Ошибка 95 (СИ) - Скуркис Юлия. Страница 44

— Я вершитель реальности! — повторил Астахов и схватил обеими руками металлический член. — У меня железная воля и стальное тело! Ты узнаешь, какой я твердый!

Он выпустил болванку и, наклонившись, уперся руками в кушетку. В то же мгновение Мила поняла, что Астахов импотент, готовый мстить ей за это, рвать ее плоть огромным металлическим фаллосом. Он сделает ее бесплодной, ущербной, а потом лишит воспоминаний об этой страшной ночи.

— Не надо!!! — она завопила таким исступленным голосом, что Астахов на секунду застыл, и Мила почувствовала слабую надежду. — Прошу вас!.. Если вы меня развяжете, я сделаю все, что попросите, только не так… Прошу вас, Кибераполлон! Я сделаю!.. Все!.. Я… — Вдруг она вспомнила фотографию с изображением пожилой женщины. Рыдания мешали говорить, но Мила все же произнесла это: — Прошу вас, во имя вашей матери, которая верит, что вы действительно будете твердым!.. Она знала, что вы мужчина!.. И я тоже! Верю в это!

Маньяк выпрямился, взял рукой металлический член, выпустил его и, запахнувшись в плащ, замер. Постояв несколько мгновений в величественной позе командора, он сорвал ведро с головы и отшвырнул в сторону.

— Ты не проведешь меня снова, хитрая стерва. Узнаешь, какой я твердый.

Он опять откинул плащ и, гремя кольчугой, бросился на Милу. Шайбы саданули ее по бедрам. Упершись левой рукой в кушетку, Астахов наклонил голову, чтобы наблюдать, как металлическая болванка, направленная между разведенных ног Милы, раздерет ее плоть.

— Нет!!! — закричала она. — Нет!!!!!!!

Но у Астахова что-то не получалось: ноги жертвы оказались неудачно зафиксированы, слишком плотно прилегали к кушетке. Это мешало маньяку осуществить задуманное, и он со злобным ворчанием поднялся. Путаясь в плаще, Астахов полез под кушетку развязывать узлы. Мила завопила от боли — веревки разрезали кожу над правым коленом. И тут ей почудилось, что дно контейнера, в котором замурован Айвен, дрогнуло. Продолжая вопить, чтобы маньяк не услышал треска, Мила дергалась, мешая развязывать веревки и попутно раня себя еще сильнее. Астахов грязно выругался — узел не поддавался, развязать его руками не получалось. Мила непрерывно кричала.

— Не ори! — рявкнул Астахов и пошел за инструментами, чтобы сладить с веревкой.

Мила перестала кричать, но тут же принялась громко нести все, что приходило на ум:

— Развяжите меня, пожалуйста, господин Кибераполлон, мы займемся этим там, где вы пожелаете, и вы можете убрать эту большую штуку, она вам не понадобиться. Мы сделаем так, что вы будет твердым, твердым, точно как эта штуковина, даже еще тверже, я ведь знаю, что вы можете быть очень твердым, если захотите. Развяжите меня, господин Кибераполлон, вы будете очень твердым, я вам это обеща!..

Астахов успел выйти из лаборатории, когда раздался треск, и дно контейнера вывалилось. Айвен рухнул на пол. Он перекатился на бок, вскочил и бросился было к Миле, но в дверном проеме показалась громадная фигура Кибераполлона. Айвен изменил направление и в два прыжка оказался рядом с маньяком. Но Кибераполлон уже занес руку для удара, и противник не успел толком уклониться: толстый кулак скользнул по шее. Лицо Астахова осветила победная улыбка, в ней была неподдельная детская радость, Миле даже показалось, что сейчас Кибераполлон захлопает в ладоши, но он быстро соединил предплечья и, защищая кулаками подбородок, принял стойку боксера.

Айвен легко отскочил назад, качнулся влево-вправо, сместился на шаг в сторону, еще качнулся и неожиданно саданул Астахова ногой в живот. Противник охнул и повалился назад, стукнулся о дверной косяк, но тут же снова принял стойку.

