Соблазнитель - Хантер Мэдлин. Страница 35

– Когда же ты наконец угомонишься, ненасытный жеребец? – проворчал Верджил, с досадой покосившись на голову брата. – Ты хотя бы понимаешь, что дуэль с кем-то из разъяренных мужей, которым ты наставил рога, закончится для тебя печально? Если кто-то из них вызовет тебя, можешь считать, что ты покойник.

– Это наводит меня на мысль, что ему пора брать уроки фехтования и стрельбы у шевалье Луи, – заметил Хэмптон. – Учитывая его очевидную склонность к гимнастическим упражнениям, пусть и особого сорта, можно не сомневаться, что плата за учебу себя оправдает.

Данте поднял голову и вполне серьезно промолвил:

– Вы же не верите на самом деле, что кто-то из этих старых пердунов оскорбится и вознамерится наказать меня за мои невинные шалости с их женами, изнемогающими от неудовлетворенности? Помилуйте, мистер Хэмптон, да им на это наплевать.

– Это как сказать, – усмехнувшись, возразил ему Верджил. – Даже скопцу обидно, когда у него за спиной все постоянно насмехаются над его немощью. Кому приятно прослыть рогоносцем по милости какого-то безусого юнца, исключенного из-за своей неуемной похоти из учебного заведения?

– Юнца? – Данте расхохотался. – Да я ненамного моложе вас!

– Тем более пора бы понимать, что такое безответственное поведение чревато печальными последствиями!

Дэниела их пикировка мало интересовала. Куда больше занимали его звуки, все явственнее слышавшиеся со стороны дороги. Несомненно, это был шум приближающихся экипажей.

Наконец-то!

Душа его возликовала, но лицо осталось бесстрастным. Он притворился, что все его внимание устремлено на леску удилища, и даже не обернулся, хотя один лишь долгожданный звук наполнил его гулко стучавшее в груди сердце приятными предчувствиями скорой встречи с Дианой.

Томление плоти становилось невыносимым. Он уставился на море, борясь изо всех сил с желанием заскрежетать зубами: проклятые пенистые гребни волн пробуждали в его памяти воспоминания о журчащем лесном ручейке и цветущих крокусах, в окружении которых они предавались сладостным ласкам; крики чаек звучали почти как утробные женские стоны, а шум прибоя походил на шелест листвы деревьев, под сенью которых они с Дианой тогда чуть было не распростерлись, сраженные стрелами Купидона. Какая досада, подумалось Дэниелу, что он тогда не овладел ею...

Он закрыл глаза, пытаясь избавиться от этих пагубных видений и коря себя за непростительные юношеские порывы. Нельзя же уподобляться Данте, он давно уже не бесшабашный повеса, не видавший больших жизненных затруднений. Ему не к лицу изнывать от неудовлетворенной страсти к юной невинной девице и терзаться наивными грезами. Лучше встряхнуться и подумать, что он скажет ей при встрече.

– А вот и наши леди! – раздался чей-то восторженный возглас, и всем рыбакам стало не до клева.

Как и другие, Дэниел стал сматывать удочку. Лакеи принялись шустро доставать из корзин салфетки, посуду, вина, закуски и фрукты. Дэниел перехватил острый взгляд графа, устремленный из-под насупленных кустистых бровей в сторону одного из экипажей, сам взглянул туда же и узнал в даме, выходящей из кареты, Пенелопу. С высокой прической и в новом роскошном наряде она выглядела очень соблазнительно.

Следом на лужайку величаво вышли еще две прекрасные дамы в шикарных платьях для пикников и прогулок. Их головы увенчивали широкополые соломенные шляпы с шелковыми бантами и причудливыми декоративными перьями, плодами и ягодами.

Сердце Дэниела замерло в ожидании появления третьей спутницы графини – богоподобной девы с большими невинными глазами, повергающими мужчин в оторопь.

Но вместо этого ангельского создания из кареты выбрался заспанный лакей и захлопнул за собой дверцу.

Разочарование, охватившее Дэниела, не поддавалось описанию словами. Собравшись с духом, он подошел к графине, окруженной двумя очаровательными спутницами, которые что-то щебетали, не слушая друг друга, и отвесил ей поклон.

– Как я рада, мистер Сент-Джон, что и вы здесь, чтобы за меня заступиться! – проворковала она, поглядывая на своего непредсказуемого супруга, который пока наблюдал за ней издали.

