Хоббит - Толкин Джон. Страница 7

– Милый мой, ты вообще идти собираешься? – спросил он без приветствия. – Ты же сам предлагал выйти пораньше, а намерен завтракать, ведь уже половина одиннадцатого! Тебе оставили записку, потому что некогда было ждать, пока ты проснешься.

– Какую записку? – засуетился Бильбо.

– Гномы и молнии! Ты сегодня не в себе! – вскричал Гэндальф. – Ты не вытер пыль на камине.

– Какое это имеет отношение?.. Я и так мыл посуду за четырнадцать едоков!

– Если бы ты вытирал пыль на камине, ты бы нашел там под часами вот это, – сказал Гэндальф, протягивая Бильбо записку (разумеется, написанную на его же собственной бумаге).

Вот что он прочитал:

– У тебя осталось ровно десять минут. Придется бежать бегом, – сказал Гэндальф.

– Но… – начал Бильбо.

– На это уже нет времени, – ответил маг.

– Но… – опять произнес Бильбо.

– И на это времени тоже нет. Марш!

До конца дней Бильбо не мог вспомнить, каким образом он оказался на дороге без шляпы, без трости, без денег, без всего того, что он привык брать с собой даже на обычную прогулку; второй завтрак остался несъеденным, ключи он почему-то сунул Гэндальфу, а сам побежал, быстро-быстро перебирая мохнатыми ножками, по дорожке с Кручи, мимо большой мельницы, по мосту через Реку и еще больше мили до Канала. Прибежав к «Зеленому Дракону» как раз в тот момент, когда часы били одиннадцать, жутко запыхавшись, он обнаружил, что забыл даже носовой платок!

– Браво! – сказал Балин, стоявший у дверей трактира в ожидании.

И тут из-за угла показались все остальные. Они сидели верхом на пони, у каждого были сумки, мешки, мешочки, пакеты и пакетики самых разнообразных размеров. Для Бильбо вели маленького пони, для Балина пони покрупнее.

– Садитесь верхом и поехали! – сказал Торин.

– Простите, – сказал Бильбо, – но я же без шляпы, я забыл дома носовой платок и у меня с собой совсем нет денег. Я нашел вашу записку только без четверти одиннадцать, если быть точным.

– Не надо быть точным, – сказал Двалин, – и не волнуйся. Придется обойтись без носового платка и, кстати, без многих других вещей. Теперь так будет до конца путешествия. А что касается шляпы, то у меня в багаже есть лишний плащик с капюшоном.

Вот так они и поехали, ясным утром в конце апреля, трясясь на навьюченных пони, причем Бильбо выглядел очень комично в темно-зеленом плаще с капюшоном (несколько выцветшем), который он взял напрокат у Двалина. Плащ был ему велик, и он вдруг подумал, что бы сказал его папа, если бы увидел это, и немного утешился от того, что на гнома он все равно не похож, поскольку у него нет бороды.

Они отъехали не так уж далеко, когда их догнал Гэндальф на белой лошади. Он был совершенно неотразим и вдобавок привез кучу носовых платков и трубку Бильбо с табаком. Путешественникам сразу стало весело, и весь день они ехали с песнями и шутками, останавливаясь только для того, чтобы поесть. Они не так часто останавливались, как хотелось бы Бильбо, но пока Приключение казалось ему вовсе не страшным.

Сначала они ехали по Хоббитширу, очень благоустроенному краю, где жил приличный народ, были хорошие дороги, попадались гостиницы и изредка – деловые прохожие.

Потом они попали в такие места, где народ говорил на незнакомом языке и пелись песни, которых Бильбо никогда раньше не слышал.

Потом они приехали в Пустошь, где не было ни народа, ни гостиниц, а дороги становились все хуже и хуже.

