Отбросы - Хатсон Шон. Страница 45

Стянув окровавленные перчатки, она швырнула их в раковину и подставила руки под струю воды.

И вдруг она вспомнила, и это поразило ее, как удар парового молота. Замерев на месте, она долго не могла прийти в себя. Покончив с мытьем рук, Мэгги надела свежий халат и вышла в коридор. Перед тем как отправиться в анатомичку, она завернула в регистратуру, вспомнив, откуда знает имя Майерс. Через пару минут работник регистратуры выложил перед ней историю болезни только что скончавшейся. Поблагодарив, Мэгги с папкой в руках двинулась к столу в углу комнаты. Здесь она села и открыла папку.

ИМЯ: Джудит Майерс, ДАТА РОЖДЕНИЯ: 13.3.57.

ПРИЧИНА ПОСТУПЛЕНИЯ: Клинический аборт.

Мэгги пробежала глазами по странице, но взгляд ее постоянно возвращался к дате поступления. Возможна ли ошибка? Она сомневалась. Она сама делала этот аборт. Снова и снова Мэгги возвращалась к дате. Наконец, прижимая папку к груди, она поднялась на ноги. Попросив у сестры разрешения взять папку с собой и пообещав вернуть ее через час, она вышла из регистратуры и направилась в патологоанатомическое отделение.

Рональд Поттер справился со вскрытием Джудит Майерс меньше чем за час. Мэгги сидела в его кабинете и пила кофе, когда главный патологоанатом наконец присоединился к ней. Тяжело опустившись на стул, он пробежал рукой по своим фальшивым волосам, проверяя, не сместилась ли накладка.

— Ну что?

Поттер шмыгнул носом.

— Что ж, доктор Форд, я уверен, нет нужды объяснять вам, что это была эктопическая беременность. Она скончалась от обширного внутриполостного кровоизлияния.

— Вы исследовали саму фаллопиеву трубу?

Поттер в задумчивости поскреб подбородок.

— Да, исследовал. — Его голос прозвучал как-то странно.

— Что спровоцировало такое... — Она подыскивала слово. — Бурное кровоизлияние?

— Самое любопытное, что я не знаю, — сказал патологоанатом и слегка покраснел. — Размер растянутой фаллопиевой трубы свидетельствует о том, что в ней находился шестимесячный плод, а это, как известно нам обоим, клинически невозможно. Но есть вещь, которая озадачивает еще больше. — Он сделал паузу. — В ходе исследования я не обнаружил ни плода, ни каких-либо признаков зародышевой жизни, ни даже яйца. Ее фаллопиева труба не содержала ничего такого, что могло вызвать разрыв подобной силы. В ней, если быть абсолютно точным, вообще ничего не было. И точка.

— То есть вы хотите сказать, что причина ее смерти не патологическая?

— Именно. В ее фаллопиевой трубе нет никаких подтверждений оплодотворенной формы жизни. Выглядит все так, будто вздутие и последующий разрыв трубы явились... — Он замялся.

— Явились чем?

— Ну, были индуцированы психосоматически. В исследованной мной фаллопиевой трубе женщины не обнаружено никаких следов плода, эмбриона или яйца. — Патологоанатом глубоко вздохнул и провел пальцами по складкам лба.

— Ну что ж, я тоже кое-что нашла, — сказала Мэгги и потянулась за папкой. — Какой срок вы упомянули у этого предполагаемого зародыша?

— Минимум шесть месяцев.

— Джудит Майерс сделала клинический аборт в нашей больнице шесть недель тому назад.

— Этого не может быть! — воскликнул патологоанатом и протянул руку к папке, желая убедиться в том, что ему сказала Мэгги. Нахмурившись, он пробежал глазами записи. — Здесь какая-то ошибка.

— Да, я тоже так думала, — призналась Мэгги. — Но, как вы можете убедиться, операцию проводила лично я.

Поттер откинулся на стуле и потряс головой, не желая смириться с фактами.

— Женщина делает аборт шесть недель тому назад, — произнесла Мэгги, — а затем умирает от разрыва фаллопиевой трубы, вызванного развитием в ней плода, доросшего до шести месяцев. И после всего этого вы не находите даже намека на зародыш. Никаких следов даже яйца.

Оба уставились друг на друга, не зная, что сказать. Гнетущая тишина тяжким грузом опустилась им на плечи. И не только Мэгги ощутила на спине холодок страха.

