Дикарь - Хармон Данелла. Страница 15

Она на цыпочках подошла ближе и положила пачку писем на мраморную столешницу прикроватного столика. Но она так нервничала и спешила, что задела рукавом письма, и они с тихим шелестом разлетелись по полу.

Мужчина, лежавший на постели, открыл глаза.

Джульет судорожно глотнула воздух.

Лорд Гарет улыбнулся и, сразу же заметив ее смущение, дал ей время прийти в себя. Он преувеличенно громко зевнул и пробормотал:

— М-м-м… вы все еще здесь… Хорошо…

— Хорошо? — ошеломленно переспросила она, мучительно покраснев и в замешательстве попятившись от кровати.

— Да, хорошо. Видите ли, ночью мне приснилось что-то странное. Мне приснилось, будто у моего брата есть милая маленькая дочь, в которой он продолжает жить.

Что прекрасная молодая женщина пришла в мою спальню и наблюдала за мной, пока я спал. Что Люсьен ее не отослал отсюда. — Он улыбнулся, глядя на нее теплым взглядом. — Теперь я понимаю, что, возможно, мне это и не приснилось.

— Я… я должна идти, — прошептала смущенная Джульет.

— Уже? Но я только что проснулся. Если вы уйдете, я могу обидеться. — Он сел в постели, опираясь спиной на подушки, потянулся, разминая мускулы, и снова с неподдельным удовольствием громко зевнул.

Потом он улегся на подушку, заложив руки за голову и открыв взору Джульет тренированные мускулы, что окончательно смутило Джульет. Она, покраснев, отвела взгляд.

— Как вам показался Люсьен, а?

— Ну, как сказать… Он довольно… — замялась она.

— С ним трудно говорить?

Она улыбнулась и пожала плечами, не желая отзываться плохо о брате Гарета.

— Он деспотичен? Груб, жесток, вспыльчив, неприятен?

Она заметила озорные искорки в его глазах.

— Да, но мне не хотелось бы говорить это.

— Почему бы и нет? Ведь все это правда. — Остатки сна слетели с него, взгляд стал острее. — Что он сказал относительно Шарлотты? Он намерен стать ее опекуном?

— Я не знаю. Он даже не намекнул, каковы его планы.

Гарет выругался вполголоса.

— Во время завтрака он не сказал ни слова, а лишь поддразнивал лорда Эндрю, а потом попросил меня отнести вам эти письма. Я старалась не разбудить вас, но… — Она покачала головой. — Мне очень стыдно.

— Почему?

— У меня нет привычки прокрадываться в спальню мужчины, тем более когда он там спит!

— Прошу вас, мисс Пэйдж, не уходите. Мне так приятно ваше общество.

— Но это неприлично!

— Неужели? Мне скучно. Надоело лежать. И мне больше не с кем поговорить.

— Вам не следует разговаривать со мной. Особенно когда вы лежите голый под этой простыней и…

Он удивленно приподнял брови:

— Как вы узнали, что я голый, мисс Пэйдж?

— Я не смотрела на вас, если вы это подумали!

— Напротив, вы смотрели… я имею в виду — в моем сне.

— Лорд Гарет!

Он рассмеялся, в голубых, как небо за окном, глазах запрыгали озорные искорки. Джульет смутилась, заметив неприкрытое влечение в его взоре, и отвела взгляд, почувствовав, как по телу прокатилась приятная теплая волна. Сама того не желая, Джульет улыбнулась. Ей нравился лорд Гарет. И она нравилась ему. Ей было приятно и то, что он сказал правду, и пылкое влечение этого мужчины к ней, которое она почувствовала.

— Скажите, чем вы занимаетесь? — спросила она, чтобы сменить тему на более безопасную.

— Занимаюсь?

— Да. Я имею в виду, что Чарльз был офицером, Эндрю мечтает стать изобретателем, Люсьен — герцог, а вы?

— Я? — Он, кажется, на мгновение растерялся. Разве могла она знать, что он подумал: «Я бесполезный прожигатель жизни. Паршивая овца. Позор семьи. Чем я занимаюсь? Бездельничаю». — Я… развлекаюсь, — сказал он, взглянув на нее из-под густых ресниц таким невинным взглядом и одарив такой обезоруживающей улыбкой, что она не могла не рассмеяться.

— И это все, что вы обычно делаете?

