Любовь Химеры 2 (СИ) - Истомина Елена. Страница 4

— Совсем охренели, что ли?!

Даже после окрика расстались мы неохотно. Я смотрела на Люция, его глаза ожили и улыбались, лицо порозовело, морщинки чуть разгладились.

— Не убивай и не мучай никого, — тихо попросила я.

— Не буду, — ласково улыбнулся Люций.

Демитрий грубо схватил меня за руку и потащил куда-то.

— Я в порядке, все под контролем, — я попыталась выдернуть руку. — Я просто хотела напитать его, чтобы ему ни пришлось никого убивать для этого.

— Я так и понял.

Демитрий втолкнул меня в лифт. И нажал -12.

— Куда мы?

— Тебе нужно остыть.

— Да я в порядке. Правда.

— Да я вижу. На минуту бы позже пришли, и на фильм для взрослых попали бы.

Двери лифта распахнулись Демитрий снова взял меня за руку и ввел в комнату психологической разгрузки. Там царил полумрак, играла приятная тихая музыка, был аквариум во всю стену с рыбками и фонтан с купидонами, еще удобные мягкие кресла и мягкий ковер для медитаций.

— Жди здесь, — скомандовал Демитрий. И запер меня в комнатке. Одну.

Я вздохнула и повернулась к аквариуму. Всегда любила здесь бывать и наблюдать за восемью рыбками. Реально умиротворяет. Все такие необычно яркие, радужные, с Глории. Я легко и плавно закружилась под музыку, закрыв глаза и отдавшись чувствам, и неожиданно оказалась в чьих-то сильных, теплых руках. Вдохнула, прижимаясь к телу: запах родной, любимый, я выгнулась в руках мужа, отклоняясь назад, он легко закружился вместе со мной по комнате. Я легким быстрым движением сорвала с него пиджак и стала расстегивать рубашку, прильнув губами к шее и медленно спускаясь по ней все ниже. Дыхание мужа участилось, когда я провела по шее языком, вырвался стон. Скинула с него рубашку и медленно, спускаясь ниже по телу жаркими поцелуями, опустилась на колени и расстегнула брюки и спустила вниз белье. Одно прикосновение моих губ привело пол увялый фаллос в полную боевую готовность, но я не торопилась, водя то языком, то губами вниз и вверх, нежно дразня и возбуждая все больше.

Встала, разделась, усадила мужа в кресло и устроилась сверху. Весь процесс контролировала сама, двигаясь, как мне хочется, муж лишь наслаждался, жадно целуя мои груди. Его руки я держала в своих над его головой, я двигалась все быстрее и минут за 5 умудрилась кончить несколько раз. Но все было мало: ардонийский зов не так-то просто успокоить, только болью, причем довольно сильной.

— Встань, — велела я мужу.

Он повиновался, а я опустилась на колени, повернувшись к мужу спиной. Он тоже опустился на колени и вошел в меня. «Не туда,» — с раздражением подумала я. Вслух попросить постеснялась и мысль послать от чего-то тоже. Думала, сам поймет, но это не Алекс, точнее, не Тарх, а раньше мы это не делали никогда. Вот и не дошло до полковника, что хочет его развратница-жена. Но и так неплохо.

— Глубже, пожалуйста, сильнее и быстрее.

Мой тон был приказным, сегодня я — хозяйка положения. Муж безропотно и старательно подчинился, от его ударов стало больно где-то в животе, но недостаточно.

— Схвати меня за волосы.

Подчинился снова.

— Сильнее!

Мои волосы были тут же захвачены в пучок и голову с силой рванули назад, так что от боли я вскрикнула. Олег прижал меня к себе, его зубы сомкнулись на моем плече, его пальцы до боли оттягивали соски, правая рука больно хлестанула по бедру, удары внутри меня приносили уже невыносимую боль. Когда зубы мужа в очередной раз сомкнулись на плече, я взвыла, как дикая пантера, от накрывшего наслаждения. Муж прижал меня к себе, не давая пошевелиться, нанося удар за ударом, у меня аж в глазах потемнело от боли, но сама хотела — вот и наслаждайся. Наконец, нестерпимо сжав мои груди, муж тоже достиг высшей точки и, тяжело дыша, оттолкнул меня от себя довольно грубо. Мы, тяжело дыша, упали на ковер.

— Я и не знал, что ты из этих, — минуты через три, отдышавшись, сказал муж.

— Из каких, из этих? — усмехнулась я.

— Ну, эти, садомазо.

