с ним, оказывается, можно встретиться вот так — даже не догадывалась.

— Вы меня простите, конечно, Бранислав Будимирович, — сказал Гральнч сердито, — но вы — идиот! Мы с капитаном сТепи вам доклад по Ранчарбову еще тогда составили, а вы его не посмотрели! А надо было.

— Устами младенца, — язвительно прокомментировал сТруви, вновь усаживаясь в свое кресло.

Князь пожал плечами, сказал невозмутимо:

— А мы сейчас другого младенца спросим.

Хрийз внезапно увидела Ненаша. Тот стоял у дверей и старательно рассматривал собственные пальцы. Выглядел, как всегда, встрепанным сопляком. Внешне. Но аура его, мертвая серая аура неумершего, истекала туманными клочьями, завиваясь красивыми кольцами по краям — младший Нагурн недавно кем-то удачно отобедал и пребывал теперь в довольном и сытом состоянии.

— Что, обо мне то же самое скажешь? — спросил у него сТруви.

— Ну, про Ранчарбов я вам говорил, старший, — уклончиво сказал Ненаш, не поднимая взгляда. — Так что, в общем…

— Канч, друг мой, признай очевидное: детишки нас сделали, — сочувственно выговорил князь. — Стареем… плохо…

— Разрешите, я возьму Дахар? — спросил Ненаш. — Мы с нею там посмотрим… пару к этой дряни… Может быть, она еще не успела толком самоуничтожиться.

— Иди, — кивнул своему младшему сТруви.

— Я с ним, — тут же подхватился Гральнч.

— Останься, — велел ему князь. — Расскажешь о Ранчарбове, раз уж у меня, старого дурня, времени для твоего доклада не нашлось.

— Что это? — тряским голосом выговорила Хрийз, не сводя взгляда с пылающего защитного купола. — Что это такое вообще?! Откуда?!

— Артефакт Опоры, — с отвращением выговорил Гральнч. — За авторством Таволы. Самые мерзкие, самые сложные и чудовищные вещи, их до сих пор уничтожают по штуке в год, настолько они силы жрут при разрушении… А в Ранчарбове — тайное магическое хранилище, где вся эта дрянь лежала под защитой. Куда не так давно проникла какая-то чересчур умная сволочь, которую мы поймать не сумели! И я об этом доклад составил, страниц на семь! А мой капитан его дополнил. А кое-кто тот доклад не прочитал.

Гральнчу, по идее, должно было сейчас прилететь. Потому что в таком тоне разговаривать с правителем все же нельзя. Но не прилетело почему-то. Хрийз не знала, что думать. На Гральнча она была очень зла, но смотреть, как его на место ставят, совершенно не хотелось. Может быть, еще не все потеряно, и свое невоспитанный патрульный получит. Но не здесь, не сейчас, не у Хрийз на глазах. Девушка была благодарна старому князю за это…

Поднялась суета. Покушение на убийство представителя действующей власти, это вам не шутки. Что это было именно покушение, ясно как белый свет. Но какой сложный, растянутый по времени, извращенный, страшный план! И он мог бы сработать. Почти сработал! Если бы Хрийз не нашла в себе мужества преодолеть наведенный злой волей магический приказ…

— Вы стали сильнее, госпожа, — говорила Лилар, невозмутимо раскладывая по постели подушки. — Намного сильнее, чем думал негодяй, рассчитывая всю свою схему.

Лилар вернулась к роли горничной легко и непринужденно, как будто всю жизнь служила аристократам именно горничной. Роль прислуги удавалась ей отлично. А вот для Хрийз роль госпожи оставалась тяжким камнем на шее. Девушка предпочла бы общаться на равных. Но Лилар такой возможности предоставлять не собиралась. Служение усиливало ее магию. В несколько раз, как она сама говорила.

Пренебрегать любой возможностью получить дополнительные магические бонусы в нынешней ситуации не стоило.

— Откуда во мне эта дрянь? — со слезами в голосе спрашивала Хрийз. — Ну, откуда

же?1

— С того самого Совета, помните? — отвечала Лилар. — Когда у вас и у Сихар обнаружился парный артефакт. Второй был спрятан и замаскирован очень искусно. Надо было знать, что искать и как, чтобы обнаружить его тогда.

— Сихар… У Сихар тоже?

— У Сихар тоже, — кивнула Лилар. — Сихар осознала всю исключительность ситуации. Она согласилась на полное обследование и сканирование. Но кто искалечил ее, она, увы, не смогла рассказать. Память вычищена старательно и полно.

— Тогда, после Совета… Именно Сихар воткнула мне эту дрянь? — с тихим ужасом спросила Хрийз. — А что со Званой? Если Звана болела прежде, чем Дахар взяла ее…

— Хотите горячего, госпожа? Я распоряжусь…

— Лилар! Не уходите от вопроса! — Хрийз подумала и добавила:- Пожалуйста.

Глаза в глаза. И Лилар, боевой маг высшей категории, отводит взгляд первой.

— Это кратный артефакт, — тихо ответила она. — Первую пару вытащили тогда, у вас и у Сихар. Вторая пара — была у вас и у Званы. Третья — у Сихар снова, и опять же у Званы. Звездчатый шестиугольник… редкое явление в артефактике, очень редкое… тайное знание, умение, подвластное не каждому. Вас убивали, госпожа, чистая правда. То, что вы выжили — случайность. И я, старая дура, проглядела! — она с досады пристукнула себя кулаком по бедру. — Расслабились мы за двадцать с лишним мирных лет. Изнежились. Забыли, что кто такие наши враги и что они такое!