Империя, не ведавшая поражений - Кук Глен Чарльз. Страница 32

С мужчинами она не водилась.

Лишь у Сигурда Ормсона, нашего полудикого тролледингца, хватило отваги по-настоящему за ней ухаживать. Остальные пытались следовать его примеру со смесью стыда и надежды.

В ту ночь, когда Ормсон решился на серьезный шаг, лорд Хаммер вышел из своей палатки и просто встал позади Тени. Сигурд, казалось, уменьшился вдвое.

Никто не мог увидеть глаза лорда Хаммера, но когда его взгляд обращался в твою сторону, вся вселенная словно замирала. Ты чувствовал холод, по сравнению с которым зима казалась целительной.

Мы брели все дальше и дальше. Ветер насмехался над нами и кусался. Мы с Ченитом поддерживали с обеих сторон Тоамаса, который продолжал бормотать: «Это все мои ребра, парни. Мои ребра». Возможно, мул повредил ему и голову.

— Золотое дерьмо святого Хагарда! — проревел Сигурд. В волосах и бороде северянина искрился лед. Он был похож на ледяного великана из его родных легенд.

Он вытянул руку, показывая на восток.

Дождь на мгновение скрыл их, но они приближались — почти две сотни всадников. Чем ближе они подходили, тем неприятнее выглядели. Они несли на копьях человеческие головы, а их шеи украшали ожерелья из фаланг человеческих пальцев. В их уши и носы были продеты кольца. Лица их были раскрашены. Вид у них был мрачный и зловещий.

Они явно не собирались нанести нам дружеский визит.

Лорд Хаммер повернулся к ним лицом. Впервые за это утро я заметил узор на его маске.

Белый. Стилизованный. Вне всякого сомнения — мертвый череп.

Он уставился на них. Затем его конь медленно двинулся в сторону кочевников.

Беллвезер, командовавший нами итаскиец, закричал. Мы схватили оружие и щиты, выстроившись в неровный ряд. Кочевники, вероятно, смеялись над нами. Мы выглядели еще неопрятнее, чем они.

— Они пройдут сквозь нас, словно вертел сквозь гуся, — жалобно проговорил Тоамас. Он не мог поднять щит, и его копье казалось слишком тяжелым. Но он тоже занял свое место в ряду.

Тень и хариши собрали животных позади нас.

Лорд Хаммер тяжело двигался навстречу кочевникам, высоко подняв голову, словно во всей вселенной не существовало ничего, что могло бы его испугать. Он поднял левую руку, повернув ее ладонью к всадникам.

Вокруг него возник нимб — словно отбрасываемая во все стороны сразу тень.

Кочевники внезапно остановили лошадей.

Я видел высшее колдовство во время Великих Восточных войн. Я видел волшебство как Братства, так и тервола из Шинсана. Оно было знакомо большинству из нас, так что поступок лорда Хаммера не поразил нас. Но он рассеял все сомнения по поводу того, что говорила о нем Тень.

— Ого! — выдохнул Ченит. — Уилл, смотри!

— Вижу.

Ченита разочаровала моя реакция, но ему было всего семнадцать. Время Великих Восточных войн он провел с нашей матерью, скрываясь в лесу, пока легионы Империи Ужаса катились по нашей земле. Это было первое его столкновение с войной.

В конце концов кочевники решили нас не беспокоить. Коротко посовещавшись, они уехали.

Вскоре Ченит спросил:

— Уилл, если он такое может, зачем он взял с собой нас?

— Самому интересно. Но с помощью Силы нельзя сделать все.

Мы снова помогали идти Тоамасу, который все больше слабел.

— Не делай неверных выводов, малыш Ченит, — прохрипел он. — Им вовсе незачем было уходить. Они могли взять нас тепленькими, просто им не хотелось платить цену, которую заставил бы их заплатить лорд Хаммер.

Лорд Хаммер остановился.

Мы вошли в лес. Путь нам преграждали разбросанные, покрытые льдом деревья — искривленные и низкорослые, словно старые яблони.

Тень прошла вдоль колонны, разговаривая с каждым на его родном языке. Нам, кавелинцам, она сказала:

— Ни в коем случае не сходите с тропы, как только мы минуем первое дерево. Это может стоить вам жизни. Это страшная, непонятная земля.

Ее лицо выглядело столь же мрачным, как всегда.

