Расскажи мне всё! (СИ) - "Меня зовут Лис". Страница 54

— Вы знаете Цинну, он был моим стилистом на играх? — спрашиваю я, переводя взгляд с дочери на мать.

— Да, конечно, — кивают они одновременно.

— А вы можете помочь мне с ним связаться?

— Кэсси завтра попробует раздобыть его номер, — отвечает Лорин, — а пока ты можешь остаться у нас.

Мне неудобно их обременять, но и идти некуда, поэтому я благодарно киваю. Люди Сноу, наверняка, прочесывают дворец и все примыкающие к нему улицы. Выходить из дома сейчас равно, что растянуть транспарант со словами: «Я здесь! Схватите меня!»

Кэсси стелет мне в своей комнате, сама же устраивается на разложенных одеялах рядом на полу.

— Нет, это неправильно. — Я пытаюсь забрать у неё простынь. — Это я должна спать на полу, потому что и без того вас стесняю.

— Нет, мисс, я не могу, — отказывается она, вцепившись в кусок материи так, что аж костяшки пальцев белеют. — Даже не уговаривайте меня.

— Кэсси, не зови меня так, — прошу я. — Ведь я ненамного старше тебя. Сколько тебе сейчас?

— Пятнадцать, — пищит она.

Я удивлена, потому, как выглядит она гораздо младше. Тонкая и хрупкая, словно молодой камыш.

— Ну вот, а мне двадцать, — отвечаю я, сильнее потянув материю на себя. Окончательно убедившись, что переубедить её будет невозможно, я стаскиваю постель на пол и укладываюсь рядом с ней.

— Так будет честно, — улыбаюсь я, повернувшись на бок, лицом к девочке. Она хихикает, закрывая ладонью рот.

— Мисс Эвердин, ой, — запинается она от моего сердитого взгляда, — Китнисс, мама будет недовольна, что ты не спишь на кровати.

— Она и так слишком старалась мне угодить, — отмахиваюсь я. — Мне здесь нравится больше. Это место немного напоминает дом. Не тот, новый, в Деревне Победителей, — уточняю я. — А мой старый дом — в Шлаке.

— Где-где? — переспрашивает Кэсси.

Я тяжело вздыхаю, прижимаясь крепче щекой к свежевыстиранной наволочке. От нее пахнет лавандой и чем-то ещё, неуловимым. Прим с мамой наверняка бы вспомнили название травы, запахом которой пропитано постельной бельё.

— Район такой, бедный, — поясняю я, глядя ей в глаза. — Знаешь, сегодня утром мои надежды рухнули, но я по-прежнему жива и здорова и даже могу улыбнуться, это всё благодаря тебе. И твоей маме… Я не хочу, чтобы из-за меня у вас были проблемы.

Девушка внимательно смотрит на меня своими темными глазами. Она напоминает мне Прим, сейчас ей столько же, только она уже не похожа на маленького неуклюжего утенка, а вытянулась в стройную высокую девушку. Я гадаю: а вдруг в тот момент, когда я спасла её от смерти на Голодных Играх, что-то в мире перевернулось так, что сегодня Кэсси оказалась рядом, чтобы спасти меня. Закон сеянья и жатвы. «Вечные истины», — как говорила Сэй.

— Я не могла поступить иначе, — тихо отвечает девушка. — Сэм всегда говорит…

— Кто такой Сэм? — перебиваю я её.

— Мой… ммм… парень, — потупив взгляд, стесняясь отвечает она, — Сэмюэль, он служит во дворце охранником. Так вот он говорит, что нам скоро не нужно будет бояться, но для этого надо быть храбрыми.

— Твой парень — молодец, — отвечаю я, чувствуя, как внутри все внезапно сжимается.

— У нас пока всё не так серьезно, не как у Вас было … с Питом. — Кассия подтягивает одеяло до самого носа, а я тяжело вздыхаю. — Я даже ни разу не целовалась.

— Ты не много потеряла, — толкаю я ее легонько в плечо.

Конечно, я лукавлю. А может пытаюсь уберечь ее от неминуемых страданий, связанных с отношениями. Эта девочка ещё не знает, что следующим шагом навстречу друг другу будут губы. Потом руки. Внутри становится жарко, когда я вспоминаю ощущения от его поцелуев и пальцев, запутавшихся в моих волосах.

— Наверняка он не может отвести от тебя глаз, — улыбаюсь я, отчего девушка смущенно краснеет. Внутри вырастает тяжелый камень, когда я вспоминаю, что когда-то и Пит смотрел на меня с обожанием. Только это было словно в другой жизни.