Потом впереди поднялись унылые холмы, на которых росли темные деревья. На отдельных холмах высились старые замки, имевшие зловещий вид, как будто их строили разбойники. Все вокруг становилось мрачнее, даже погода испортилась. До сих пор погода была майская, а сейчас стало сыро и холодно. В Пустоши они тоже останавливались, где попало, но там, по крайней мере, было сухо.

– Даже не верится, что скоро июнь, – ворчал Бильбо, в то время как его пони уныло шлепал по лужам за остальными или с трудом вытаскивал копыта из грязи. Дело шло к вечеру.

Дождь лил как из ведра с самого утра. Плащ хоббита напитался водой, с капюшона капало в глаза. Пони устал и начал спотыкаться. Гномы сердито молчали. «Готов поклясться, – думал Бильбо, – что дождь залил мешки с едой и запасная одежда промокла. Будь прокляты все кражи со взломом и все, что с ними связано! Вот если бы вдруг оказаться дома в уютной норке у очага и чтобы начинал петь чайник!»

Увы, он мечтал об этом не в последний раз! А гномы все трусили вперед, никто из них даже не оборачивался, словно о хоббите забыли.

Наверное, где-то за серыми тучами село солнце, потому что начало темнеть. Поднялся ветер. Ивы, росшие на берегу речки, качались и вздыхали. Я не знаю, что это была за речка. Бурая и вздувшаяся от последних дождей, она шумно скатывалась с торчавших впереди гор и холмов.

Скоро почти совсем стемнело. Ветер прорвал серые тучи, из их лохмотьев выглянула убывающая луна и поплыла над холмами. Путники остановились, и Торин пробормотал что-то об ужине и о том, где найти сухое место для ночлега.

Только теперь они заметили, что Гэндальфа с ними нет. До сих пор он все время ехал рядом, не объясняя, собирается ли участвовать в Приключении или ему с ними всего лишь по пути. Он больше всех ел, смеялся и болтал. А теперь его просто не стало!

– Как раз когда очень пригодился бы маг! – бурчали Дори и Нори, согласные с хоббитом в том, что есть надо регулярно, часто и много.

Немного поспорив, путешественники решили, что останутся на ночь там, где были. До сих пор не разбивали лагеря в пути, и хотя знали, что скоро это придется делать постоянно, ибо они окажутся во Мглистых Горах далеко от мест, где обитают приличные жители, сегодняшний вечер казался не самым подходящим и слишком мокрым для начала. Они нашли группу деревьев, где было посуше, но ветер стряхивал капли дождя с листьев и беспрестанное «кап-кап» очень раздражало. Вдобавок огонь закапризничал. Гномы обычно умеют добыть огонь в любых условиях и разжечь костер из чего угодно, независимо от того, помогает им ветер или мешает. Но в тот вечер ничего сделать не смогли даже мастера по кострам Оин и Глоин.

Потом один из пони чего-то испугался и ускакал. Его поймали не сразу, он успел забежать в реку и, прежде чем лошадку оттуда вывели, Фили и Кили чуть не утонули, а поклажа свалилась в воду, и ее унесло. Конечно, там была провизия, и теперь у путников почти ничего не осталось на ужин и еще меньше на завтрак.

И вот они все сидели мокрые и сердитые, Оин с Глоином еще безуспешно пытались разжечь огонь и перебранивались, Бильбо уныло думал о том, что настоящее Приключение, оказывается, не только прогулка на пони под майским солнышком, как вдруг Балин, постоянный дозорный, произнес:

– Вижу огонь, вон там!

Неподалеку виднелся густо заросший деревьями склон, и в темной чаще, правда, посверкивал огонь, уютный, красноватый огонек: то ли костер, то ли факелы.

Гномы некоторое время на него смотрели, потом поспорили. Одни говорили: «Нет», другие – «Да». Одни предлагали пойти и посмотреть, что там такое, ибо все, что угодно, будет лучше, чем остаться почти без ужина, совсем без завтрака и всю ночь просидеть в мокрой одежде. Другие говорили: