Избранная. Между любовью и долгом (СИ) - Геррер Мария. Страница 28

– Так растерялась, что забыла поблагодарить тебя. Если бы не ты, не знаю, чем бы все закончилось.

– Хорошо то, что хорошо кончается, – улыбнулся Грег. Какая же у него необыкновенная улыбка – добрая, и немного задумчивая. – Мы обязательно выясним, кто хотел похитить тебя.

– Тетя расстроится, – вздохнула я. – Она была уверена, что одна я никуда не пойду. А я опять наделала глупостей.

– Я поговорю с метрессой Анной. Попрошу не ругать тебя. Дождусь ее возвращения, – Грег отхлебнул чай. – Необыкновенно вкусно. Ты волшебница.

– Ничего особенного. Это тетя меня научила.

– Очень прошу тебя без сопровождения больше из дома не выходить.

– Не буду, – пообещала я. – Уже поняла, что на меня началась охота.

– Твой дар привлекает многих. Твоего возвращения ждали. И ждали не только добрые друзья. Но не бойся, мы защитим тебя. Теперь рядом с домом постоянно будет охрана.

От этого стало совсем грустно.

– Это похоже на домашний арест, – призналась я. – Хотя все правильно.

– Ты можешь выходить в любое время. Только с телохранителем.

– Тоскливо гулять, когда около тебя идет мрачный охранник.

– А хочешь завтра прогуляться со мной? Поедем верхом в парк у озера? – спросил Грег.

От такого предложения у меня бешено заколотилось сердце. Еще бы, конечно хочу! Я постаралась погасить свои эмоции, немного помолчала, словно раздумывала.

– Ну… пожалуй можно, – постаралась придать голосу равнодушие.

– Вот и отлично, – кивнул Грег. – У нас небольшая компания, будет пикник у озера.

Компания? Какая такая компания? С этого бы и начинал! Не хочу я сидеть у озера неизвестно с кем.

– И моя тетя поедет? – осторожно спросила я.

– Не думаю. Она слишком занята – заводит полезные связи по моему поручению.

Политика, везде одна политика…

– Может, и у меня не получится, – замялась я. – И по этикету мне не положено. Только с тетей или горничной. Сам знаешь.

– Не придумывай отговорок. В свите Канцлера, как и в свите принца, ничто не может скомпрометировать девушку. Мы – порука ее неприкосновенности и безопасности.

– Да? – удивилась я. – Не знала.

– Ты пока много чего не знаешь. Со временем разберешься. Однозначно тебе не помешает немного развлечься после сегодняшнего дня. Будь готова к одиннадцати.

– А я точно не поеду, – заявил Буля. – Устал что-то. Безумный денек выдался.

Все это время он тихонько сидел в углу, и, очевидно, внимательно слушал наш разговор. Любит он подслушивать. Есть такой грешок за Булей.

– Точно, не поедешь, – усмехнулся Грег. – Тебе придется бежать рядом. Нехорошо оставлять метту Элинор без твоего присмотра. Сегодня ты отлично проявил себя. Продолжай в том же духе.

– Так мне еще и пешком тащится? – возмутился пес. – Да я за сегодня на месяц вперед набегался! Поимейте совесть!

– По-другому никак, – рассмеялся Грег. – Присматривать за меттой Элинор твоя святая обязанность, если помнишь.

– Помню, – буркнул Буля. – Как же тяжко выполнять долг, возложенный на тебя Империей. Надеюсь, мне за это воздастся.

Глава 20

Вернулась тетя Аня. Уставшая от посещения нужных людей, но довольная. Очень обрадовалась, увидев  у нас в гостях господина Канцлера.

– Мне как раз надо поделиться с вами впечатлениями от общения с мэтром Виллоном и его семьей. Пока решают, поддерживать нас или оппозицию. Но я почти убедила их.

– Мы поговорим о деле чуть позже, – осторожно остановил ее Грег. – А сейчас мне надо кое-что вам рассказать. Только не расстраивайтесь и не волнуйтесь, все закончилось благополучно.

И Грег рассказал тете, что со мной произошло. Она едва не лишилась чувств. Побледнела, как полотно. Но потом пришла в себя.

И на меня налетел шквал упреков. Тетя метала громы и молнии. Даже Великий Канцлер не сразу смог угомонить ее. Наконец, она слегка успокоилась.

