Пылающий храм (СИ) - Танго Аргентина. Страница 32

— Я съезжу в мэрию. Передам все лично, так быстрее. Чтоб к моему возвращению…

— Рейден, пойдете с комиссаром, — велел Лонгсдейл.

— Я?!

— На кой черт он мне нужен?

— Если Душитель ходит в департамент, как вы выразились, словно к себе домой, то ничто ему не помешает подойти к вам, — безмятежно отозвался консультант. — Я не хочу, чтобы с вами что–то случилось.

Бреннон частенько думал, что чувствуют шишки из мэрии, когда, выглядывая ненароком в окно, видят за ним стену собора и раскинувшееся под ней кладбище. На нем уже давно никого не хоронили, кроме городской знати, которая держала фамильные склепы в таком престижном месте. Вид крестов, оградок и кладбищенских служителей, меланхолично поправляющих первые или красящих вторые, едва ли мог вселить оптимизм и веру в лучшее. Натан достал часы и с досадой отметил, что торчит в холле мэрии уже сорок минут, которые можно было потратить с куда большей пользой. Дворецкий, скрестив руки на груди, созерцал кладбище. В желудке у комиссара голодно забурчало.

— Сходи купи еды, — велел Бреннон, протягивая дворецкому мелочь.

— Нет.

— Почему это?

— Мне велено вас охранять.

— От Душителя? — скептически спросил комиссар. — И что ты ему можешь сделать?

— Больше, чем вы способны представить, — скупо улыбнулся Рейден; черные глаза недобро блеснули.

— Тогда жди здесь, я сам схожу.

Дворецкий отвернулся от окна и заступил Бреннону дорогу.

— Нет, — сказал парень, самоуверенно глядя на него снизу вверх. Комиссар почти умилился и взвесил в руке трость.

— Попробуйте, — с предвкушением шепнул Рейден. Натан отступился. Не в мэрии же, в самом деле.

— Ладно, пошли вместе, телохранитель, — буркнул он. Воспитание чужой прислуги — это, в конце концов, не его забота.

Напротив располагалось заведение, цены в котором комиссар счел бесстыдным грабежом. Зато из любого окна была видна мэрия и беломраморная лестница, на деньги от возведения которой можно было бы построить новое крыло в департаменте. Бреннон занял удобную позицию за столиком между окном и камином, заказал пирог с мясом, чай и щедро поинтересовался желаниями Рейдена.

— Не голоден, спасибо, — ответил дворецкий. Он осматривал ресторан с таким видом, словно подозревал в убийстве каждого первого посетителя. Комиссар тоже на всякий случай обежал взглядом зал. Народу было прилично — уже начиналось обеденное время: чиновники, клерки, священники из собора потихоньку занимали столик за столиком. Кто–то курил, кто–то читал газеты, там и сям раздавалось негромкое гудение голосов. Натану принесли пирог, и комиссар, не спуская глаз с мэрии, принялся за еду. Рейден сидел рядом, спиной к камину, лицом к залу и сохранял бдительность.

Когда Бреннон наконец бросил салфетку на стол и сыто откинулся на спинку кресла, дверь снова распахнулась, и по ногам загулял холодный ветер. Разговоры отчего–то стихли; дворецкий вдруг встрепенулся и подался вперед. Комиссар на всякий случай обернулся и зашарил рукой в поисках трости. Он безошибочно понял, что такие люди в это заведение не могли зайти случайно.

Их было пятеро — кто в плащах, кто в куртках; под одеждой Натан опытным взором заметил обрезы, кобуры для мелкого огнестрела, топоры, привешенные на нашитые с изнанки петли; а палки, цепи и ножи эта молчаливая компания и не скрывала.

— О, — прошептал Рейден и поднялся. — Это за вами.

— Не вздумай никого жечь! — прошипел Натан.

— Это ваш приказ? — спросил дворецкий. — Ладно, — на лице у него вдруг проявилось выражение одновременно алчное, насмешливое и жестокое. — Хорошо же…

Пятеро задержались на минуту посреди зала, оглядывая посетителей за столиками, и так же молча и решительно двинулись к комиссару. Бреннон стряхнул трость с клинка, положил его на колени и вытащил из кобуры револьвер.

— Ищите, кто управляет, — пробормотал Рейден. Натан не понял, о чем это он. — Он где–то здесь.