— Пока да. Хотя должен признаться, лежать в постели мне, наверное, быстро наскучит. Поэтому вы просто обязаны ежедневно навещать меня, мисс Пэйдж. Клянусь, я не буду скучать, если вы пообещаете приходить и развлекать меня.

Она рассмеялась, взяла пачку писем и легонько постучала ими по его бесстыдно обнаженной груди.

— Держите. Если вам скучно, то, надеюсь, это поможет вам скоротать время.

— Но у меня нет настроения их читать. Думаю, они все похожи. Достаточно прочесть одно, чтобы знать, что написано во всех остальных.

— Вы прочитали хоть одно?

— По правде говоря, нет. Во сне я многое могу делать, но только не читать.

Он все еще лежал, заложив руки за голову, и с игривой улыбкой смотрел на нее.

Она отвела взгляд в сторону и увидела, что комната полна цветов. Цветы были на комоде, на подоконнике, на письменном столе. Взглянув на них и на пачку писем, оставивших запах духов на ее ладони, Джульет почувствовала то, что можно было назвать ревностью, если бы для такого чувства были причины. Она едва знала лорда Гарета. И то, что ее связывали близкие отношения с Чарльзом, еще не давало ей права претендовать на какие-то особые отношения с его братом.

— Красивые цветы, — сказала она, чтобы что-то сказать, и украдкой вытерла ладонь о юбку, чтобы избавиться от запаха духов. — Вы, кажется, весьма популярны у дам, лорд Гарет?

— Вы так думаете?

— А вы?

Он пожал плечами, скромно признавая, что, мол, да, так оно и есть, но в данный момент это не имеет никакого значения.

— А ваш брат тоже пользовался успехом у дам? — спросила она.

— Кто? Чарльз?

— Ну конечно.

Он обвел ее лицо еще более потеплевшим взглядом:

— Видимо, он пользовался успехом по крайней мере у одной прекрасной леди.

У нее вспыхнули щеки, и она опустила глаза, пряча улыбку.

— У Чарльза, конечно, были поклонницы. Но он был человеком честолюбивым, целиком отдавая себя сначала учебе, потом военной карьере, так что бегать за юбками ему было некогда. По крайней мере он так говорил. Все дело в том, что наши родители — и, конечно, Люсьен — безупречно организовали его жизнь, а он был не из тех, кто восстает из одного лишь духа противоречия.

— Понимаю… Герцог намекнул, что Чарльз был обещан кому-то другому.

— Он был обещан еще до того, как появился на свет.

., Но это, разумеется, не означает, что у него были какие-то чувства к этой девушке.

— А как насчет вас? Будучи предполагаемым престолонаследником, вы тоже связаны, каким-то обязательством?

Он усмехнулся:

— Дорогая мисс Пэйдж, я как раз отношусь к тем людям, которые восстают из одного лишь духа противоречия. Если я когда-нибудь женюсь, то это будет мой выбор, а не Люсьена.

— Понятно… Я почему-то не могу себе представить, что вы послушно следуете курсом, который проложил для вас Люсьен или кто-нибудь другой.

— Еще бы! Но это еще не значит, что он не пытается настоять на своем. — Гарет все еще нежно смотрел на нее, но улыбка постепенно угасла, сменившись выражением сочувствия и понимания. — Вы все еще тоскуете по нему, да?

Улыбка на ее лице тоже завяла. Она задумчиво посмотрела в окно на зеленые холмы.

— Мне кажется, я всегда буду горевать о нем, лорд Гарет. — Джульет помедлила, обратив взгляд к молочно-голубому горизонту, и унеслась мыслями в Бостон, к тому ужасному дню в апреле прошлого года. — Я все еще отчетливо помню ту ночь, когда в последний раз видела его живым. Какое радостное было у него лицо, когда я сообщила ему, что жду ребенка, а он опустился на одно колено и попросил меня выйти за него замуж! Я так и запомнила его стоящим передо мной на одном колене со склоненной головой при свете свечи, который отражался в его золотистых волосах.

— Приятно, что последнее воспоминание о нем так красиво.

— Я знаю. Иногда я даже благодарна судьбе за то, что мне не пришлось видеть его мертвым. Хотя иногда это тяжелее… понимаете, как будто не поставлена последняя точка. Мне так и не пришлось поплакать над его телом, попрощаться с ним. И это до сих пор вызывает боль.

Страшно тяжело утратить любимого человека, но еще тяжелее, когда теряешь его внезапно, даже не имея возможности попрощаться с ним.