Грег еще немного посидел с нами. А когда он ушел, тетя обрушила на меня очередную бурю своих эмоций.

Сказать, что тетя была в бешенстве – не сказать ничего. Она ругала меня за упрямство, Булю за безответственность, а себя за то, что пустила все на самотек и не проконтролировала меня.

Пес молча изучал потолок, я пыталась возражать, но это только подливало масла в огонь. Наконец, тетя высказала все, что думала обо мне и моем поведении.

– Ты хоть представляешь, чем это могло закончиться? – напоследок спросила тетя и схватилась за сердце.

– Да, представляю, – голос у меня дрогнул, и слезы навернулись на глаза. – Но я же не нарочно. А ты меня ругаешь!

Мне стало очень обидно.

– Ладно, ладно, моя девочка. Прости, просто я переволновалась. Даже подумать страшно, что ты пережила.

Тетя обняла меня и сама чуть не расплакалась.

– Хочешь, сделаю тебе чай с ромашкой? – предложила я. – Он нервы успокаивает, а это нам сейчас крайне необходимо.

– Нет, не утруждайся. Скоро придут гости. Переоденься и спускайся в малую гостиную.

За этой суматохой я совсем забыла, что у нас вечером будут вроде как смотрины. На меня будут смотреть родители Альфреда Нарбута. Что-то мне стало не по себе. Может, надо было другого жениха выбрать? Хотя какая разница? Этот вроде симпатичный, и говорит мало.

Наши гости появились на пороге минута в минуту. Об их прибытии важно возвестил привратник. Гости вошли в гостиную.

Я рассмотрела потенциального жениха повнимательнее. Альфред мой ровесник. Среднего роста, русые волосы зачесаны назад. Небольшие усики. Глаза серые. Хорошо сложен. Дети у нас получатся симпатичные, я надеюсь.

Его отец, князь Нарбут – статный мужчина в преклонном возрасте. Выглядит благородно. Пышная седая шевелюра, взгляд проницательный, но добрый.

А вот княгиня меня насторожила. Она заметно младше супруга, видимо, вышла замуж лет в восемнадцать. Гордо вскинутая голова, плотно сжатые тонкие губы. Светская улыбка холодная, сдержанная.

Княгиня и так худощава, да еще и затянута в корсет. Того и гляди сломается в тонкой талии. Пышные русые волосы собраны в высокую прическу, украшенную дорогим гребнем с сапфирами. Сразу виден статус. Роскошное бархатное платье шоколадного цвета. Не вычурное, но безумно элегантное.

Княгиня оценивающе окинула меня взглядом и удовлетворенно улыбнулась. Начался долгий процесс представления нас друг другу и взаимных уверений в радости от встречи. Наконец все уселись за стол, и горничная разлила традиционный вечерний чай дамам и коньяк мужчинам.

Говорили о погоде, о предстоящих коронационных торжествах, о том, как удачно прошла охота у барона такого-то, и как мило выглядит графиня такая-то после того, как родила двойню.

Альфред благоразумно молчал. Я тоже. Вскоре тетя предложила мне показать Альфреду оранжерею, в которой так кстати зацвели орхидеи.

Молодой человек высказал живейший интерес к этому событию, и мы покинули столовую. Я спинным мозгом чувствовала одобрительные взгляды наших гостей и тети Ани.

Молча прошли по длинному коридору и очутились в полумраке оранжереи. Громко закричал попугай, встревоженный нашим появлением. Медленно зажегся свет. Домашние артефакты реагируют на появление в помещении людей.

Свет был неяркий. Видимо, тетя заблаговременно настроила его на романтический лад.

– Вот, – указала я на цветы. – Орхидеи. Цветут. Сильно.

– Очень красиво, – заметил молодой Нарбут.

– Да, – поддержала я разговор. – Жаль, не пахнут.

– Жаль.

Больше говорить было не о чем. В воздухе повисла напряженная тишина. Мы потоптались у горшков с цветами.

– Здесь мило, – прервал затянувшееся молчание Альфред.

– Мне тоже нравится. Может, на «ты» перейдем? – предложила я.

Вроде, раз мы почти помолвлены и ровесники, этикет не нарушаем.

– Не возражаю, – кивнул он.

Если он и после свадьбы будет так же немногословен, это просто отлично.

– Ты любишь ездить верхом? – поинтересовался молодой князь.