— Почему? Где мы? Что происходит? — спросил Ченит.

Она нахмурилась, а потом улыбнулась.

— Ты когда-нибудь перестанешь спрашивать?

Когда она улыбалась, она казалась почти красавицей.

— Оставь его в покое, — сказал я. — Он еще мальчишка.

Она улыбнулась и мне, затем снова повернулась к Чениту. Похоже, парнишка ей понравился. Он всем нравился, даже хариши его терпели. Для них редко существовал кто-либо из нас, кроме Тени, и то лишь как уста человека, который им платил.

Тень по-своему тоже была волшебницей. Она умела пользоваться магией своих улыбок, от которых ее собеседник просто таял.

— Лес — вовсе не то, чем он кажется, — объяснила она. — Эти деревья не умерли на зиму. Они живые, Ченит. Они заколдованные и ждут, когда ты ошибешься. Достаточно пройти мимо одного из них — и ты заблудился, если только лорд Хаммер тебя не спасет. Но он может и позволить тебе уйти — как урок для других.

— Да ну, Тень. Кстати, откуда у тебя это имя? Оно же ненастоящее. Смотри, между деревьями по пятьдесят футов…

— Ченит, — я похлопал его по плечу, и он замолчал. Лорд Хаммер всегда был прав, и мы всегда прислушивались к тому, что говорила Тень.

— Беллвезер назвал меня Тенью. Потому что я прислуживаю лорду Хаммеру, словно его тень. И, может быть, потому, что я немного странная. Он по-своему умен. Впрочем, моего настоящего имени тебе все равно не произнести.

— И ты его никогда не скажешь, — заметил я.

— Верно, — улыбнулась она. — Хватит и одного мужчины, который мной владеет.

— Как насчет лорда Хаммера? — спросил Ченит. Получив ответ на свой вопрос, он всегда находил новый.

— Он сам выбрал себе имя. Это шутка, но тебе ее никогда не понять. Ты слишком молод.

Она двинулась дальше.

Ченит улыбнулся себе под нос, радуясь очередной небольшой победе.

Он был ценен для всех нас тем, что мог выудить у Тени чуть больше, чем ей было разрешено. Возможно, Ченит смог бы с ней подружиться.

Своим обаянием он был обязан юности и невинности. Он был на четырнадцать лет моложе Джамал, сына харишей и самого молодого ветерана. Всем нам было за тридцать и за сорок. Мы столь долго не знали иной жизни, кроме солдатской, что забыли о существовании других жизней. Некоторые из нас когда-то были врагами. Хариши несли свое поражение, словно знамя святого мученичества…

Ченит не знал войн — в то время он был еще младенцем. Он ни к кому не испытывал ненависти, не имел предрассудков, сохраняя бурлящий юношеский оптимизм, выжженный у всех остальных из нас в горниле войны. Мы любили его и завидовали ему, и пытались перенять хотя бы часть его жизнелюбия. Ченит был талисманом, последней надеждой на то, что мир все же не окончательно жесток.

Тень вернулась к стремени лорда Хаммера. Человек в черном продолжил путь.

Я разглядывал деревья.

В них было нечто отталкивающее, нечто пугающее. Расстояние между ними было столь большим, что казалось, будто они не выносят друг друга. Молодых деревцев среди них не было. Большинство были полумертвыми и трухлявыми или гнили, лежа на земле. Они расположились ровными длинными рядами, словно застывший сад смерти…

День уже подходил к концу, когда лорд Хаммер снова остановился.

Казалось невозможным, чтобы мы могли упасть духом, после того как преодолели горы и ледяную бурю. Но этот таинственный лес подавлял настолько, что нас почти не волновало, живы мы или мертвы. Весь наш отряд наверняка распался бы, не будь он продолжением воли лорда Хаммера.

Мы столпились позади нашего кошмарного предводителя.

Перед ним простирался луг, окруженный обвалившейся стеной из валунов. Стену не чинили уже много столетий. И все же…

Она до сих пор исполняла свое предназначение.

— Колдовство! — прошептал Брэнди.

Остальные разглядывали стену.

— А чего ты ожидал? — возразил Ченит, кивнув в сторону лорда Хаммера.

Не требовалось особой подготовки, чтобы ощутить волшебство.

Каменный круг порос буйной травой, без каких-либо следов льда. На легком ветру покачивались лепестки диких цветов.