Дикарь - Хармон Данелла. Страница 17

— Ты играешь людьми, Люсьен. Я не позволю тебе проделать это с ней.

— Мой дорогой мальчик, я не планирую ничего подобного. — Герцог щелчком сбил пылинку с безупречно чистого черного бархата рукава. — К тому же эту девушку не так-то просто запугать. Ты это сам знаешь.

— Ты не можешь отослать ее отсюда.

— Если придется, я сделаю это.

— Я этого не допущу.

— У тебя не будет выбора. Я не слепой, Гарет. Я вижу, как ты бросаешься на ее защиту, и мне кажется, что ты уже наполовину влюблен в нее. Не пойми меня не правильно. Мне нравится эта девушка. Мисс Пэйдж природа одарила и красотой, и смелостью, но она провинциалка низкого происхождения, а ты — предполагаемый престолонаследник в герцогстве, хотя я и не перестаю горевать из-за этого. — Он испустил нарочито тяжелый вздох. — О, как бы было хорошо, если бы вместо тебя следующим претендентом на герцогский титул был Эндрю!

— Не читай мне нотаций, Люсьен. Я не в настроении их выслушивать.

— Ничего другого я и не ожидал. У тебя для этого никогда не бывает настроения. Но у тебя будет над чем поразмыслить, пока ты валяешься в постели со своей пустяковой царапиной и пожинаешь незаслуженные лавры героя, отличившегося на поле брани. — Он не обратил ни малейшего внимания на проклятия Гарета. — Отошлю ли я назад мисс Пэйдж, мой дорогой мальчик, зависит от тебя.

— О чем, черт возьми, ты говоришь?

Тон Люсьена утратил свою насмешливость и стал более жестким:

— Тебе известно, как я относился к намерению Чарльза жениться на женщине значительно ниже его по происхождению, и можешь догадаться, что я чувствую, когда вижу, что ты тоже готов влюбиться в эту девушку. Я позволю остаться в Блэкхите ей и ребенку. Но если я замечу, что ты провожаешь ее взглядом, когда она выходит из комнаты, или бегаешь за ней по пятам, словно какой-нибудь молокосос, я отошлю ее прочь. — На его губах снова появилась кроткая улыбка. — Разумеется, я сделаю это ради твоего же блага.

— Пропади ты пропадом, Люсьен, какое ты имеешь право указывать, что я могу, а что не могу делать! Мне уже двадцать три года, а не пятнадцать лет!

— Как раз с этим связана вторая часть моего условия, — невозмутимо продолжил герцог.

— Разве не достаточно первой?

— Не достаточно. — Герцог встал — собранный, возмутительно спокойный. — Как ты сам только что изволил заметить, дорогой мальчик, тебе двадцать три года.

Пора бы тебе вести себя в соответствии со своим возрастом. Я хочу, чтобы отныне ты вел себя как подобает образованному молодому джентльмену, основному претенденту на герцогский титул, — вкрадчиво продолжал он. — Больше не должно быть никаких дурацких выходок, никаких ребяческих проказ, пьяных дебошей или прочего вздора.

Стоит тебе сделать один неверный шаг, Гарет, и девушка уедет. Я предупреждаю тебя. Ты меня понял?

Люсьен впился взглядом своих черных глаз в помрачневшие глаза Гарета.

— Иди ты к дьяволу, — угрюмо пробормотал Гарет.

— Хорошо. Вижу, ты все понял. В таком случае доброй ночи.

Глава 8

Подходила к концу первая неделя ее пребывания в замке, и Джульет чувствовала себя здесь все более одинокой. Она встречалась с членами семьи в столовой, но всякий раз обстановка была напряженной и за столом царило молчание. Эндрю большую часть времени пропадал в своей лаборатории, Нерисса вставала поздно и часто уезжала со светскими визитами в соседние поместья, а герцог Блэкхитский своим ледяным равнодушием заставлял Джульет чувствовать себя досадной помехой, отнимающей его драгоценное время и внимание. Он все еще не дал ответа относительно своего согласия стать опекуном Шарлотты.

«Я еще не принял окончательного решения, мисс Пэйдж, и не надоедайте мне своими вопросами», — сказал он.