— Спокойной ночи, Китнисс, — прерывает она мои растрепанные мысли.

— Спокойной ночи, Кэсси.

Я отворачиваюсь на другой бок, вытираю нос рукавом рубашки, и спустя ещё час безмолвных метаний проваливаюсь в сон.

***

Я лежу не двигаясь, рассматривая сквозь утренний сумрак очертания комнаты. Кассия уже исчезла, аккуратно свернув постель и сложив её в угол. Рабочий день во дворце начинается рано. Я встаю и тихо пробираюсь к шкафу, куда она вчера перед сном убрала мою одежду. Подхожу к зеркалу, глядя на синие круги под глазами и измученное лицо, и качаю головой. Последний раз я выглядела так плохо на арене.

На столе стопкой лежат газеты и журналы с заляпанными страницами, помятыми по краям, видимо, тоже из мусорки президентского дворца. Я бросаю взгляд на обложку, на которой изображена молодая девушка в черном узком платье, и застываю, потому что видела её раньше, и узнаю витой браслет, усыпанный бриллиантами. Она стоит в толпе людей напротив могилы, убранной белыми цветами.

«Аннабель Денери: «Нам всем будет его не хватать, но Старк бы хотел, чтобы мы жили дальше», — гласит заголовок. Мои глаза мечутся по фото и, наконец, останавливаются на парне позади неё, в костюме траурного цвета, ещё больше оттеняющим его светлые волосы и голубые глаза. Пит.

Я читаю дату похорон, сопоставляя ее с последними событиями. Сжимаю журнал в руках, сжимаю зубы, сжимаю веки. Значит, Сноу был прав. Пит действительно сразу вернулся в Капитолий, и все это время я ждала его зря.

Я снова бросаю взгляд на обложку, где Пит с Аннабель, несмотря на траур, выглядят так, словно победили в конкурсе «Мистер и Мисс Капитолий», а потом снова в зеркало. «Лучше бы я на арене умерла», — проскальзывает противная мысль и, перевернув журнал портретом вниз, я опускаюсь на пол.

Не знаю, сколько я сижу так, погрузившись в полуобморочное состояние, решая, что делать дальше, как вернуться домой, а самое главное, безопасно ли туда возвращаться вообще? Не один час точно. Небо начинает светлеть, до отказа наполняя комнату солнцем из крошечного окошка под самым потолком.

Пит все-таки выбрал эту девушку? Как он мог спустя всего день после того, как дал обещание мне, примчатся на первый же её зов? Я все это время винила себя, а он оказался ещё более лживым, чем я сама.

***

Я гощу у Лорен уже два дня, каждый раз порываясь уйти, но она убеждает меня остаться. В первый день Кассия уходит на работу и возвращается только спустя сутки, так и не сумев найти номер или адрес Цинны. На следующий день, в её выходной, она развлекает меня, как может. Рассказывает о работе во дворце, показывает, как вязать, а еще мы вместе печем гору булок, пустив обрезки сыра в начинку. Я не говорю ей, воспоминания о ком пробуждают во мне эти маленькие румяные шарики, в ответ на ее светящееся лицо выдавливая лишь грустную улыбку.

— Касси, твой телефон звонит, — раздается крик Лорен из гостиной.

— Это, наверное, Сэм, — поясняет она, не знаю зачем. Передо мной ли ей оправдываться, что позвонил парень. Это, скорее, должно волновать её мать. Моя бы точно не была в восторге. Хотя это же Капитолий, здесь совсем другие нравы.

Я встаю на цыпочки, выглядывая в узкое окно, расположившееся почти на уровне лица. Перед глазами стоит мощеный тротуар, по которому ветер гонит пыль, и шагают разноцветные туфли капитолийцев.

— Нет, в порядке, — говорит Кэсси в трубку. Их дом настолько мал, что её слова слышно абсолютно в каждой комнате. — Угу, да. Если честно, не очень. Да, наверняка видела. Нет, не пойдём. Обещаю, не пойдём.

«Странный разговор для влюбленной пары», — думаю я, пальцем вытирая полоску пыли с подоконника.

А что, если попробовать вернуться в Четвёртый? Вдруг Финник всё ещё там, тогда можно будет переждать у него или Энни. Однако, так я подвергаю риску Энни. «Цинна, — все-таки решаю я. — Он поможет мне сбежать. Если понадобится, изменит до неузнаваемости. Осталось только найти его».

Кэсси входит в кухню, на её лице играет смущенная улыбка. Я, желая поддержать, улыбаюсь в ответ.