Глава 39

Констебль полиции Стюарт Рид остановил «панду» у ворот заброшенной фермы. Ворота и забор доживали свои последние дни. Повсюду валялись щепки и обломки дерева.

Фермерские постройки в лучах утреннего солнца казались особенно темными и грязными. Слабый ветерок шевелил флюгер на крыше амбара, и он жалобно пищал, как мышь, угодившая в мышеловку.

— Какого черта мы должны снова проверять эту дыру? — недовольно заметил констебль Чарлтон. — Мы уже два раза были здесь, и никаких признаков Харви.

Рид пожал плечами.

— Сержант Виллис сказал, что мы должны снова все прочесать, — пояснил он, поглядывая на строение. — Все-таки лучше проверить. — Он потянулся за рацией и настроился на нужную волну. Виллис подтвердил вызов.

— Кинем жребий? — предложил Рэй Чарлтон.

Рид непонимающе взглянул на него.

— Кому все тут осматривать, — пояснил Чарлтон.

— Наверное, нам следует идти обоим, — сказал младший по возрасту.

— И оставить машину? Да ты что? Если сержант вызовет нас и обнаружит, что мы оба где-то шляемся, он подвесит нас за яйца. — Секунду Чарлтон изучал лицо напарника, потом потянулся к перчаточному ящику за уоки-токи. — Ладно, я сам пойду, — пробурчал он и, открыв дверцу машины, тут же попал ногой в огромную лужу. Рид подавил ухмылку.

— Черт! — воскликнул Чарлтон и захлопнул за собой дверцу. Младший полицейский наблюдал за тем, как напарник с трудом пробирается по грязи к воротам. Чарлтону пришлось приподнять их створки, вытаскивая из жижи, чтобы протиснуться в образовавшуюся щель. Рид достал свою уоки-токи и включил ее.

— Почему ты не перепрыгнул? — хихикая, поинтересовался он.

Чарлтон обернулся и поднял два пальца в привычном жесте. Он пробирался вперед, с облегчением отмечая, что земля под ногами становится более твердой. Солнце уже не обладало той силой, которая способна подсушить почву — видимо, холодный ветер превратил в твердую корку верхний ее слой. Констебль стоял посреди двора и осматривался. Было тихо, как в могиле. Справа от него располагались два амбара, слева — фермерский дом. Все эти постройки уже осматривались раньше. Как только Харви бежал из тюрьмы, им с Ридом поручили обследовать эту заброшенную ферму, но, как и ожидал Чарлтон, ничего они тут не обнаружили. Это было почти три месяца назад, и теперь инспектор думает, что этот чертов маньяк до сих пор торчит в этой дыре. Как бы не так! Да он давным-давно убрался отсюда куда подальше. Однако в городе произошло три убийства, и Чарлтон, как и все в местной полиции, понимал, что обезглавливание — дело рук Харви. Ублюдок прячется где-то в окрестностях Игзэма, но Чарлтон сомневался, что именно здесь.

Сперва он решил проверить амбары и двинулся к этим просторным строениям. Констебль вошел в открытую дверь и закашлялся от запаха сырости и резкого духа гнилой соломы. Он поглядел вверх и, заметив приставленную к сеновалу лестницу, решил забраться на всякий случай туда. Он включил уоки-токи:

— Стюарт, отзовись.

Металлический голос Рида ответил:

— Ты что-то нашел?

— Нет, — огрызнулся Чарлтон. — И вряд ли найду. Просто проверяю первый амбар.

Он отключился и пристегнул переговорное устройство к ремню, готовясь к подъему по ведущей на сеновал лестнице. Неустойчивый деревянный настил чердака угрожающе заскрипел под весом полицейского, и он на какое-то время замер-, ожидая, что в любую секунду пол под ним провалится, потом, соблюдая предосторожности, быстро осмотрел сеновал.

Обнаружив пару дохлых крыс и обглоданные кости, наклонился поднять кость и увидел, что это миниатюрное бедро. Он предположил, что обитавшие в амбаре крысы стали добычей совы. Отшвырнув кость, констебль спустился вниз и, выждав некоторое время, сообщил Риду, что в амбаре все чисто.

С тем же успехом он осмотрел второй амбар, в котором не нашел ничего, кроме пары заржавевших фермерских машин.

— Я иду в дом, — сообщил Чарлтон в переговорное устройство и двинулся к большому зданию.