– Я с удовольствием исполню роль вашего верного пажа, миледи, но меня тревожит отсутствие в вашей свите моей кузины. Где Диана? Ответьте же скорее, не томите! – воскликнул он, отмечая, как похорошела Пенелопа, обретя долгожданную свободу.

– Она предпочла остаться в усадьбе и отоспаться. Мне стыдно признаться, но это я виновата в ее недомогании после бессонной ночи. Честно говоря, я тоже хотела понежиться подольше в постели, но... – Она выразительно взглянула в сторону графа, покосилась на своих спутниц и доверительно добавила: – Приходится крепиться, быть мужественной и все такое прочее... В общем, вы меня понимаете.

Дэниел кивнул, хотя предпочел бы, чтобы графиня воздержалась от поездки на взморье и не оставляла свою подопечную без присмотра. Разумеется, самой Пенелопе до Дианы было мало дела, но Дэниела ее благополучие не могло не волновать. Особенно насторожило его подозрительное отсутствие среди прибывших вместе с графиней Эндрю Тиндала. Он, как вскоре выяснилось, тоже занемог и остался в усадьбе. Это означало, что Диана в доме не одна, – слуг Дэниел в расчет не брал как людей, не представляющих для нее никакой угрозы.

– Прошу вас простить меня, графиня, – сказал он. – Мне нужно срочно вернуться в имение. Меня не на шутку тревожит недуг, подкосивший мою кузину. О вас же позаботятся ваши славные братья, не сомневаюсь, что они сумеют оградить вас от любых нападок недоброжелателей. Желаю вам приятного пикника, миледи.

С этими словами Дэниел повернулся и быстро пошел к своей роскошной карете, запряженной четверкой вороных. Верджил и Хэмптон проводили его недоуменными взглядами, нахмурились и, переглянувшись, побежали его догонять.

– В чем дело? Вы покидаете нас, Сент-Джон? К чему такая спешка? – спросил Верджил, подбежав к карете. Вид у него был взъерошенный, как у драчливого воробья. Хэмптон сверлил дезертира пытливым взглядом и угрюмо помалкивал.

– Обстоятельства вынуждают меня срочно вернуться в усадьбу, Дюклерк. А вам рекомендую безотлагательно примкнуть к свите вашей сестры, пока не возникли неприятности, – сухо ответил ему Дэниел через окошко кареты.

– Что стряслось? Мы требуем объяснений! – стоял на своем Верджил. – Вы ведете себя не спортивно, настоящие рыбаки друзей не бросают. Не правда ли, Хэмптон?

Адвокат кивнул.

– Диана слегла в постель, возможно, ей потребуется моя помощь, – ответил Дэниел, даже не улыбнувшись его шутке. – Трогай, голубчик! – крикнул он кучеру.

– Позвольте мне поехать с вами! – крикнул Верджил и схватился за ручку дверцы. – Я вам пригожусь.

– Здесь вы нужнее, оставайтесь со своей сестрой, – непререкаемым тоном промолвил Дэниел. – Графиня нуждается в защите.

В голубых глазах Верджила промелькнула обида.

– Вместо него поеду я, – твердо заявил Хэмптон. – Вторжение всей этой беспокойной компании в сей восхитительный уголок первозданной природы бесповоротно отбило у меня охоту здесь оставаться. День загублен! Пожалуй, я все-таки уеду вечером в Лондон. Надеюсь, вы не станете возражать, Сент-Джон?

Дэниел обреченно вздохнул, вынужденный смириться с тем, что ему не удастся побыть наедине с Дианой, оставшейся в доме без присмотра. Видимо, опытный адвокат что-то заподозрил во время карточной баталии в дамском будуаре. А вдруг и графиня тоже почуяла флюиды, которыми они обменивались с Дианой? Да и негодяй Тиндал весьма чуток.

Проклятие!

– Так и быть, залезайте в карету, – неохотно бросил он навязчивому Хэмптону. – Ваше общество не обременит меня.

Карета тронулась с места. Проводив ее взглядом, Верджил пробормотал что-то себе под нос и направился к дамам, чьи звонкие возбужденные голоса и громкий смех свидетельствовали о том, что у них разыгрался аппетит. Слуги торопливо заканчивали приготовления к пикнику. Граф Гласбери прохаживался неподалеку, хищно раздувая ноздри и бросая пламенные взгляды в сторону Пенелопы, которая демонстративно игнорировала его. Верджил понял, что скандала не избежать, и ускорил шаг. Ему показалось, что над морем сгущаются тучи.