Красная книга (СИ) - Нинсон Ингвар. Страница 39

А низкий голос придавал словам дополнительный вес.

Ещё не осень! Если я

Терплю, как осень терпит лужи,

Печаль былого бытия,

Я знаю: завтра будет лучше.

Я тыщу планов отнесу

На завтра: ничего не поздно.

Мой гроб ещё шумит в лесу.

Он — дерево. Он нянчит гнёзда.

Я, как безумный, не ловлю

Любые волны. Всё же, всё же,

Когда я снова полюблю,

Вновь обезумею до дрожи.

Я знаю, что придет тоска

И дружбу, и любовь наруша,

Отчаявшись, я чужака —

В самом себе вдруг обнаружу.

Но в поединке между ним

И тем во мне, кто жизнь прославил,

Я буду сам судьёй своим.

И будет этот бой неравен.

Тульпа сказала в наступившей тишине:

— Мне нравится. Мой гроб ещё шумит в лесу. Мне определённо нравится.

— А мне нравится вот это. Отчаявшись, я чужака — в самом себе вдруг обнаружу.

— Ну, спасибо.

— Да нет. Не ты чужак, Тульпа. Ты как раз... своя какая-то, что ли. Чужак — это колдун. Или я чужак, а он колдун. В общем, мы пока оба чужаки. Оба с ним. Не с тобой.

— А я тогда буду судьёй твоим. И будет этот бой неравен, — устрашающе хмуря брови, пообещала Тульпа.

Действительно, на своей территории — в Убежище — она чувствует себя гораздо лучше. Улыбается. Шутит. А может просто дело во времени.

Всё-таки она немного пообвыклась.

Когда они познакомились? Если считать реальное время? Несколько часов назад?

— Смотри, тут рядом с каждой цифрой вбит гвоздь, как точка. Что бы это значило?

— На этих гвоздиках появятся в своё время ключи. Пока ты не готов ни к одной комнате. Так что ключей нет. Уже завтра у нас будет один.

— А какой?

— Это я у тебя должна спрашивать. Ты ведь их нам обеспечиваешь.

Расспрашивать дальше не имело смысла.

< 25 Лалангамена — Всегда Готова27 Лалангамена — След Дракона >

27 Лалангамена27 Лалангамена — След Дракона27

Лалангамена — След Дракона

Ингвар опрометью вылетел из шатра.

— Дракон!!!

Заветное письмо, он так и не выпустил.

— Дракон!!!

Обнажённый меч так и остался в руке.

— Дракон!!!

В десяти шагах за деревьями раздавались крики.

Жук, нёсший воду от источника, бросил вёдра, и утоптанная дорожка превратилась в ручеёк. Неуклюжий Жук зацепился наплечником за полог палатки.

Другой запнулся за растяжку и с уханьем пролетел несколько шагов. Только благодаря призраку фамильяра, который захлопал вороными крыльями, окутав Великана угольным дымом, Ингвар успел отвести меч. Горе-вояка едва не напоролся на клинок.

Нинсон подумал, что они не слишком-то ловкие для дорогих наёмников.

Люди выходили из палаток, отбегали от дымившего костра. Ингвар поискал глазами давешнюю девчонку. Она тоже была тут. Тоже подняла соломенную голову, приставила ладошку к глазам.

В небе летел дракон.

Крохотное белое тельце было так высоко, что могло бы уместиться на ногте мизинца. Поэтому крылья плохо просматривались. Казалось, что это просто серебряный крестик, мягко скользящий по небу.

Но вот шлейф дыма, который драконы выпускают из пасти, был виден замечательно. Шёл ровной белой полоской, остающейся позади дракона. Тот мчался, и дым белого огня относило назад.

Уже в метре за драконом, дым рассеивался, бесследно всасываясь в синеву небосвода. Метр для наблюдателя с земли. Там у них, в небесах, на драконьей высоте, это мог быть и километр, пожалуй.

Драконы могли оставлять одиночный след. Или двойной. Или четверной.

Трёхголовых драконов, как известно, не бывает.

Увидеть дракона — хорошая примета. И чем больше голов у дракона, которого довелось увидеть, тем лучше примета, тем больше обещанное судьбой счастье.

