Твой путь (СИ) - Кононова Татьяна Андреевна. Страница 24

— Ах ты ж…

Железные наконечники вонзались, совсем не разбирая, куда. Грудь и плечи горели от ударов, сыпавшихся градом, ноги больше не держали, и юноша был уверен, что если бы не цепи, железными кольцами сжимавшие его запястья, он давно уже не мог бы стоять. Наконец Витторио, вероятно, устал, отшвырнул плеть в сторону и словно собрался уходить, но тут же резко развернулся, вырвал из рук опешившего стражника раскалённый докрасна клинок и ударил Иттрика в другое плечо. Юноша не выдержал, из груди вырвался сдавленный стон, перед глазами поплыли разноцветные круги. Цепи разомкнули, и он рухнул ничком на землю, но по короткому приказу кто-то тут же поднял его и куда-то потащил.

— Полюбуйся на себя!

Иттрик с трудом открыл глаза, но оглядеться ему не дали. Он даже вздохнуть не успел: голова оказалась под водой. Чья-то сильная, будто железная, рука опускала его голову ниже и ниже. Он начал задыхаться, воздуха не хватало, холодная, почти ледяная вода залилась в рот, в нос. Наконец его отпустили и толкнули назад. Он упал на спину — перед затуманенным взглядом промелькнули лица асикрита, императора, начальника имперской стражи и слуги, освещённые тусклым рыжеватым отблеском факелов. Иттрик не мог отдышаться, при каждом судорожном вздохе лёгкие будто пронзало сотней длинных и тонких игл. С взлохмаченных волос ручьями лилась вода. «Хоть бы потерять сознание», — пронеслось у юноши в голове сквозь рой диких и беспорядочных мыслей. Однако и такой поблажки он не получил. По приказу Витторио стражник почти выволок его из подземелья и потащил уже знакомой дорогой. Когда тяжёлая железная дверь с грохотом захлопнулась и с противным скрежетом повернулся ключ, Иттрик вздохнул с облегчением и почти без чувств опустился на пол.

Иллюстрации

Иттрик (не совсем похож, но всё же)

Август

Витторио

Юлия

14. Не вспоминай

Витторио стрелой вылетел из подземелья, бросив на пол свой напрочь испорченный кинжал. Юлия вовремя отскочила и вжалась в стену: асикрит не заметил её. Дождавшись, пока шаги и голоса окончательно стихнут, императрица подхватила длинную накидку и побежала уже знакомой дорогой. Факелы на стенах тускло освещали путь, сырая земля налипла на обувку и сделала подошвы раза в два тяжелее. Диего, как обычно, дремал у закрытой двери, опираясь на копьё.

— Пропусти меня, — хмуро велела Юлия, кашлянув, чтобы её заметили. Диего вскинулся спросонья, осветил факелом лицо императрицы и отворил дверь.

— Только быстро, а то, никак, воротятся ещё, — буркнул он и нагнул голову довольно высокой Юлии, чтобы она не задела низкий земляной свод.

В небольшом тесном подземелье было темно, как ночью. Факел в углу уже догорал, слабый отсвет выхватывал из темноты часть стены и пола. Юлия огляделась.

— Эй!

Имя юноши как-то вылетело из головы, к тому же оно было нездешним, непривычным. Однако он, вероятно, понял, что к нему обращаются: в полумраке, которого не рассеивал свет факела, что-то зашуршало, а потом послышался тихий ответ:

— Госпожа, это вы?

Юлия подошла ближе, опустилась на землю рядом с ним. Здесь, в этом углу, было ненамного светлее, однако она смогла рассмотреть длинные глубокие царапины на груди и на плечах юноши. Она протянула руку, коснулась его подбородка, чуть приподняла, повернула его голову к свету и тихонько ахнула.

— О боги…

Кровь ещё не везде остановилась, из рваных порезов, изуродовавших лицо Иттрика, сочились алые капли. Юлия одним движением обняла его, провела рукой по его растрёпанным волосам, но он почти сразу же отстранился и смущённо пробормотал:

— Испачкаю вас…

— Пустяки.

Юлия накрыла обеими ладонями кровавые следы на его щеках, а потом вдруг он почувствовал едва уловимое тепло и лёгкое покалывание. На мгновение руки женщины озарило лёгкое золотистое свечение, немного выждав, она опустила их.