Неудивительно, что Джульет все больше и больше времени проводила у постели Гарета, смеялась над его забавными историями, краснела, когда он делал игривые замечания, сидела в кресле, наблюдая, как он играет с Шарлоттой. Новый друг помогал ей отогреться после ледяной английской корректности окружающих и от гнетущей суровости герцога, которая, казалось, пронизывала даже стены замка.

Джульет убеждала себя, что ее не влечет к Гарету, хотя было множество признаков, указывающих, что это не так.

К тому же Гарет — легкомысленный, беззаботный и иногда ребячливый — не был ее типом мужчины. Ей нравились такие, как Чарльз. Было бы просто неразумно относиться к Гарету не только как к другу.

Их дружба шла на пользу не только Джульет. Гарету тоже было легче переносить скучный период выздоровления, когда за ним ухаживала такая красивая женщина.

Она приносила ему подносы с едой, а также его племянницу, с которой он с удовольствием забавлялся, и, если уж говорить правду, Джульет давала ему хороший предлог досадить Люсьену. Он знал, что его брат осведомлен о посещениях Джульет и что это ему совсем не нравится.

Однако сам Люсьен не затрагивал эту тему, хотя Гарет был уверен, что слуги сообщают о каждом визите Джульет в его комнату своему всеведущему хозяину.

Через полторы недели после нападения разбойников Гарет, мышцы которого затекли от лежания, а швы недавно были сняты, решил, что с него довольно. Он решил прогуляться. Будучи совершенно уверенным в том, что у него хватит сил совершить прогулку самостоятельно, он тем не менее решил, что «слабость выздоравливающего» будет удобным предлогом, чтобы попросить Джульет сопровождать его на случай внезапного головокружения.

Когда она принесла к нему в комнату его и свой обед и они пообедали вместе, он предложил ей прогуляться до вершины ближайшего холма.

Он ожидал, что Джульет откажется, но, к его удивлению, она сказала, что свежий воздух наверняка пойдет ему на пользу. И вот час спустя они вдвоем, оставив Шарлотту на попечение Нериссы, уже пересекали газон, направляясь к холму.

Никто из них не заметил, как в окне библиотеки слегка шевельнулась штора. За ними наблюдал герцог Блэкхитский, по непроницаемому лицу которого нельзя было догадаться, какие мысли посещают его. Он, конечно, был осведомлен о частых визитах Джульет в комнату младшего брата. И уж конечно, от его бдительного ока не укрылась взаимная симпатия Джульет и Гарета. Однако это не только не раздражало его, а, совсем наоборот, соответствовало его планам, хотя он всячески демонстрировал Гарету обратное.

Довольная улыбка чуть тронула его губы, и он опустил штору.

Гарет намеренно бросает ему вызов.

Все идет в точном соответствии с его планом.

И когда через несколько часов он увидел, как они, хохоча словно дети, бегут к дому, спасаясь от весенней грозы, улыбка на его лице стала еще шире.

Однако к концу недели Гарету стало мало идиллических прогулок по Лембурнским холмам. Он соскучился по своим приятелям. Ему не хватало всего, чем они занимались вместе. К субботнему вечеру, когда появился Перри, а с ним остальная компания шалопаев. Дикарь уже жаждал каких-нибудь приключений.

— Вижу, ты здоров и бодр, — растягивая слова, произнес Перри, доставая из табакерки понюшку табаку. — Никогда бы не подумал, что ты так скоро оправишься и будешь готов поразмяться с нами вместе и учинить какой-нибудь скандальчик.

— Разве я похож на старую бабу? — спросил в ответ Гарет, который, стоя перед зеркалом, тщательно завязывал галстук. На нем был элегантный сюртук сливового цвета, который дополняли кремовые бриджи и жилет, расшитый золотой нитью. Волосы его были стянуты на затылке и слегка припудрены, на бедре пристегнута шпага. В отличие от приятелей он засиделся в четырех стенах, и ему не терпелось вырваться на волю. — Кстати, — насмешливо добавил он, — Люсьен считает, что у меня не рана, а пустяковая царапина. — Он встретил в зеркале взгляды друзей. — Ну, я готов. Куда отправимся сегодня?

— Может, к Кокему? — с надеждой в голосе предложил сэр Хью Рочестер.

— Там скучно, — сказал Гарет.

Нейл Чилкот достал полшиллинга и стал подбрасывать монетку в воздухе.