Каждая голова оставляла свой след.

Сейчас Ингвар смотрел на двуглавого дракона. Сразу за крыльями ещё можно было различить две полоски. Но они почти сразу стекались в одну. На грани видимости даже остроглазого Ингвара, тренировавшего зрение то книгами, то стрельбой.

Нинсон кивнул сам себе, когда услышал, что стрелок, к которому обратились за подтверждением, сказал, что дракон попался двухголовый.

Кто-то настырно втолковывал, что следа не два. А явно один.

— Да один он там! Ослепли что ли? Один. И притом далеко не самый толстый...

— Это у тебя один и притом не самый толстый! А следа-то в небе явно два!

Девчонка повизгивала, хлопала в ладоши. Переглядывалась с пареньком её возраста с такими же очумевшими глазами. Эти двое явно редко видели драконов. Большинство жителей Лалангамены встречали драконов не единожды. Чаще всего они попадались на глаза морякам, а реже всего городским жителям.

В восьми из двенадцати случаев это был дракон с одной головой.

В трёх из двенадцати случаев это — двухголовый.

И лишь в одном случае из двенадцати попадался четырёхглавый.

Все эти цифры были посчитаны охотниками за драконами. Так называли тех, кто писал исследования и собирал наблюдения о следах и маршрутах этих удивительных созданий. Многие мечтали встретиться с драконом. Считалось, что он может исполнить любое желание того, кто найдёт место приземления и поговорит с древним существом.

Пока это ещё никому не удавалось. Так что даже форма предполагаемого разговора вызывала серьёзные разногласия. Кто-то утверждал, что с драконом можно будет поговорить, как с человеком. Притом голос у него такой низкий, вибрирующий, что услышит его и глухой.

Кто-то считал, что во время диалога дракон сожжёт собеседника, так как огонь валит из его пасти непрестанно. А если дракон и отвернётся, то отравит ядовитым дымом. Так что общение предполагалось только в письменной форме. И именно для того Лоа и требуют обучаться грамотности, сдавать экзамен, получать инсигнию на средний палец.

Лоа не раз спрашивали, верно ли это предположение. Связано ли их требование и получение трикветра с возможной встречей с жителями небес. И Лоа не раз отвечали, что и на такой случай грамотность тоже пригодится, да.

Некоторые полагали, что с драконом возможен только обмен мыслями.

Колдуньи при этих словах оживлялись. Становилось понятно, что в команде охотников за драконами просто необходима как минимум одна колдунья.

Их пыл остужали простым доводом: огромное существо, которое уважают Лоа, которое имеет прочные, не поддающиеся обработке огнём кости, которое, клять, летает, явно и само прекрасно владеет колдовством. И уж как-нибудь сможет залезть в голову нормальному человеку.

Колдуньи на это отвечали, что насквозь колдовское создание и не подумает общаться с пустышками. Потому что дело-то не в технической возможности. Будь дело в ней, кто-нибудь с драконом уж давно бы побеседовал.

Пустышки отвечали, что раз колдуньи такие способные, то почему никакое колдовство так до сих пор и не помогло им найти дракона?

На это колдуньи, конечно, ничего не могли возразить.

Поэтому охотники на драконов, разбивались на маленькие партии. Которые обыкновенно состояли либо сплошь из пустышек, либо сплошь из полнокровных.

Вызывала опасения и плата, которую должен был истребовать дракон.

Многие говорили о том, что дракон исполняет желания за плату.

Но какая соразмерная плата может быть за исполнение желания?

И какой смысл в несоразмерной плате? Какой прок в стяжательстве для дракона?

Так или иначе, о драконах знали все. Множество историй начиналось со встречи главного героя с драконом. С обретения им способностей, дарованных жителем небес. Иногда с какой-то конкретной целью, иногда в уплату за помощь, а иногда и просто так. Ещё чаще с какой-то глубокомысленно-загадочной формулировкой.

«В одном древнем-предревнем секретном-пресекретном пророчестве...»

Ингвар чувствовал себя героем подобной саги.

Он стоял с обнажённым мечом, а над ним, в невозможной даже для воображения высоте, летел сказочный дракон.