Соблазнитель - Хантер Мэдлин. Страница 31

– Можно подумать, что это не званый ужин, а сессия парламента, – прошептала Пенелопа, склонившись к уху Дианы, когда они перешли в гостиную из столовой.

Диана сочувственно пожала ей руку. Как ни отвлекали ее на протяжении всего застолья воспоминания о поцелуях с Дэниелом в лесу и мысли о своем возможном родстве с деревенским викарием, она все же не осталась безучастной к тревоге покровительницы, втянутой в недостойный фарс.

Стычки между супругами Гласбери с нетерпением ожидали все гости, это чувствовалось и по их многозначительным взглядам на враждующие стороны, и по напряженной атмосфере в столовой. Граф и графиня хранили подчеркнутое спокойствие во время ужина, однако все понимали, что скандал неизбежен.

Гости разделились на два лагеря, большая их часть поддерживали графа, в том числе и Эндрю Тиндал. Дэниел занял сторону Пенелопы и потому примкнул после ужина к меньшей группе, образовавшейся вокруг графини.

Пенелопа вела себя так, словно ничего особенного не происходило, но Диана чувствовала, что она взволнована. Внезапно лицо графини окаменело. Граф Гласбери, седоволосый худой мужчина средних лет с густыми бровями и чувственным ртом, встал с кресла и решительно направился к супруге. Сторонники Пенелопы расступились перед ним, смущенно пряча глаза, и графиня прошептала:

– Началось!

Граф окинул супругу надменным взглядом и спросил:

– Как поживаешь, моя дорогая?

– Прекрасно! – ответила она.

– Это заметно! – язвительно сказал граф. – В городе не смолкают разговоры о твоем скандальном поведении. Тебе завидуют все безмозглые вертихвостки Лондона. Еще бы, ведь у тебя есть и свой дом, и личный экипаж. А главное – ты позволяешь себе любые вольности. Вот сейчас, к примеру, ты с удовольствием пестуешь так называемую кузину какого-то торговца.

Диана побледнела и напряглась, Дэниел, однако, не повел и бровью, хотя тоже слышал этот оскорбительный выпад.

– Послушайте, граф! – предостерегающе промолвил Верджил.

– Не надо, Верджил, я сумею постоять за себя, – сказала Пенелопа, оправившись от шока. – Этот выживший из ума развратник не стоит того, чтобы из-за него трепать себе нервы.

– Мир, как я заметил, стремительно катится в преисподнюю! – с пафосом воскликнул граф. – Графини и герцогини не гнушаются проводить время с безродными нуворишами, возомнившими себя джентльменами.

– А чем общество богатых молодых мужчин приятной наружности хуже компании потасканных вырождающихся аристократов, прожигающих остатки своего состояния в кутежах с кокотками? – парировала Пенелопа, насмешливо прищурившись.

– Странно, что вы, граф, вообще почтили нас своим вниманием, коль скоро общество друзей графини вам так ненавистно, – заметил Верджил.

– Я рассчитывал поговорить с женой с глазу на глаз! – огрызнулся граф. – Пора положить конец ее безрассудным выходкам, бросающим тень на мою репутацию.

– Ты напрасно тратишь время, – сказала Пенелопа. – Я к тебе никогда не вернусь.

– Если мне будет угодно, ты будешь вынуждена вернуться, закон на моей стороне! – с угрозой промолвил граф, сверкнув глазами.

– Только попытайтесь прибегнуть к силе, и вам самому придется ответить за это по закону, – предупредил его Джулиан Хэмптон, адвокат. – Я позабочусь об этом, можете не сомневаться.

Граф помрачнел и поспешил ретироваться. Пенелопа сказала Диане:

– Прими мои извинения за его оскорбления в твой и твоего кузена адрес. Порой он чересчур многое себе позволяет, забывая о возможных неприятных последствиях. Очевидно, постоянные кутежи совершенно расстроили его рассудок.

Диана кивнула, хотя прекрасно понимала, что граф просто не считает нужным с ней считаться, ставя ее не выше прислуги.

– Где находится твоя спальня? – понизив голос, спросил у Пенелопы Верджил.

– В восточном флигеле, но я делю ее с Дианой, – сказала графиня.

– Я непременно проведаю вас, когда гости разойдутся.

Гостиная почти опустела, когда к Дэниелу подошел Верджил.

– Мы с Хэмптоном собираемся сыграть в карты. Не хотите ли к нам присоединиться? – спросил он.