— Так-то лучше, — Юлия слегка улыбнулась. — Правда, до конца не заживёт, шрамы останутся.

— Что вы сделали?

— Разве ты не знал, что жрецы — отличные целители?

— Н-нет… — Иттрик нахмурился, прикоснулся к лицу: глубоких, рваных следов от железных наконечников как не бывало. — Вождь не рассказывал о подобном. Вы… можете меня научить?..

Юлия усмехнулась, тепло, по-доброму, и снова провела рукой по его затылку, приглаживая волосы.

— Думаю, ты и без меня с этим справишься. Достаточно коснуться повреждённого места и представить, что рана затягивается. Сконцентрировать на ней всё внимание, всю силу. Попробуй. А мне пора.

С этими словами Юлия поднялась и тихонько вышла. Проводив её взглядом, Иттрик положил руку себе на плечо. Получилось не сразу, спустя добрых пару часов, но результат превзошёл ожидания: рана от клинка медленно закрылась, от неё остался только небольшой рубец и тёмный ожог вокруг него.

…Август вернулся к себе и, тяжело опустившись на мягкий ковёр, откинулся на подушки, устало прикоснулся пальцами к опущенным векам. Казалось бы, не своими руками — и всё равно на душе остался неприятный, мерзкий осадок. Хотелось побыть одному, в тишине, и, когда в дверь постучали, светлейший хотел припугнуть и прогнать, но только подобрал нужные слова, как в его покои неслышно проскользнула Юлия.

Её неторопливые, лёгкие шаги приглушил пушистый ковёр, лицо было скрыто лёгкой вуалью, но воздух вокруг дрожал и был словно накалён, и даже на расстоянии император это почувствовал.

— Из чего у вас сердце сделано? — тихо спросила Юлия, остановившись прямо напротив светлейшего и не спеша опускаться. — Из камня? Или, быть может, это кусок железа?

Август со вздохом поднялся, сел поближе к супруге, обнял её сзади и, откинув вуаль, прижался губами к её затылку. Тёмные волосы, уложенные в замысловатую причёску, приторно пахли сандалом.

— Впрочем, нет, — продолжала императрица, торопясь и даже не пытаясь унять волнение и тревогу. — Ни то, ни другое. Тронь железо — ответит железо, звонко и протяжно. Ударь по камню — отзовётся камень, глухо и негромко, но отзовётся. А у вас… у вас… Это не сердце, это комок шерсти!

Август нахмурился, резко развернул Юлию к себе, обхватил её голову обеими руками и чуть запрокинул. Она не плакала, но в её тихом голосе слышался только с трудом сдерживаемый гнев.

— О чём ты?

— Вы сами знаете, о чём, вернее, о ком, — прошептала она, опуская голову на его ладони. — Вы жестоки, как сам дьявол. Вы хуже магистра Дени! Он делает это по приказу, а вы отдаёте такой приказ!

— Ты что, ходила к мальчишке? — с губ Августа сорвалось раздражённое шипение. Юлия сжалась и отпрянула.

— Нет! Но я знаю, что вы с ним сделали, во что его превратили. Весь дворец судачит, люди гнева богов боятся, он ведь не простой… И я не могу испытывать жалость?

Август вцепился в её руки. Мелькнула мысль о том, что на плечах останутся следы от его крепких, сильных пальцев. Он встряхнул супругу, как котёнка, и пристально посмотрел ей прямо в глаза.

— Не можешь, — прошипел он, крепче стискивая её плечи. — Не должна. Ты подписала брачный договор со мной, значит, ты больше не наследница, ты здесь никто. Твои слова — звон воздуха. Если я узнаю, что ты посмела перечить мне… Мне и моему первому помощнику…

— Простите меня, — обессиленно выдохнула Юлия. Сейчас, когда тучи собрались над нею, согласиться с супругом было бы куда проще и безопаснее.

— Ты пришла укорять меня? — светлейший прищурился.

— Не знаю, — едва слышно отозвалась она. — Я уже ничего не знаю… Я помню тебя другим. Я полюбила тебя другого. Что с тобой стало?

Ладонь Юлии осторожно, нежно накрыла руку Августа. Он напрягся всем телом, словно прикосновение супруги причинило ему невыносимую боль.