Дворецкий отступил к камину, и комиссар вдруг вспомнил, что парень, не считая огненных фокусов, совершенно безоружен. А на фокусы сейчас не способен.

— Вали отсюда, — процедил Бреннон и поднялся навстречу неприятностям. — Давай, в департамент.

Пятеро разделились: двое остановились в полушаге от комиссара — глаза у них были какие–то остекленевшие, лишенные всякого выражения. Трое обступили Рейдена, загоняя в угол. Дворецкий вытащил из железного ведерка у камина кочергу.

— Я вызову полицию! — наконец раздался чей–то козлиный тенор.

— Рейден! — рявкнул комиссар. Не сможет же парень отбиться от трех вооруженных… Дворецкий с усмешкой подкинул в руке кочергу и врезал первому бандиту по колену. Вопль и характерный хруст раздробленного сустава еще не стихли, а посетители респектабельного заведения уже с криками ринулись прочь из зала.

Бреннон не успел и моргнуть, как Рейден сгреб за шиворот разбойника с раздробленным коленом и швырнул в тех двоих, что подобрались к Натану. Все трое кубарем покатились по полу. Мелькнула кочерга, и второй бандит, завывая и зажимая обеими руками лицо, рухнул на стол комиссара. Из–под пальцев густо текла кровь вперемешку с осколками кости.

Третий успел выхватить пистолет, получил пинок в пах и удар кочергой по руке. Запястье хрустнуло; Рейден вывернул его так, что разбойник с воплем повалился на колени. Дворецкий вырвал у него пистолет, швырнул в камин, схватил противника на волосы и приложил головой об острый угол столешницы. На Бреннона брызнула кровь, и комиссар очнулся. Но сделать ничего не успел — дворецкий коршуном бросился на врагов.

Пока один скулил над раздробленным коленом, другой выдернул из–под полы обрез, а третий — топор. Глаза Рейдена жадно вспыхнули. Грохнул выстрел. Дворецкий мазнул пальцем по длинной ссадине поперек плеча; Бреннон шлепнулся на стул, как куль с картошкой. Он еще ни разу не видел, чтобы кто–то уворачивался от выстрела почти в упор.

Кочерга лязгнула о топор. Рейден отшвырнул нападавшего с такой силой, что тот врезался в соседний стол. На развороте дворецкий увернулся от обреза, схватил его за дуло и рванул на себя. Бандит выпустил оружие из рук, но покачнулся, замешкавшись на секунду, и Рейден огрел его прикладом поперек лица, пнул в колено и уложил на пол ударом кочерги по затылку.

Последний более или менее уцелевший разбойник выбрался из–под обломков стола и бросился на дворецкого, размахивая топором. Рейден со смехом увернулся от нескольких замахов, парировал удар кочергой, упал на колени, проскользнув под лезвием топора, и вбил кочергу плашмя под ребра противнику. Бандит судорожно задохнулся и свалился мешком на пол. Дворецкий упруго вскочил на ноги, рукоятью кочерги раздробил ему пальцы и пинком выбил из рук топор. Напоследок Рейден полоснул врага ребром ладони по горлу и, оставив поле боя за собой, направился к комиссару. Натан так и сидел, одной рукой вцепившись в револьвер, другой — в шпагу.

— Ну? — с улыбкой спросил дворецкий, поигрывая кочергой. — Упустили?

— Кого? — сипло выдавил комиссар. Слуга консультанта фыркнул:

— Да кукловода! Он был где–то тут, не может человек управлять другими со слишком большого расстояния.

Бреннон молча осмотрел дворецкого с головы до ног. Он даже не запыхался, на скулах рдел румянец, глаза сыто блестели, как у кошки после охоты, а единственная ссадина от пули на плече уже затягивалась, словно ее нанесли в жидкое тесто. Рейден наклонился к комиссару, обдав жарким дыханием:

— Хотите, — жадно прошептал он, — хотите, я их всех убью?

Вместо ответа комиссар прижал к его груди дуло револьвера. Дворецкий со смешком отстранился.

— Давайте их допросим, — с энтузиазмом предложил он. — Вон тот, без колена, еще разговорчивый. Пожалуйста!

— Иди вон, — глухо велел комиссар.

— О, ну пожалуйста!

— Вон!

Рейден стер со стола кровь, облизал пальцы и ускользнул на улицу. Бреннон тяжело поднялся и отправился на поиски официантов, управляющего или хотя бы посудомойки.