— Что за паршивый маскарад? — с презрением произнес Айвен. Рассвирепев, Астахов махнул несколько раз кулаками, но не попал. В этот миг плащ его распахнулся и ошеломленному взгляду Айвена предстал огромный металлический фаллос. Астахов не стал терять драгоценного мгновения. Воспользовавшись замешательством врага, он со всего маху ударил в ухо. Айвен отлетел в сторону и упал набок, выбросив вперед руку, что спасло его от удара об пол. Он приподнялся на локте и странным непонимающим взглядом посмотрел на кушетку, где лежала смертельно перепуганная Мила. Подскочив, Астахов пнул его в плечо. Айвен распластался на полу, но все же поднял руки и удачно отразил два следующих удара. Перекатившись, он вскочил на ноги. Устремившийся к нему Астахов, неожиданно утратил прыть и неуверенно отступил.

— Убирайся! — крикнул он. — Проваливай и бабу свою забери.

— Конечно! — ответил Айвен.

Сделав резкий выпад, он ударил Астахова ногой в колено. Тот рухнул, но тут же поднялся и, хромая отступил. Схватив с тумбы ящик — тот самый холодильник, от которого Айвен оторвал провод, — Астахов швырнул им в противника. Айвен пригнулся, и холодильник, просвистев над головой, врезался в большой монитор, отчего тот мгновенно погас, покрылся трещинами, и рухнул на терминал управления системой.

В ту же секунду в голове Милы словно произошел взрыв. Эмоции и побуждения Айвена вошли в нее чужеродным фоном. Презрение, холодная сосредоточенность убийцы, готовность нанести удар…

С нехорошей улыбкой Айвен вскинул кулаки, и как призрак заскользил вокруг Астахова.

— Отцепись от меня! — завопил тот. — Проваливай!

— Конечно, — повторил Айвен и резко ударил кулаком в лицо. Раздался хруст, и Кибераполлон плавно осел, даже не вскрикнув, не издав ни единого звука. Под носом показался темный кровавый подтек. Астахов как мешок завалился набок и больше не двигался.

Айвен постоял над ним несколько секунд, затем обернулся к монитору и тут же бросился к пульту управления на стене. Коснувшись его в нескольких местах, бормоча что-то под нос, он ринулся к одной из тумб и снова рассеянно взглянул на разбитые монитор и центральный терминал.

Постояв минуту неподвижно, Айвен развернулся и направился к Миле.

***

Обливаясь потом, Улыба вбежал на территорию Зеленого квартала, и лишь оказавшись в двух сотнях метров от дома Астахова, перешел на быстрый шаг.

«Ухо» продолжало маячить в его воображении. Вот его собственная рука, снимающая минирадар со стены. Плиты розового песчаника. Пальцы цепляются за их края. (А локти-то до сих пор побаливают.) Затем они с Руди о чем-то спорят, но на этот раз приходят к согласию.

«С чего бы это здоровому мужику без вредных привычек, живущему в благополучной семье, страдать провалами в памяти?» — думал Улыба, вышагивая по улице.

Смутно вспоминалось, что подобное произошло и с Руди, ведь он согласился в конце концов, что «уха» было два, хоть на самом деле это не так. И еще. Что-то они, вроде, слышали такое, что вызвало у них сильное беспокойство, но что могло волновать полицейских при исполнении служебных обязанностей кроме как чьи-то противоправные действия?

Противоправные действия…

Нет, ничего такого не было. Все, что слышали Мальтон-Джек и Уокер в своих наушниках — бесконечно-длинный скучный разговор между объектами и хозяином дома. Казалось, этот разговор не прекратится никогда. Любопытно, сколько чашек чая было выпито во время этой беседы?

Вот оно, то место. Расширение дороги наподобие небольшой площади.

Улыба свернул и почти сразу оказался в темных зарослях. Ему захотелось включить фонарик, но он отверг эту безумную идею. Теперь нужно быть особенно осторожным, чтобы не привлечь внимание не только объектов, но и коллег, заступивших на ночное дежурство.

Двигаясь на ощупь, Улыба добрался до места, где они днем разговаривали с капитаном из группы захвата. Вполне удобный уголок, чтобы скрываться от посторонних глаз, но слишком далеко до дома.

Постояв несколько минут, Улыба собрался с духом и, стараясь быть неслышным и невидимым, двинулся к большому камню, отделявшему заросли от внутреннего дворика. Но стоило ему сделать несколько шагов, как он ослеп от яркого света, ударившего ему в лицо.

— Мальтон-Джек! — изумленно прошептал кто-то. — Какого дьявола ты тут делаешь?

— Да-да, это я… ищу часы, потерял их тут, кажется, — выговорил Улыба заготовленную фразу.