— О, что такое садомазо, ты сейчас и понятия еще не имеешь, — рассмеялась я, целуя его в плечо, — если хочешь, просвещу.

— О, нет, нет, нет. Обойдусь.

Муж поспешно встал и, взяв со столика бумажные салфетки, начал вытирать мокрые участки тела.

— Чегой-то тебя так разобрало, Люций возбудил, что ли?

— Почти. Его сын — психоделик, это он вырвался. Пришлось душить ардонийским зовом, давить энергией психической.

— И как? Задавила?

— Задавила и даже голову отрезала. Но чтобы унять зов, мне, как молодой еще, нужна сексуальная разрядка.

Сказала и пожалела. Олег аж побледнел.

— Вот поклянись мне щас, что ты не будешь его использовать, если меня не будет рядом! Я серьезно!

— Я бы и рада сейчас невинно похлопать глазками и сказать: о да, милый, конечно. Но ты, как человек служивый, прекрасно понимаешь, что не могу. Ибо ситуации в жизни бывают разные. Но это не значит, что я полезу в трусы к первому встречному. Я могу себя контролировать, но просто, коль уж ты рядом, чего мучиться?

Говоря все это, я оделась и, поцеловав мужа в щеку, убрала прикосновением засос с шеи.

— Тебе ведь тоже понравилось, не кривись.

— Для разнообразия неплохо, — улыбнулся муж, — как дети?

— Лиза выпытала у тетки, что хотела, и уснула, проспит до утра. Илюша покушал, погуляли на улице сейчас тоже, наверное, спит.

— Как тебе сестра?

— Вполне милая, — улыбнулась я, царапая запястье правой руки.

— Что у тебя там? — спросил Олег.

— Сама не знаю.

Я уставилась на запястье и увидела три блестящие серебряные чешуйки с невероятно ярким отливом

— Что за хрень?

Я вышла из комнаты, Демитрий шел по коридору навстречу, я направилась к нему.

— Заступай на дежурство, через 5 минут дипломаты с Гереи прилетают, встреть и проводи в переговорную, — приказал он зятю.

Тот кивнул, чмокнул меня в щеку и скрылся в лифте.

— Что это?

Я показала Димитрию запястье, тот остолбенел, даже рот открылся, затем схватил меня за руку, снова впихнул в комнату и закрыл дверь, а потом подхватил меня на руки и раскружил.

— Ты чего? — обалдела я.

— Это невероятная удача, дочь, невероятная. Вот смотри.

Демитрий закатал рукав рубашки, я увидела на его правой руке три таких же серебряных, ослепительно сияющих чешуйки.

— Это знак принадлежности к правящей семье, дочь, — счастливо улыбнулся отец.

— Ты принц Ардонии? — поразилась я.

— Не только Ардонии, всей галактики Огненный Дракон. Мой отец Деметриос — верховный жрец галактики. Но я здесь инкогнито, о моем истинном происхождении не знает даже Перун и пока знать не должен, теперь даже особенно. Для твоей безопасности. Слишком лакомый кусочек кое для кого, принцесса целой галактики, носи часы, браслеты, кофты.

— От мужа-то не укрою.

— Глаза отводи, — махнул рукой отец, — я сегодня же сообщу отцу, решим, как быть, ситуация сейчас очень непростая.

— В смысле? — насторожилась я.

— Чую, под нападения церенцев и Люций, и наги, и марсиане поднапрягутся.

— Защищать нас.

— Ага, аж 3 раза подряд, — фыркнул Дима, — сами под шумок нападут.

— Нафига? Все и так под ними щас.

— Все, да не все. Сварожичи щас голову поднимать потихоньку стали, вот пока не подняли совсем, и долбанут. Вместе церанцам звиздюлей вломят. Планету меж собой разделят, как когда-то сварожичи поделили, но только людям места здесь больше не будет, разве что как рабам.

— Скажи об этом папе, пусть призовет гильдию света свою.

— Гильдия сейчас на очень дальних рубежах, ей на всех парах лететь сюда лет пять, эти раньше нападут.

— А вы?

— А мы права вмешиваться не имеем. До реальной угрозы, а лететь к вам тоже долго. Хотя один вариант есть, — задумался Демитрий, — там тебя Люций ждет, поужинать предложит в благодарность. Не отказывай, поразнюхай своим носиком, мало ли чего ляпнет несмышленой девчоночке.

Я кивнула и вышла.

Глава 6

Люций, и правда, ждал меня у выхода с букетом белых лилий. И откуда знает только, что я их люблю.