– Я не играю в азартные игры с друзьями, – ответил Дэниел.

– Сделайте ради меня исключение из этого правила, Сент-Джон! Впереди долгая ночь, Хэмптон, как вам известно, молчун, я могу помереть со скуки, – настаивал Верджил.

– Ну, хорошо, сыграю с вами партию-другую, – неохотно согласился Дэниел, хотя и знал заранее, что приятель наверняка проиграет из-за своего необузданного темперамента и потом ему придется дать бедолаге шанс отыграться.

Поднимаясь по лестнице в будуар графини, где в маленькой гостиной имелся ломберный столик, друзья столкнулись на площадке с Эндрю Тиндалом, спускавшимся в холл.

– Послушай, Дюклерк, а почему бы нам не пригласить его в нашу компанию? – сказал Дэниел Верджилу. – Вчетвером играть гораздо интереснее.

– Лучше не надо, – покачав головой, ответил Верджил.

– Ты не прав! Ведь ты пригласил меня не в библиотеку, а в будуар своей сестры не случайно! Ты хочешь, чтобы мы защитили ее от графа, если ему вздумается вломиться к ней с бесчестными намерениями под утро. Я прав?

Верджил нахмурился и стиснул зубы. Дэниел продолжал:

– Так вот, рассуди сам, разве не будет лучше, если с нами в критический момент окажется один из его друзей? Это остудит пыл графа и поможет нам избежать скандала.

– Хорошо, пусть так и будет, – согласился с ним Дюклерк и пошел догонять Тиндала.

Ночь обещала стать богатой на всякого рода происшествия. Обыгрывать друзей Дэниел не любил, а вот врагов он оставлял в дураках с огромным удовольствием.

Вскоре вернулся Верджил, ведя за собой Эндрю Тиндала. Хэмптон поджидал всю компанию в коридоре. Все вместе они направились в восточный флигель, где находились комнаты Пенелопы.

– Только дайте мне слово не напиваться вдрызг и не буянить, – сказала, встречая их, графиня, уже заказавшая заранее для гостей вина и виски. – Мы с Дианой устали и хотим выспаться, так что не шумите, сидите здесь тихо как мышки.

Присутствие в смежной комнате Дианы стало сюрпризом для Дэниела. Несомненно, графиня умышленно пригласила ее в свою спальню, чтобы подстраховаться на случай бесцеремонного вторжения к ней беспутного супруга, вознамерившегося овладеть сбежавшей женой силой.

Для Дэниела такое соседство в течение ночи было суровым испытанием его воли и благоразумия. Весь этот вечер воспоминания о поцелуях с ней в лесу возле ручья не давали ему покоя. И теперь вопреки его желанию в чреслах у него вспыхнуло пламя. Это обстоятельство не способствовало концентрации мыслей на карточной игре, хотя и приятно бодрило.

Диана вышла в гостиную, села за письменный столик в углу и стала что-то писать, делая вид, что не замечает мужчин. Графиня устроилась с ней рядом на диванчике с бокалом легкого вина. Дэниел сел так, чтобы Диана была ему хорошо видна. Тиндалу пришлось усесться за ломберный столик спиной к ней, чем он был явно разочарован.

Диана закончила писать и подсела к Пенелопе. Тиндал не преминул этим воспользоваться и улыбнулся ей.

Она любезно улыбнулась ему в ответ, наградила улыбкой Верджила и Хэмптона, но Дэниела продолжала игнорировать.

Однако это его нисколько не огорчало; он чувствовал нутром, что мысленно она уже тает в его воображаемых жарких объятиях и подставляет ему лицо для поцелуев.

– Сегодня вы явно не в ударе, Сент-Джон, – сказал адвокат Хэмптон, когда Дэниел в очередной раз проиграл Тиндалу десять фунтов.

– Зато мистеру Тиндалу везет, – отметила Диана.

Тиндал просиял и спрятал деньги в карман. Взгляд Дианы скользнул по Дэниелу, и картины сладких мгновений, пережитых ими в окружении крокусов, вновь возникли перед его мысленным взором. Диана покраснела, словно прочитав его мысли, и стыдливо потупилась. Дэниел оживился и предложил увеличить ставки, чтобы немного расшевелить остальных игроков, огорченных его слабой игрой. Тиндал поддержал эту идею. Хэмптон же пытливо посмотрел на Дэниела и произнес: