Железное сердце. Книга 1. Дочь часовщика (СИ) - Корсарова Варвара. Страница 54

Кто, кто мог пойти на такое? Зачем? Неужели кто-то из местных подкупил челядь, чтобы избавиться от сурового наместника?

Не верю. Если это и яд, то не просто крысиная отрава, которую можно купить в аптеке. Это что-то другое, доступное немногим. Нужно иметь определенные знания, чтобы воспользоваться ядом незаметно. Кто в округе может обладать такими знаниями?

Я быстро перебрала в уме всех подходящих горожан. Аптекарь? Он стар, полуслеп и хорошо разбирается лишь в слабительных. Доктор? Ему дела нет до всего, что происходит в округе, лишь бы платили по счетам вовремя. И он осторожен и труслив, ни за что бы не пошел на такое. И совершенно не интересуется ядами и их применениями.

Наверное, я ошиблась. Причиной недомогания полковника было что-то другое. Силы, неподвластные моему пониманию, то, в чем разбирался лишь мэтр Кланц. Но он далеко, и обратиться к нему нельзя.

Опять же, проблемы с механическим сердцем начались еще до приезда в замок. Но здесь они усугубились! Значит, причин могло быть несколько… станет лучше, если удастся устранить хотя бы одну из них.

Полковник сидел мрачный, поигрывая желваками. Он внезапно сказал:

— Вы подробно расспросили меня о том, что было до приступа. У вас есть какие-то соображения, что его вызвало?

— Возможно, вы устали и переволновались, — предположила я, не желая пока посвящать его в свои догадки. — Вы много работаете, да еще эти постоянные стычки с местными… Вам больше не угрожали?

— Нет. В последнем разговоре с бургомистром я попросил его приструнить своих подопечных. В противном случае я обещал применить методы, которые ему не понравятся. Например, пригласить полицейских из столицы, и это самое малое. Поверьте, Майя, все трудности, с которыми я сейчас сталкиваюсь — ерунда по сравнению с тем, что приходилось переживать во время службы.

— У вас было много недоброжелателей в армии, при дворе князя и в дипломатическом корпусе?

— Конечно. Я умею заводить врагов. Но и управляться с ними тоже умею. Думаете, кто-то из них мог навести на меня порчу? Это вряд ли. Те давние враги уже ничего мне не смогут сделать. Теперь у них иные заботы.

— Ну, тогда, может, вы съели что-то не то за завтраком и это сказалось на вашем механизме, — продолжала я шутливо, но рассчитывая, что мое предположение может навести его кое на какие мысли.

— Однозначно съел не то. Утром принесли от Барбелы недоваренную овсянку. До сих пор на зубах хрустит шелуха.

Август горько вздохнул, откинулся на спинку и прикрыл глаза. Он выглядел очень усталым после схватки со смертью.

Я приняла решение.

— Слушайте, с этим надо покончить. Ваша милость, раз у вас сейчас нет экономки, позвольте мне навести порядок в кухне. Вы большой мужчина, который делает тяжелую работу. Барон. Окружной наместник. А питаетесь хуже крестьянина. В вашем состоянии это недопустимо. Опять же если скоро к вам приедут гости…

Он вяло кивнул.

— Да, вы правы.

— Вы позволите мне действовать по своему усмотрению? — не отставала я.

— Вот настойчивая! Хорошо. Я поговорю с матерью. Пусть уже, наконец, займется обязанностями хозяйки замка.

— Я сама поговорю. Пожалуйста, предоставьте это мне. Две женщины лучше поймут друг друга. А теперь, ваша милость, давайте поднимемся в спальню. Вам нужно прилечь и хорошенько отдохнуть.

Проводив Августа наверх и проследив, чтобы его никто не беспокоил, я, усталая, но полная решимости и ярости, пошла вниз.

Глава 21 Травы и отвары

Если мои подозрения оправданы, найти отравителя будет непросто. Невозможно, прямо скажем. Нужен знающий человек, ученый, который сможет исследовать продукты. Взять его негде, разве что пригласить из столицы. Привезти вместе с его лабораторией и парочкой опытных сыщиков.

В доме постоянно живут около дюжины человек. Каждый мог проникнуть на кухню и подложить яд в блюда, предназначавшиеся для хозяина. О мотиве злоумышленника пока думать не буду, мало сведений.

Как полковник отнесется к предположению о том, что этим самым злоумышленником может оказаться его верный камердинер, брадобрей или даже его мать? Посадит под арест всех, включая родительницу? Я не имела ни малейшего представления, как он станет действовать. Ясно одно: последствия для всех будут печальными.

Кроме того, моя догадка об отравлении может быть ложной. Не дело обвинять людей без доказательств. Но я была готова пойти на это, коль на кону стоит жизнь Августа.

Однако пока можно выбрать другой путь. Если быстро вычислить злодея нельзя, нужно устранить опасность. И наблюдать.

Поэтому сама буду заботиться о том, что получает полковник на завтрак. Что ест, и что пьет. В конце концов, именно за этим меня и наняли — обеспечить хорошую работу его механизма, а уж какие методы я для этого использую — мое дело.

Непроизвольно копируя манеру полковника, я вошла в кухню: тяжелым широким шагом, расправив плечи и грозно нахмурив брови.

Барбела была занята: подметала каменный пол. С метлой в руке она смотрелась вылитой ведьмой. Того и гляди, оседлает деревянную палку и вылетит в окно. Будет с гиканьем носиться мимо башенок и каменных скелетов, распугивая ворон.

Я подошла к ней вплотную и строго кашлянула. Кухарка сделала вид, что не заметила меня, однако постаралась махать метлой так, чтобы попадать мне по ногам. Я не сдвинулась с места.

— Его милость передает, что овсянка утром была не доварена, — сообщила я.

Барбела оперлась о метлу и глянула очень злобно.

— А еще говорят, что у солдат луженый желудок, — сообщила она. — Хозяйке вот каша понравилась. Чего это его милости вздумалось капризничать? Можно подумать, он всю жизнь разносолами питался.

— Вы уволены.

Барбела презрительно цыкнула зубом, отвернулась и махнула метлой. Прутья больно хлестнули по голени.

— Собирайте вещи и уезжайте. Курт принесет вам жалованье за два месяца.

— Ты чего распоряжаешься, девчонка? — удивилась она. — Старая Барбела в этом замке уже сорок лет хозяйничает. И тут какая-то пигалица…

— Курт, — обратилась я к камердинеру, который в этот момент зашел на кухню. — Помогите госпоже Барбеле собрать ее вещи и отвезите ее в Ротбург. Она больше здесь не работает.

Курт от удивления выронил связку трав, которые нес к очагу на просушку.

— Его благородие ее уволил? Ушам своим не верю.

— Я уволила. С разрешения барона. Нашему терпению пришел конец.

Барбела бросила метлу на пол. От злости у кухарки затряслась голова, глаза налились кровью. Она погрозила костлявым кулаком, смачно плюнула на пол, подобрала юбки и мужским шагом пошла к выходу.

— Посмотрим, что скажет на это госпожа Шварц, — прокаркала она не поворачиваясь.

Курт проводил ее взглядом и почесал в затылке.

— Ворона вашего самоуправства не одобрит, — заметил он. — Кто теперь будет ей готовить?

— Я попозже с ней поговорю, — пообещала я, однако в груди стало холодно и противно. Теперь следовало разобраться с камердинером.

— Готовить для госпожи Шварц будет Сусанна и младший лакей. Позже я найду другую кухарку. У Марты, нашей кухарки в Ольденбурге, есть сестра. Она училась у настоящего повара в столице. Она согласится приехать сюда на хорошее жалованье. Пока же готовить для его милости буду только я и никто другой. Вы, Курт, больше не будете готовить ему свои отвары. Не будете открывать для него вино и не будете приносить воду в графине.

В сообразительности камердинеру отказать было нельзя. Он мигом понял, в чем дело. Произошедшие в нем перемены меня поразили.

Обыкновенно хитроватое его лицо неузнаваемо исказилось. И без того румяные щеки побагровели, усы встопорщились от ярости.

— Вы что же, барышня, считаете, что я подсыпаю яд для полковника? — произнес он медленно, таким страшным тоном, что я отступила на шаг. — Ты что выдумала, девчонка? Как могла такое вообразить? Ах ты безмозглая, наглая… обвинить меня, что я…

Он заскрипел зубами и раздул ноздри. Наверное, он был безрассудным и отчаянным солдатом во время схваток. И сейчас сбросил личину простачка-камердинера и стал тем, кем был всегда. Однако я не уступила.